Онлайн книга «Ретт Батлер. Вычеркнутые годы»
|
– Пьер, будь у меня сейчас пистолет, я бы пристрелил тебя, но если ты сию же минуту не заткнешься, то справлюсь и голыми руками! Сказав это, он отбросил Муаре в противоположный угол наемной кареты. Тот умолк и некоторое время с испугом глядел на приятеля. Судя по тому, каким гневом сверкали черные глаза, Батлер был способен исполнить угрозу. Журналисты народ толстокожий, и Пьер счел за лучшее не обижаться. Мозг Муаре был устроен таким образом, что, даже умолкнув, он не прекращал мысленный монолог. «Батлер славный малый, просто перенервничал, – думал он. – Не хотел бы я оказаться на его месте… Если б у меня была дочь и ее украли, я бы тоже с ума сходил. Интересно, как у него появилась пятилетняя дочь? Я прекрасно помню, что около пяти лет назад Ретт посетил Париж с молодой женой, ни о каком ребенке от первого брака и слова не было. Напротив, он говорил, что после трагического случая с первым ребенком опасается заводить детей… Забавно, что он вернулся к прежней жене… Впрочем, она неординарная женщина. Не только красивая, но и волевая. Другая на ее месте валялась бы в обмороке. Если дочь похожа на мать, то это прелестная девочка. Хотя Батлер говорил, что она смугла, вроде него. Трудно будет отыскать черноволосую смуглянку в толпе цыган. Если они додумаются переодеть дочку Батлера в свои лохмотья, никто не отличит ее от цыганских ребятишек…» Район, куда прикатила карета, был незнаком не только Ретту, но и парижанину Муаре. Экипаж остановился перед кривой улочкой, где тесно лепились друг к другу ветхие лачуги. Возница сообщил, что дальше ему не проехать, здесь не развернуться и всаднику. Окна без ставней были распахнуты, из открытых дверей некоторых домов выглядывали неопрятные старухи. Из-за их широких цветастых юбок чужаков рассматривали десятки любопытных детских глаз. Казалось, здесь не было ни одного молодого мужчины или женщины, только старики да дети. Батлер приблизился к одной из дверей. – Простите, я могу вас спросить… – начал он. – Уйди, черноглазый, – бросила ему в лицо лохматая цыганка и захлопнула дверь перед самым носом Ретта. Он двинулся к следующей двери, но Пьер опередил его. – Постой, Ретт, дай я. С этой братией нужно уметь общаться. – Эй, старая! – громко заговорил он, подходя. – Заработать хочешь? Старуха кивнула и ощерилась в улыбке, показывая пару крупных желтых зубов. Остальные она растеряла за свою долгую жизнь. – Погадать тебе, сладкий мой? На картах или по руке?.. Муаре кинул в подставленную ладонь какую-то мелочь. – Не надо гадать. Лучше скажи, не видела ли ты красивую девочку в зеленом шелковом платье? – Может, когда и видела, золотой. Я так давно живу, чего только не видела на своем веку… – Не юли, старуха. Я спрашиваю, не появилась ли сегодня на вашей улице девочка лет пяти-шести? – В моем доме никого нет, хоть весь обыщи, да только муж мой не позволит тебе этого сделать, – вдруг озлилась цыганка. – Иди, ищи свою девчонку в другом месте. Не нужна мне чужая, у меня своих хватает. – Стой, старуха, у тебя нет, а в других домах? Не слышала, никто из ваших не привел в дом нового ребенка? – Иди у них спроси! – огрызнулась она. – Ничего я не знаю. И, махнув широким грязным подолом, старуха скрылась в доме. Словно по команде, двери на их пути стали закрываться. Когда Муаре стучал, цыганки выходили, но не позволяли заглянуть в свое жилище. Ретт отдал всю мелочь, звеневшую в карманах. Женщины с готовностью брали деньги, предлагали рассказать, что было и что будет, но в один голос твердили, что девочки у них нет. Улочка кончалась тупиком, и когда они заглянули в последнюю дверь, Муаре выругался. – Чертовы бабы! Кто знает, правду ли они говорят… Если твоя дочь здесь, то мы их предупредили. Цыгане могут переправить ее куда-нибудь и спрятать. Ретт стиснул зубы: – Поехали дальше. Нет смысла стоять здесь. – Да, у нас еще четыре адреса, но уже смеркается. А Жорж предупредил, что в темноте по таким местам лучше не шататься. – Успеем побывать еще на одной улице? – Наверное. Поехали. Возле их экипажа ошивался полицейский. – Господа, что вы тут делаете? – строго спросил он. – Мы разыскиваем пропавшую девочку, – объяснил Муаре. – А… Мсье, это вы отец пропавшей? – Нет, отец девочки господин Батлер. – Мои соболезнования, мсье, – кивнул ажан Батлеру. – И вы все дома обошли? – Да. Только везде одно и то же: не видели, не слышали… – Я тоже пройдусь, на всякий случай. Может, эти мошенники проявят уважение к моей форме, и мне удастся что-то узнать. – А мы поедем вот по этому адресу, – счел нужным предупредить полицейского Муаре. – Только будьте осторожны, господа. По вечерам в таких местах небезопасно! – крикнул им вдогонку ажан. На второй улице все повторилось, с той лишь разницей, что в некоторых домах вместо старух в дверях появлялись мужчины. Они недружелюбно оглядывали пришельцев и кидали презрительно: – Уходите. Здесь уже была полиция… Приятели покинули цыганские трущобы в полной темноте. Вид освещенных электричеством нарядных бульваров являл собой яркий контраст с мрачной неприютностью кварталов бедноты. Пьер покинул экипаж недалеко от Монмартра, пообещав другу с утра опять подключиться к поискам. С тяжелым сердцем Ретт вошел в свой номер. Скарлетт сидела у стола в гостиной, на ее окаменевшем лице не было ни слезинки. Бетси пристроилась на стуле у двери, то и дело утирая мокрые щеки. Скарлетт не кинулась навстречу Ретту, только взглянула с надеждой. – Пока ничего, – проговорил он, усаживаясь рядом и прикрывая своей ладонью ее руку. – Телеграмм от детектива не было? – Была, одна. Вот: «Пока не нашли. Анкре». – Мы искали в двух цыганских кварталах… Завтра с утра продолжим. Ретт заказал ужин в номер, но ни он, ни Скарлетт почти не притронулись к еде. Все было не так, как тогда, с Бонни. Скарлетт не обвиняла Ретта, он не рычал, не метался, не напивался… Сейчас он обещал приложить все силы, чтобы найти дочь, и Скарлетт знала – он это сделает. Она верила в его могущество и искала утешения у него на груди. Тихо сидели они, обнявшись, пока не пришло время ложиться в постель. И там, прижавшись друг к другу, провели без сна всю ночь. Наутро Батлер опять отправился на поиски, прихватив по пути своего приятеля-журналиста. Посещение первого района цыганских трущоб ничего не дало. Жители другого показались Ретту подозрительными. Отчего-то здесь почти не было старух и детей. Группы самого зверского вида мужчин провожали пришельцев тяжелыми взглядами. Муаре считал, что и заговаривать с ними не стоит, но Ретт все-таки решил задать свой вопрос. |