Онлайн книга «Серьга удачи знаменитого сыщика Видока»
|
Москва. Наши дни Если не считать утреннего инцидента, день прошёл прекрасно. Марат больше не заговаривал о передаче контракта Валерию Чернышову. Часа через два мы вышли из кабинета, и, игнорируя сердитые взгляды секретарши, Шарафутдинов распорядился говорить всем, кто станет его спрашивать, что сегодня он очень занят, в офис не вернётся и будет только завтра. После чего мы отправились в фотоцентр на Пушкинской и провели обстоятельную фотосессию для рекламных плакатов, на которых кандидат в мэры Залесска, вне всяких сомнений, будет выглядеть как голливудский актёр. Не знаю, понравится ли это избирателям, но это и неважно. В руках у нас имеется инструмент, безотказно работающий не только в политтехнологиях. Я говорю о неограниченных средствах, имеющихся в распоряжении Шарафутдинова. А уж моя задача обставить подкуп избирателей таким образом, чтобы было максимально похоже на благотворительность. Всю вторую половину дня мы с Маратом провели в ночном клубе на Красной Пресне, осваивая рекламный бюджет посредством потребления французского коньяка и прикидывая, сколько гречки и сахара положить пенсионерам в подарочный набор. Домой я вернулась в начале двенадцатого. И сразу же увидела Славку, собирающего в дорожную сумку свои кроссовки и ботинки. У стены в прихожей стоял пузатый рюкзак, с которым сын ездит в командировки. Звенящая тишина в квартире не оставляла сомнений, что Глеба нет дома – муж всегда включает по телику «Формулу-1», приучив к этому и Славку. – Что случилось? – внезапно севшим голосом осведомилась я, замирая на пороге с ключами в руках. – Я ухожу, – ледяным тоном откликнулся сын. – Куда, Слав? – Я всё ещё отказывалась верить, что происходит что-то непоправимое. Сын молчал, продолжая бережно упаковывать обувь в полиэтилен и складывать пакеты в сумку. Пройдя по квартире и не найдя следов пребывания Глеба, я осторожно спросила: – Слав, ты не знаешь, где отец? – В Махачкалу уехал! – взорвался сын. – В Махачкалу! Понятно тебе? – Он же не собирался ехать сегодня, хотел уехать завтра, – начала было я, но осеклась, встретившись глазами со взбешённым взглядом сына. – А папка сегодня свалил! Чтобы тебя не видеть! Сказал, что больше сюда не вернётся, будет на даче жить! Я тоже ухожу к Власову, так что можешь приводить сюда своего Шарафутдинова и трахаться с ним сколько угодно! Меня будто облили ледяной водой. А я-то думала, что никто не знает о нашем романе с Маратом! Памятуя, что лучшая защита – нападение, я гневно закричала, швыряя на подзеркальник ключи: – Слава! Что ты несёшь, опомнись! – Это ты опомнись, мама! – с болью в голосе выдохнул Славка. – Папа всё знает. Что ты творишь, мать? Зачем? Вы же с отцом любите друг друга… Вы же мои самые любимые… Сын махнул рукой, подхватил рюкзак, закинул на плечо незакрытую сумку с выглядывающими из неё пакетами и выбежал из квартиры. А я скинула туфли и бегом припустила в спальню. Распахнула шкаф и с облегчением убедилась, что зимние вещи мужа на месте. Значит, Глеб ушёл не навсегда и со временем рассчитывает помириться. Могу себе представить, что он пережил, когда узнал о нас с Маратом! Но откуда? Ответ на этот вопрос ждал меня на кухне. Я шла туда с вполне конкретной целью – выпить коньяку, чтобы успокоиться. Когда я бродила по квартире в поисках Глеба, то не заметила, что в тёмном полумраке кухни мерцает экран раскрытого ноутбука. Теперь же, подойдя к столу, я сразу же увидела на дисплее заставку видеоролика, которая мне всё и объяснила. Я и Марат! И в самой фривольной позе! Кликнув на «пуск», я снова пережила бешеный всплеск эмоций, правда совсем противоположных тем, которые испытала этим утром. Утром я была на седьмом небе от счастья, теперь же готова была рвать и метать. Секретарша! Только Варвара имела возможность сделать эту видеозапись, и, кроме того, у неё имелся для этого веский мотив. Плеснув коньяку в пузатый бокал, я схватила мобильник и набрала номер Марата. Шарафутдинов сразу же снял трубку, как будто только и ждал моего звонка. Снял и сдавленно зашептал: – Оставь меня в покое! Твой сын уже звонил и устроил дикий скандал! Жена в истерике! И заговорил громко и чётко, чтобы слышал тот, кто находился рядом с ним: – Не думаю, госпожа Воронцова, что мы будем и дальше работать вместе. Центр политических исследований больше не нуждается в ваших услугах. Я сразу склонялся к кандидатуре Валерия Чернышова. Агентство Чернышова и продолжит разработку предвыборной кампании. Деньги за уже проделанную работу вам перечислят на карточку. И мой трусливый любовник дал отбой, тут же отключив аппарат. – Вот придурок, – выругалась я, оставляя безуспешные попытки вновь связаться с Маратом, допивая коньяк и набирая номер Ольги. – Привет, – сказала я. И замолчала, стараясь не расплакаться. Думаю, голос у меня был такой, что Ольга сразу всё поняла и взяла быка за рога. – Сонька, ты где? – тревожно осведомилась подруга. – Ты дома? Одна? Никуда не уходи, сейчас приеду. Пока она ехала, я медленно тянула коньяк, и к приезду Ольги уже мало что соображала. Сидела на подоконнике распахнутого настежь окна, раскачивалась из стороны в сторону и думала, что можно всё решить очень быстро и просто. Одно движение головой вперёд – и нет проблем. Правда, кому от этого станет лучше, я не знала. Знала только, что Глеб незаслуженно обижен мной, в то время как Марат вероломно обидел меня. Именно эту идею я и пыталась донести до вошедшей в квартиру подруги. – Слезай с окна! – закричала Ольга, заглядывая на кухню. – Немедленно слезай, слышишь? – Славка от меня ушёл! Глеб тоже! И всё из-за чего? – бормотала я, опираясь на Ольгину руку и нащупывая ногами холодный пол. – Из-за какого-то дурацкого контракта на рекламную кампанию! Секретарша Шарафутдинова, эта убогая, накопала на меня компромат и скинула моим мужчинам. Гадина завистливая! Прошлёпав босыми ступнями по плиточному полу, я уселась на стул и разлила коньяк по двум фужерам. Взяла свой и продолжила изливать подруге душу: – Ну ладно Славка. Он мальчишка. Что он знает о жизни? Но Глеб! Глеб должен понимать, что красивая женщина иногда может себе позволить необременительный роман. Помнишь, Оль, сколько я с ним носилась, когда он ушёл в запой? Помнишь, как терпела все его пьяные выходки? Хоть бы друзей себе нашёл, на свежем воздухе бы пил с другими алкоголиками! А то сидел дома на кухне, как сыч, один. Напивался и нудил. Нудил и напивался. А я должна была выслушивать его унылое нытьё. И ведь слушала! И вот она, благодарность! Ольга отпила из своего фужера и покачала головой, и было непонятно, что она этим хочет сказать. – Чего ты головой трясёшь? – обиженно заметила я. – Скажи ещё, что я сама виновата! Зачем, дескать, с Маратом путалась, да? – Сонь, перестань, – поморщилась Ольга. – Можно подумать, ты путалась только с Маратом. А как же твой Мишка Рогозин? А Венечка? А Юра? |