Онлайн книга «Метод»
|
– Ага… – Ну, молодец! На, держи! Меглин достал из кармана дешевую карамельку и вложил ее в руку «убийцы». – Но он же место назвал! – вскричал полицейский, от которого уплывала заслуженная, как ему казалось, награда. – Описал подробно! И руки в крови! – Он наткнулся на мертвую и пытался помочь, – объяснил сыщик. – Отвезите его в больницу. Потом с непонятным выражением посмотрел на полицейского: – Тебя бы тоже хорошо туда, но ты здоровый. В больницу не возьмут… Погасил сигарету в пепельнице, уже заполненной окурками… И вдруг схватил инициативного полицейского одной рукой за затылок, запрокинул ему голову и высыпал в глаза всю пепельницу. Полицейский дико заорал. Меглин отпустил его, пепельницу поставил на место и сказал следователю: – А теперь везите смело. Авось прозреет. …Саша Тихонов сидел в лавке пожилого часовщика. Семен Аркадьевич рассказывал о своем приятеле Володе, подарившем ему модель самолета – ту самую, что Саша видел на фотографии. Следователям знакомый Семена Аркадьевича был известен как «праздничный убийца». – Вы представляете, какой талант был у человека, – говорил часовщик. – Ведь у него ни чертежей, ничего! Увидел фотографию в журнале и по одной фотографии сделал. Золотые руки… – Семен Аркадьевич, вы мне говорили, что часто бывали у Володи в последнее время… – напомнил Саша. – Ну как – часто… Он ведь очень одинокий был, даже когда с женой жил. А когда она ушла… Жалко было на него смотреть. Я боялся, руки на себя наложит. Мы раньше только в клубе моделирования встречались. А сейчас я к нему захаживать стал. Вроде как пообщаться, поддержать… – Скажите, а к нему кто-нибудь еще ходил? – Да нет, только паренек этот… – Какой паренек? – Я так понял, какой-то сектант, – объяснил Семен Аркадьевич. – Они часами сидели, разговаривали. Я Володю спрашиваю: «Про что говорите-то?» А он: «Про жизнь». Ну и ладно, пусть в секту, лишь бы не в петлю. – А как он выглядел? Вы его запомнили? – Ну, как ты… Рост такой же… Возраст… – А лицо? Вы не могли бы к нам подъехать, с художником поработать? – Ну, если надо… – неохотно согласился часовщик. …Женщина, которую Андриевич отказался подвезти от вокзала, идет по улице и вдруг замечает едущую навстречу синюю «копейку». Поравнявшись с ней, женщина узнает человека, посадившего тогда в машину девушку со сломанным каблуком – ту самую, которую потом нашли мертвой. Узнает – и ускоряет шаг, почти бежит к домам. Но и Андриевич узнает свидетельницу. Останавливает машину, выскакивает – уже с отверткой в руке, бросается вдогонку. Женщине не удается убежать. Андриевич догоняет ее, сбивает с ног, зажимает рукой рот и тащит в кусты. Однако женщина на секунду высвобождается из захвата и изо всех сил впивается зубами в руку насильника. Мужчина орет от боли. Женщина тоже кричит: «Помогите!» Почтальон снова поспешно зажимает жертве рот и наносит несколько ударов отверткой. Но добить не успевает: крик могут услышать, и почтальон спешит скрыться. Женщина жива… …Сыщики подъехали к больнице спустя несколько минут после того, как туда доставили жертву нападения. Врач, проводивший их к палате, рассказывал на ходу: – Четыре дырки в легких! Как она жива осталась, не понимаю… Две минуты у вас. Меглин и Есеня вошли в палату. – Здравствуй, милая, – сказал Меглин, присаживаясь на койку. – Вот рука. Хочешь сказать «да» – сожми. Только руку мне не сломай, ты же сильная. Поняла? Свидетельница слабо сжала его руку. – Теперь скажи. Кровь у тебя на губах была. Но зубки целы, губки целы. Правильно я понимаю, что ты его укусила? Женщина вновь сжала его руку. Из ее глаз текли слезы. – Ну, все, все, – мягко сказал Меглин. – Я тебе обещаю: раньше, чем тебя починят, я тебе его покажу. Держись, без меня не танцуй. Поняла? Женщина улыбнулась ему сквозь слезы… Усевшись в машину, Меглин зло произнес: – Доктора молодцы: кровь убийцы с ее губ смыли. Так бы мы знали его группу крови, резус-фактор. А пока знаем только, что конец ему. – Почему он так рискует? – спросила Есеня. – Его ищут, а он все равно нападает. Третий раз за неделю… – Уверен, что ему все с рук сойдет, – объяснил Меглин. – Он убивал уже. Давно. Потом перестал. – Почему ты так думаешь? – Начинающие так не убивают. – Как – так? Жестоко? – Нет. Днем. Для него это не в первый раз. Наследил в одном месте – переехал, затаился. Когда все стихло, он по новой. Но нам его отпускать нельзя. Надо, чтобы он каждый день убивать хотел. По две, по три в день. Чтобы он начал ошибаться, он должен думать, что ему конец. Неприятное чувство. – И как нам это до него донести? – спросила Есеня. – Объявления по городу развесить? «Тебе конец»? Меглин хмыкнул: – А что, это идея… …Подъехав к вокзалу, Андриевич с нарастающим удивлением прочел объявление, висящее на столбе. Под фотороботом, напоминающим его лицо, шел такой текст: «Тебе конец. Мы уже здесь. Все узнают. У тебя жена, дети. Что будет с ними? Каждую секунду мы можем тебя взять. Скоро конец. Все узнают, что ты делал. А потом ты умрешь. Уже скоро». Ниже шло дополнение: «Приметы: рост метр восемьдесят, возраст тридцать пять – сорок лет. Волосы русые, нос прямой. Особая примета – ранение правой руки». Андриевич оглянулся и увидел, что объявления висели чуть не на каждом столбе; люди их читали. Он сел в машину и поспешно уехал. Проезжая по улице, он заметил девушку, которая тащила тяжелую коробку с пылесосом. Остановился и, улыбаясь, предложил: – До Северного подвезти? Девушка вначале смотрела настороженно. Потом заметила, что лежит у Андриевича на пассажирском сиденье, и на ее лице появилась улыбка. Спросила: – За сколько? – За красивые глаза, – ответил Андриевич. – Ну, если дорого, тогда за полтинник. Девушка кивнула, Андриевич вышел, чтобы поставить пылесос в багажник. В это время рядом затормозила такая же «копейка», из нее выбрался хмурый дядька и сказал: – Иринка, ты что тут делаешь? – Домой еду, – ответила девушка. Мужик с подозрением уставился на Андриевича. – Не смотри так, батя! – сказал почтальон. – Каждый, как может, зарабатывает. – Я не батя, я дядя, – ответил мужик. – Сам бомбил раньше. – Вы езжайте, дядя Максим, – успокоила его девушка. – Все нормально. |