Онлайн книга «Терпкий вкус тутовника»
|
Алла схватила телефонную трубку и лихорадочно соображала – кому позвонить? Куда уйти? Срочно, прямо сейчас. Чтобы не слышать и не видеть всего этого. Пусть сами разбираются. К Лешке? К Ирке? А больше не к кому. Точно. К Вите. Он что-нибудь придумает. Она набрала номер. Витя ответил. – Привет, это Алла. – Алла? – Дочка Екатерины Андреевны. – О, не узнал. Куда пропала? – Можно, я к тебе приеду? Прямо сейчас. – Чего вдруг? – Мне очень надо. Переночевать. Только не к тебе домой. Куда-нибудь в другое место. – Хорошо. Встречаемся на остановке 737-го автобуса. Через пятнадцать минут. Успеешь? – Успею. Алла покидала в рюкзак учебники, тетради. Сбегала в ванную за зубной щеткой. Алла выскользнула в дверь. Но дверь все равно хлопнула. Она кинулась вниз по лестнице. Сверху кричала мать: – Алла, вернись. Куда ты? Вернись, я сказала. Сейчас же! Алла добежала до автобусной остановки. Витин «Москвич» уже стоял там. Алла кинулась к нему на шею. – Увези меня, – попросила она. Витя был такой красивый. Такой взрослый. Такой уверенный. Алла смотрела на него и не могла насмотреться. – Куда мы едем? – спросила Алла и кокетливо прикусила нижнюю губу. – На свадебной фотографии моя мама тоже стоит, прикусив губу. Как ты сейчас. Мы едем туда. В квартиру моей матери. А что там у вас случилось? – Первая семейная ссора. Твой отец и моя мама сегодня помолвку отмечали. Вот и доотмечались. – Алла быстро рассказала про Димочку, про Нижневартовск. – Ты сказала матери, куда уехала? – Нет. – Зря. Они будут тебя искать. Приедем, позвони. – Нет. Они приехали в маленькую однокомнатную квартирку. Там был беспорядок – как будто все быстро собирались. Дверцы шкафов открыты, обувь разбросана по всей прихожей, остатки продуктов на столе, скомканное белье на диване. – Они на дачу уехали, – сказал Витя. Алла рассматривала квартиру. На столе стояла рамочка с фотографией. Мальчик, стриженный под горшок, в клетчатой рубашке, застегнутой под горло, смотрел на Аллу серьезно. Мальчик как мальчик. Некрасивый. Не то что Витя. – А это кто? – Сын моей матери. Витя не сказал «сводный брат», не назвал мальчика по имени. Просто – «сын моей матери». – А почему ты тогда, когда твои разводились, сказал, что с отцом будешь жить? Витя молчал и крутил штопор, открывая бутылку вина. – Ты обиделся на маму? Ревновал ее? Витя зажал бутылку между коленями и хлопнул пробкой. – Да нет. Отца было жалко. Он же один оставался. А у матери и новый муж, и новый ребенок. Они выпили бутылку вина, и на Аллу обрушилось счастье. – А почему ты тогда со мной не переспал? – спросила она, гладя обнаженную Витину спину. – Не хотел быть первым. – Почему? – Не знал, как ты потом себя вести будешь. Могла бы от меня не отвязаться. У Аллы вдруг открылись глаза. В эту минуту Алла Витю разлюбила. Резко и сразу. Она смотрела на него и как будто только что увидела. Лицо – неприлично, безумно красивое. Глаза – холодные, жесткие, колючие. Взгляд – недолюбленный. – Отвези меня домой, пожалуйста, – попросила она Витю. – Ты же хотела на ночь остаться. – Теперь не хочу. Мама будет волноваться. – Давай я тебе машину поймаю. Я выпил. – Нет, отвези. – Алла знала, что дело не в выпитом вине. Вите просто было лень вставать, садиться за руль. Витя отвез ее домой. – Пока, – сказала Алла. – Ты позвонишь? – Обязательно. Но Алла Вите не позвонила. К тому же они так и не стали родственниками – после помолвки Екатерина Андреевна сказала Виктору Ильичу, чтобы он забыл дорогу к их дому. Зато Димочка второй раз зашел в ту же воду. Прямо там, у Екатерины Андреевны в гостях, он вернулся к Лиле. Или она к нему. Во всяком случае, когда Алла пришла домой, Димочка с Лилей сидели на диване и целовались. Екатерина Андреевна мыла посуду на кухне. Алла взяла полотенце и стала вытирать тарелки. – Они что, опять вместе? – спросила Алла мать. – Да, – ответила Екатерина Андреевна. – А почему? – Потому что все вернулось к тому, с чего начиналось. Им больше нечего делить. К тому же у Лили появилась новая идея – Маратику нужна мужская рука. Другой мужской руки, кроме Димочкиной, у нее нет. Так что все правильно. – А как же ты? – А у меня есть ты. Мне больше ничего и не надо. Екатерина Андреевна после той незадавшейся помолвки плакала и пила валерьянку – то ли свою личную жизнь оплакивала, то ли Димочку, то ли просто накопилось… Алла не знала, что делать. Екатерина Андреевна взяла на работе больничный и сидела дома. Не сидела, лежала. Пластом. Только в туалет вставала. Алла носила матери на подносе еду, чай. Екатерина Андреевна ела суп, сваренный Аллой. В суп капали слезы. – Мамочка, давай я тебе врача вызову? – Алла тоже начинала плакать, глядя на мать. – Не надо, Алуш. Я еще полежу, и все пройдет. Но не проходило. Как-то вечером Алла от безысходности взяла мамину старую записную книжку и позвонила тете Регине. Екатерина Андреевна всегда звонила тете Регине, когда что-то случалось. Алла это помнила. Она набрала номер. Ответил мужской голос. – Алло, здравствуйте, а тетю Регину можно? – спросила Алла. – Нет ее, – резко ответил голос. – А кто это? – Это Алла, дочь Екатерины Андреевны. Из Москвы. – Алуша, господи, я тебя не узнал, – голос сразу помягчел, – это дядя Володя. Ты меня помнишь? Алла обрадовалась. Она помнила дядю Володю. – Что случилось, Алуш? – Маме плохо. Лежит все время. Я думала, тетя Регина приедет. Поможет. Я не знаю, что делать. – Алла заплакала. – Так Регина в Москве. С Сашкой. Она вам не звонила? – Дядя Володя разволновался. – Нет. Не звонила. – Запиши номер телефона. Позвони ей. Алла записала номер. Позвонила. Ответила тетя Регина. Обрадовалась. – Жди, мы приедем, – сказала она Алле. – Спасибо, – сказала Алла. – Мамочка, вставай, сейчас тетя Регина приедет. – Алла зашла в комнату матери. – Не говори ерунды, она в Орджоникидзе. – Екатерина Андреевна не повернулась. Лежала и смотрела в стену. Орджоникидзе переименовали во Владикавказ, но Екатерине Андреевне было ближе старое название города. |