Онлайн книга «Тайны Елисейского дворца»
|
Когда Рустам ввел Лауру в просторный кабинет, выходивший застекленными дверями на террасу, Наполеон, заложив руки за спину, стоял перед одной из дверей и смотрел в темноту. Думая, что он не заметил, как она вошла, Лаура кашлянула, и действительно император обернулся. Как обычно, он был в зеленом с красным воротником мундире полковника гвардейских конных егерей, в кюлотах из белого казимира, белых шелковых чулках и туфлях с пряжками. Пока Лаура приседала в реверансе, Наполен продолжал стоять у окна, потом вернулся к столу, заваленному папками и бумагами. Лицо у него было суровым, и Лаура, несмотря на присущее ей мужество, почувствовала трепет. – Поднимитесь, – сказал император, но сесть не предложил и продолжал молчать, так что Лаура отважилась заговорить первой. – Надеюсь, путешествие вашего величества прошло благополучно? Жаль, что никто не сообщил нам о вашем возвращении. – Вот как? Даже тот, кто знает обо всем и дожидается вас у вас в доме? Неимоверным усилием воли Лаура сумела даже улыбнуться. – Мне приятно узнать, что милейший герцог д’Отрант (Фуше) вновь занял свое кресло в особняке Жюинье. Я полагаю, что именно он осведомляет императора о частной жизни его подданных. – Нет, не Фуше. Но дерзости, как я вижу, вам не занимать. Итак, вы признаетесь… – Признаюсь? Слово это, сир, кажется мне не совсем уместным. Признаюсь в чем? Вашему величеству известно, что у себя в доме я принимаю многих. – Слишком многих! И даже тех, чьи дружеские чувства ко мне глубоко сомнительны! Лаура дерзнула снова улыбнуться. – Когда почти вся Европа под каблуком, трудно не иметь недовольных, но только не в моем доме. – Ах вот как? А посол побежденной страны? – Отношение зависит от личности. Этот посол старается учиться у истории. Веселый огонек вспыхнул в суровых глазах коронованного орла. – В общем-то ваши домашние дела меня мало касаются. Но с Жюно вы могли бы обойтись по-другому… – Надеюсь, что муж здоров. Вот уже три недели у меня нет от него вестей, и я беспокоюсь. – Глядя на вас, этого не скажешь. Вы только хорошеете. У герцогини достало ума не счесть это комплиментом. Но от правды никуда не денешься. – Мой муж несколько придирчив ко мне, и я стараюсь быть не хуже тех, на кого может пасть его выбор по возвращении. Мне прожужжали уши о «гареме герцога д’Абрантеса». На мой взгляд, устраивать гарем – это лишнее. – На мой тоже. Признаю, Жюно заслужил наказания, но я предпочел бы, чтобы он не узнал о нем. – Таково и мое самое горячее желание, сир. Но любые упреки мужа не покажутся мне справедливыми. Из письма в письмо он досаждает мне восторгами по поводу некой графини Эга и госпожи Фуа, которых Создатель одарил всеми совершенствами. – Вот бестолочь! Если все мои маршалы будут вести себя так же «умно», моя Великая армия растает, как масло на солнце. Но у вас особый случай, вы отыгрываетесь с послом враждебной державы! – Враждебной? – переспросила Лаура, и сердце заколотилось у нее, как сумасшедшее. – Но разве в Тильзите не был подписан долгожданный мир? – Все французы ждали его точно так же, как вы, но долговременным он станет только тогда, когда Англия будет изолирована от Европы. Этого я и добиваюсь. Когда мой брат Жозеф прочно усядется на испанском троне, дело будет сделано. И если тогда ваш возлюбленный станет канцлером Австрии, как о том поговаривают, я скажу вам спасибо. Но пока смотрите у меня! Кстати, через три дня в ратуше должен быть бал в честь моего дня рождения [40] . Вы о нем не забыли? – Нет, сир, но, признаюсь, хотела просить у вашего величества разрешения отложить бал до осени. – Почему, могу осведомиться? Осенью устраивать бал бессмысленно. День рождения празднуют день в день. – Судьбы наших воинов повисли на волоске. Начать с Жюно… – С герцога д’Абрантеса, вы хотите сказать? Или вам не нравится титул? – Боже сохрани! – воскликнула Лаура с улыбкой. – Вы знаете, до чего мой муж им гордится. А я просто пока еще к нему не привыкла. – Вы меня удивляете. Женщины обожают носить громкие титулы. – И я точно такая же, но признаюсь, сир, меня мучает один вопрос: в Португалии никто не имеет права на этот титул? – Существует некий маркиз д’Абрантес, старик без наследников. Если он захочет, ему не составит труда усыновить Жюно. Кстати вот вам и оказия, можете поехать и навестить его. – Когда-нибудь с удовольствием, благодарю императора за доброту. Но мы говорили о бале… Мне хотелось бы быть уверенной… что мой герцог в добром здравии. Повторю: уже три недели у меня нет от него вестей. – Не стоит волноваться. Он прекрасно себя чувствует. – Если император так говорит. И все-таки… В глазах Наполеона промелькнула молния. – И все-таки что? Настала пора бросаться очертя голову в воду: проверить слух, который не давал ей покоя весь день после того, как о нем сообщил ей запиской Меттерних. – Весть пришла из Голландии. Не сомневаюсь, что император прекрасно о ней осведомлен. Говорят, что… португальская армия разбита и Жюно капитулировал под Вимейро, как Дюпон под Байленом? Лаура вздрогнула. Кулак императора с такой силой опустился на письменный стол, что папки и бумаги полетели на пол. – Ложь! Вранье! Жюно капитулировал?! Да никогда в жизни! Мне нетрудно догадаться, кто распространяет позорные слухи! Всем известно, что у вас в гостиной любят собираться иностранцы, если не сказать прямо: мои враги! – Никогда в жизни, сир! В моем доме никто не плел интриг против императора. Я принимаю людей, которые привлекли меня своим умом, хорошим воспитанием и талантом, но враги вашего величества никогда не переступали мой порог! – Хорошо, поживем – увидим. А пока вам пора заняться гостями, которые будут приглашены пятнадцатого августа. И быть может, будет лучше, если вы не пригласите того, кто ждет вас в гроте в саду. Уже поздно. Он, наверное, в нетерпении. Внезапно напряженный мозг Лауры осветило будто молнией, она поняла, кто мог открыть ее тайну Наполеону. Каролина! Только Каролина! Она недавно вернулась в Париж, смертельно возревновала, захотела узнать правду и узнала о любви своей соперницы и того, кого она желала снова вернуть себе… Лаура гордо вскинула голову и вперила взгляд в гневные глаза императора. Она выдержала его взгляд. – Вы не посмеете сказать, что я ошибаюсь, мадам?! – Нет, сир… Но мне за вас стыдно… И Лаура сделала глубокий реверанс, обдав Наполеона облаком своих духов, сложных и свежих, и поплыла к двери, за которой ее дожидался Рустам. Наполеон стоял в центре кабинета и смотрел ей вслед. |