Онлайн книга «Метод»
|
– Бог простит, – говорит хозяин. – Привет ему передайте. И стреляет гостю в горло из арбалета. А потом, когда возвращается его жена, душит ее, приговаривая: – Ты же знала! Ты все знала, сука! Одежду и вещи гостей он топит в реке, машину оставляет у одной из станций метро. А тела… Тела, расчленив, скармливает собакам… …Спустя несколько часов загородный дом наполнился людьми – здесь начала работать полицейская бригада. К следователям подошел офицер. – За сараем собак нашли, – сообщил он. – Отравил мышьяком. – А тела? – спросила Есеня. – Пока нет… Меглин походил по двору. Нашел водопроводный шланг, открыл вентиль и начал поливать землю. Когда земля намокла, проступил большой квадрат недавно вскопанного грунта. – Здесь копайте, – велел сыщик. Вскоре рядом с раскопанной коллективной могилой появились выложенные в ряд черепа, кости. Окинув их взглядом, Меглин спросил у Есени: – Как думаешь, зачем он ребенка усыновил? – Думаю, хотел защитить, – ответила она. Меглин кивнул, сказал: – Поехали. Вначале они посетили крупный кондитерский магазин, где Меглин закупил целый мешок конфет. А затем отправились в детский дом. Пока ехали, Меглин делился своими выводами: – Глядя на Штиха, Птаха понял: если есть деньги, можно все. И когда у него тоже появились деньги, стал мстить. Убивал по одному. Скармливал собакам. Таким же, которые напугали его в детстве. – А почему он не со Штиха начал? – Хотел, чтобы тот боялся. Чувствовал, что кольцо сжимается. Он же в полицию не пойдет. Штих занервничал. Но, учитывая, сколько через его руки ребят прошло за столько лет, сразу Птаху не заподозрил. – А мы невольно его сдали… – Ну да. Поэтому Птаха инсценировал свое исчезновение. Чтобы выиграть время. – Для Штиха? – спросила Есеня. Меглин молча кивнул. В детдоме, пока дети разбирали конфеты, директор негромко рассказывал: – С каждым годом их у нас все больше. Тут и лишение прав, и жестокое обращение. А детки хорошие. Вы только долго ни на кого не смотрите. – Почему? – спросила Есеня. – Чтобы зря не надеялись, – объяснил директор. – А вы тоже, как Птаха… – В смысле? – спросил Меглин. – Он каждый раз привозил целую гору конфет. Не только когда Егорку забирал, потом тоже. – А последний раз он к вам когда приезжал? – Давно, месяца два назад. Вот сегодня обещал заглянуть… Сыщики переглянулись… …Тенор не обманул – он действительно приехал, вместе с приемным сыном – десятилетним Егором. Они привезли целую гору подарков. Дети окружили знаменитого певца, кто-то полез на него, как на елку… Это были веселые минуты! Наконец гости вышли из детского дома и направились к машине. И вдруг лицо Птахи разом изменилось, улыбка исчезла: он увидел Меглина и Есеню, стоявших чуть в стороне. – Подожди меня в машине, Егор, – сказал певец и направился к сыщикам. Втроем они укрылись от начавшегося дождя под козырьком подъезда. Здесь и состоялся последний разговор, который должен был определить судьбу тенора. – В чем моя вина? – горячо говорил певец. – У каждого из этих так называемых приличных людей было второе лицо. И чем больше он казался приличным, тем отвратительней было его нутро звериное. Эти люди сгнили. Я просто завершал их путь. Они решили: раз есть деньги, все можно… – А потом они у тебя появились, и ты тоже решил, – заметил Меглин. – Это не то! – воскликнул Птаха. – Теперь они поймут: за все надо отвечать. За все! – А сам готов ответить? – спросил сыщик. – Да, – твердо ответил певец. – Только дай мне два дня. Два дня, Меглин, я тебя прошу! Ты обещал! – Интересно, когда это? – спросила Есеня. – Помните: «До самого конца»? Вы обещали пойти до самого конца… Меглин покачал головой: – Нет. – Почему?! – взмолился певец. – Ответь! Меглин повернулся к Есене. Она помедлила секунду, потом сказала: – Отпусти его. Он пристально смотрел на нее, но девушка выдержала его взгляд. Тогда сыщик повернулся и побежал к своей машине. А Есеня задержалась – ровно настолько, чтобы сказать певцу: – Два дня. …В тот же день Меглин и Есеня стояли в кабинете прокурора Стеклова. Есеня докладывала: – В результате оперативно-розыскных мероприятий установлен основной подозреваемый в похищении и убийстве девяти человек – Михаэль Птаха. Объявлен в розыск. – Есть какие-то идеи, где он скрывается? – спросил прокурор. – Пока нет. – Птаху брать живым! – сказал прокурор, обращаясь к Меглину. – Дело громкое, ошибки тебе не простят. Меглин кивнул, вышел. Стеклов взглянул на дочь, сказал: – Давно тебя не видел. Ты вообще собираешься дома появиться? – Там воздух затхлый, – ответила она. – Давай проветрим. – Я в переносном смысле. – Я тоже. Что мне сделать, чтобы ты вернулась? – Попробуй для начала рассказать правду, – предложила Есеня. – О Берестовой. Об Огнареве. Прокурор молчал. – Вот видишь, – сказала Есеня перед тем, как уйти. …Эту ночь они почему-то провели не дома, а в гостинице. Егор не спрашивал приемного отца, почему – он уже привык ему доверять. Доверять и любить. Поэтому не очень удивился, когда папа Михаэль рано утром разбудил его. – Мы опять куда-то едем? – спросил мальчик спросонья. – Сейчас я соберусь… Но певец покачал головой: – Не надо. Егор, я сейчас… отъеду. А потом… Потом приедут люди, тебя заберут. Хорошие люди. Ты меня прости, если сможешь. Я не хотел, чтобы все так вышло. – Как? – спросил ничего не понимающий Егор. – Прости… – повторил Птаха, обнимая его. – Сиди здесь. И не выходи никуда, понял? …Птаха вел машину не спеша – он все рассчитал и знал, что времени у него достаточно. Он ехал в музыкальную школу, куда в этот день должен был прибыть в гости знаменитый меценат Штих. Прибыть, чтобы отобрать себе «воспитанника». И пока Птаха ехал, он невольно вспоминал тот день, когда он сам маленьким мальчиком пел в хоре, а перед ним, словно стервятник, сидел на стуле меценат. Помнится, тогда Птаха пел «Беловежскую пущу»: «Заповедный напев, заповедная даль, свет хрустальной зари, свет, над миром встающий…» И сейчас, наверное, какой-то мальчик старается изо всех сил, стремится понравиться меценату, не зная, что его ожидает… |