Книга Счастливые шаги под дождем, страница 22 – Джоджо Мойес

– Вот! Все готово! – воскликнула она несколько минут спустя. – А столы могут оставаться на тех же местах. Я сказала вам, что уговорила одного из учителей школы Браунлей приходить к нам и проводить уроки чтения и письма? Если я увижу еще одну анкету для предоставления жилья, то просто умру.

– А если у меня ничего не получится с анкетой мистера Йипа, полагаю, он постарается сделать так, чтобы умер я, – сказал Иан.

Это была попытка сострить, и Мэгги с Кейт натянуто улыбнулись.

– Не хотите же вы сказать, что ее снова вернули.

– В четвертый раз. Все бы ничего, но мне же приходится ее заполнять. Если после одиннадцати лет работы в совете я не могу ее заполнить, то как можно ожидать этого от кого-то другого?

Кейт стала волонтером в группе «Далстон и Хакни», программе помощи и поддержки, почти за год то того, как ушел Джефф. Однажды вечером, оторвавшись от чтения «Американского журнала прикладной психиатрии», он стал жаловаться на шокирующе высокий процент психических расстройств у иммигрантов, вызванный их изоляцией, отчужденностью и расизмом в районах их обитания. Говорил он также о работе Мэгги, которая пытается бороться с этим. Кейт была удивлена активным участием Мэгги. Несмотря на долгую дружбу, они с Мэгги обычно говорили только о своих мужчинах и детях. Но потом, когда Мэгги с Хэмишем пришли на ужин, Джефф вновь заговорил об этом, и Кейт выяснила, что сдержанность Мэгги объяснялась лишь недостатком интереса со стороны Кейт. Мэгги тут же добилась от Кейт невнятного обещания прийти и помочь.

– Не знаю, чем смогу помочь, – сказала тогда она, сомневаясь, стоит ли этим заниматься.

Но когда Мэгги узнала, что детство Кейт прошло в Гонконге, устраниться не удалось.

– Бог мой, женщина, ты знакома с китайской культурой! – воскликнула она. – Ты практически китаянка! – Мэгги проигнорировала возражения Кейт, говорившей, что с восьми лет ее культура относилась к пансиону в Шропшире и сельской жизни в Южной Ирландии. – Ну и что? – ответила она. – Я никогда не жила восточнее Тейдон-Буа.

Даже по прошествии всех этих месяцев толку от Кейт было мало. В отличие от других волонтеров она не говорила по-китайски, не умела готовить и не могла разобраться в кафкианских требованиях, предъявляемых к формам социального страхования. Кейт могла предложить лишь помощь на уроках чтения и свое физическое присутствие. Но Мэгги ничего не имела против. Кейт даже получала здесь некоторое удовольствие, глядя, как местный повар-волонтер готовит на маленькой кухне центра китайские кушанья, наблюдая за оживленным общением пожилых людей. Ей нравилось, как Мэгги быстро переключается с английского на китайский или собирает вокруг себя этих разных людей, объединяя их исключительно силой своей личности. Кроме того, работа в группе смягчала чувство вины из-за расставания с Джеффом, словно Кейт раз в неделю покупала себе искупление грехов. Чаще всего это помогало.

– Я думала, ты сегодня не придешь, – услышала она вдруг у своего плеча голос Мэгги.

Маленький рост Мэгги предполагал, что с другой точки ее увидеть трудно. Не помогали и туфли на шпильках.

– Я и не собиралась, – призналась Кейт. – Нет настроения.

– Если чувствуешь себя несчастной, всегда лучше выбираться из дома. Прочь от газовой плиты. Ах нет, у тебя ведь электрическая, верно? Поговорим за ланчем.

– Не знаю, останусь ли на ланч.

Мэгги не слушала ее.

– Посмотри на них! Им надо бы разговаривать друг с другом! – воскликнула она, указывая на одну из тихих молодых матерей. – Две молодые женщины, два младенца. Нелепо, что они сидят здесь в полном молчании. Надо их разговорить. Видишь вот эту? Следует заставить ее отнести ребенка на прививку. Она здесь уже почти полгода, но глупышка не хочет идти в центр здоровья.

Мэгги сказала, что муж бросил эту девушку через четыре недели после того, как привез в Англию, говоря, что едет на заработки. Больше она о нем ничего не слышала. У нее есть разрешение на пребывание в стране, но нет работы, она снимает студию на двоих, и у нее нет денег на дорогу домой.

– Ей просто надо поговорить с людьми. Немного раскрыться. Иди поговори с ней, а я посмотрю, как там у нас с ланчем, – сказала Мэгги и упорхнула.

Работа в центре обычно помогала Кейт забыть о своих проблемах, но в то утро она никак не решалась выйти на улицу. Непривычная тишина дома наводила уныние, и у нее не возникало желания к общению. Как-то Сабина рассказала ей, что они делят девочек в классе на «радиаторы» и «пылесосы». «Радиаторы» – популярные девчонки, проявляющие ко всему интерес и энтузиазм, притягивающие к себе людей, а «пылесосы»… высасывают воздух и добрую волю. Кейт подумала, что сегодня она определенно относится ко второму типу.

«Пылесос», который должен стать «радиатором». Шаркая ногами, как школьница, Кейт медленно подошла к девушке, которая сидела ссутулившись в дешевом анораке, пластиковых туфлях, распространяя вокруг себя запах бедности. Кейт не знала, как можно помочь человеку в столь безысходной ситуации. К тому же девушка не говорила по-английски. Но Мэгги считала, что покровительственно-евангелистический подход учителя воскресной школы помогает ладить с людьми. Если есть желание, то способ найдется.

Глубоко вздохнув, Кейт остановилась рядом с девушкой и улыбнулась:

– Привет! Я Кейт.

Девушка, волосы которой были завязаны в конский хвост, а голубоватые тени под глазами указывали на постоянное недосыпание, безучастно посмотрела на нее, а потом оглядела комнату в поисках Мэгги или одного из китайских помощников.

– Кейт, – повторила Кейт, указывая на себя и понимая, что говорит чересчур громко, как слабоумный колонист, повышающий голос в разговоре с туземцами.

Девушка смотрела на нее, широко раскрыв глаза, потом покачала головой и слабо взмахнула рукой.

Кейт перевела дух. Что, черт возьми, ей делать? Она не обладала даром быстро успокаивать людей. Она и сама-то часто чувствовала себя не в своей тарелке.

– Я Кейт. Я здесь помогаю, – беспомощно произнесла она. Потом добавила: – Как тебя зовут?

Наступившую тишину нарушил взрыв смеха в противоположном конце комнаты и быстрый стук костяшек домино по столу. Пожилые игроки завершили игру. Мэгги подошла к ним, восклицая и поздравляя на китайском. Она наклонилась к столу, и гладкие черные волосы упали ей на лицо.

Кейт снова повернулась к девушке, пытаясь подбодрить ее улыбкой.

– Мальчик или девочка? – спросила она, указывая на спящего младенца, чье личико виднелось из-за вороха пожертвованной одежды. – Мальчик? – Она махнула в сторону сидящего поблизости мужчины, который недоверчиво взглянул на нее. – Или девочка? – Кейт указала на себя. О господи, это звучит по-идиотски! Вымученно улыбаясь, она пододвинулась ближе и сказала: – У вас красивый ребенок.

Так и было. Все спящие дети красивы.

Девушка посмотрела на младенца, потом снова на Кейт, прижимая ребенка к себе чуть крепче.