Онлайн книга «Терпкий вкус тутовника»
|
Рядом закричала Ирка: – Смотрите, что я нашла. – Ирка держала над головой здоровенную редьку. Бригадир посмеялся и разрешил забрать трофей. Еще он разрешил взять домой немного цветной капусты. Капусту уносили в футболках. В палате девочки налили в таз для белья воды и решили капусту сварить. Хотя там, на грядке, они ее ели и сырую. Ничего, вкусно. Только мошки попадаются. Ирка проглотила несколько случайно. Долго отплевывалась. Никто не знал, в какую воду класть капусту – в холодную или кипящую. Решили положить в горячую. Капуста разварилась. Все сидели и жадно ели, посыпая солью. Соль из столовой Лешка догадался прихватить. Все ничего, только капуста отдавала хозяйственным мылом. – Надо было нарезать и в кастрюле сварить, – сказала Ирка. – Все равно бы на всех не хватило, – ответила Алла. – Тогда надо другой таз – чистый – попросить. – Кто тебе его даст? Но чистый, относительно конечно, таз нашелся в кладовке. Теперь каждый вечер они варили капусту и устраивали поздний ужин. Только бригадир вдруг рассердился – разрешал брать не больше пяти кочанов. Но девочки засовывали капусту в штаны, пока он не видел, и уносили кто сколько мог. Не будет же он их раздевать. Это случилось недели через две после начала сбора капусты. Могло бы случиться и раньше. Алла неудачно резанула острым ножом по кочану и распорола себе руку. Глубоко, до кости. Она не закричала, а тихо позвала: – Ир, Ира, иди сюда. – Что у тебя там? – откликнулась Ирка. – Я порезалась. Ирка подошла, поставила ведро на землю и заорала, увидев Аллину руку. Точнее, заорала не от вида руки, а от другого зрелища – вся капуста вокруг Аллы была залита кровью. Кровь стекала по большим листьям, капала на землю. Ирка не растерялась. Стянула футболку, вывернула наизнанку – где почище – и стала перематывать Аллину руку. Перематывала, не переставая орать как резаная. Прибежал бригадир, выругался русским матом. Аллу отвезли на автобусе в больницу, наложили швы. Бригадир стоял в коридоре – зеленый от страха. Аллу отправили домой. Работать она не могла. Лешка послал Екатерине Андреевне телеграмму – с номером поезда и вагона. Ирка плакала и тоже хотела домой. – Может, мне тоже руку себе отхреначить? Так все надоело. – Ты с ума сошла? Вернешься через две недели. Осталось-то всего ничего, – уговаривала ее Алла. – Я тебе все оставляю. И штаны, и перчатки, и крем. Алла ехала одна в поезде. Ей, как ни странно, не хотелось уезжать. Там оставались Лешка с Иркой. Наверняка в конце смены ребята прощальный ужин устроят. Екатерина Андреевна встречала Аллу на вокзале. Она увидела дочь с перебинтованной рукой и схватилась за сердце. Две недели Алла лежала дома. Выходила только в поликлинику – на перевязки. Оказалось, что там – в деревенской больнице – рану плохо промыли и швы загноились. Рука болела. Но Алла не обращала на боль внимания. Она ждала, когда вернутся из лагеря Лешка с Иркой. Алла шла из поликлиники с перевязки по дорожке, которая вела в арку. Увидела знакомую спину и вскинутую голову – Лешка всегда ходил, чуть запрокидывая назад голову. Точнее, она увидела две знакомые спины. Вторая была Иркина. Они уже входили в арку. Алла пошла быстрее. Хотела их окликнуть, но они бы все равно не услышали. Алла догнала их, когда они уже вышли из арки. Пошли направо, к Аллиному подъезду. Она почему-то решила, что Лешка сейчас проводит Ирку и поднимется к ней. Интересно, когда они вернулись? И почему не позвонили? Может, Лешка звонил или заходил, а дома никого не было – Екатерина Андреевна на работе, Алла в поликлинике. Но Лешка зашел в Иркин подъезд. Алла вернулась в арку и заорала: «А-а-а». Они так дурачились с Лешкой. Разговаривали с эхом. Алла крикнула, арка глухо зазвенела. Мимо проходила женщина с ребенком. Ребенок тоже крикнул: «А-а-а» – и посмотрел на Аллу. Она улыбнулась и пошла домой. Набрала Лешкин телефон. Никто не отвечал. Алла посидела и пошла к Ирке. Поднялась на этаж. Позвонила. Дверь открыл Лешка. В руках у него были мокрые джинсы. – Привет, – сказала Алла. – Привет, – ответил Лешка и повесил на косяк двери джинсы. Судя по размеру, Иркины. – Как дела? – спросила она. Лешка покраснел и молчал. Из комнаты вышла Ирка. – Привет, Ир. Вы когда вернулись? – спросила Алла. – Три дня назад, – ответила Ирка. Лешка молчал и шел пятнами. – А чего не позвонили? – Собирались. Просто все некогда было. – Как там в лагере? – Нормально. А как твоя рука? – Заживает. Ну ладно, я пошла. Просто я вас в арке увидела и удивилась. Думала, вы еще не приехали. – Пока. Созвонимся, – сказала Ирка. Алла вернулась домой. В руке вдруг запульсировала боль. Почему Лешка не пришел? Что могло случиться за это время? Почему они такие странные? В дверь позвонили. Алла думала, что вернулась мама. Но на пороге стоял Лешка. С гитарой. – Привет, – сказала Алла. – Привет. – Что случилось? Вы чего такие странные? Почему ты не зашел, когда вернулся? Мама про тебя спрашивала. – Я не мог. Прости меня. Понимаешь, я теперь с Ирой. Гуляю. – В каком смысле? – Понимаешь, мы там, в лагере, ужин прощальный устроили. Ну и вот… – Вы переспали? – Ну да. – Понятно. Ты теперь у нее живешь? – Пока да. У нее родители на даче. – А как же я? – Прости меня. Екатерине Андреевне привет передавай. Лешка ушел. Алла заплакала. У них с Лешкой ничего не было. Целовались пару раз. Но так, в шутку. Почему он выбрал Ирку? Наверняка она сама к нему полезла. Добилась своего. Если бы на месте Ирки была какая-то другая девушка, Алла бы даже не расстроилась. Все-таки они с Лешкой были как брат и сестра. Но Ирка? Алла почему-то ревновала Лешку. Как мужчину, а не как брата. На этом сюрпризы не закончились. Вечером Екатерина Андреевна вернулась с работы не одна. С мужчиной. – Вот, Алуша, познакомься, это Виктор Ильич. Мой друг. – Очень приятно, – сказала Алла. Виктор Ильич ей не понравился. Старый, с палочкой. Взгляд такой надменный. Палочку он оставил в прихожей и пошел в большую комнату, а не на кухню. Екатерина Андреевна суетилась с чаем. Они пили чай. Виктор Ильич спросил у Аллы про учебу и про планы на поступление. Алла сказала, что еще не решила. После чая Виктор Ильич попрощался, взял палочку и ушел. – Мама, это кто? – Понимаешь, Алуша, Виктор Ильич сделал мне предложение. Я не знаю, соглашаться или нет? |