Онлайн книга «Ретт Батлер. Вычеркнутые годы»
|
– Но у меня ведь было с собой ружье? – вопросительно взглянул он на дочь. – Конечно, было. Кто же ездит в вельд без оружия? – улыбнулась Кэти. Батлер обернулся к гувернантке. – Вы тоже ездили с нами, мадемуазель Леру? – Не в тот раз. Я тогда еще только училась ездить верхом. Увидев в конце дорожки просвет, Кэти поскакала вперед. Ретт с Леру ехали шагом, продолжая беседовать. Батлеру было приятно общаться с гувернанткой. Та не пыталась напомнить ему что-то из прошлого. Чаще они болтали об окружающем пейзаже, об успехах Кэт в рисовании. С Эжени можно было говорить по-французски, и Ретту отчего-то это нравилось. Он спрашивал ее советов, что почитать из французской литературы, и после они с обоюдным удовольствием обсуждали книги. В присутствии девушки Ретт вел себя непринужденно, совсем не так, как со Скарлетт, когда он постоянно ощущал, что его оценивают, сравнивают с кем-то, и понимал, что сравнение не в его пользу. Миновав рощу, они выехали на широкий луг, покато спускающийся в сторону реки. Увидев, что Кэт, оставив пони на опушке, собирает цветы на другом конце луга, Ретт предложил спешиться. – С вами всегда так приятно беседовать, – признался он, усаживаясь возле мадемуазель Леру на ствол упавшего дерева. Продолжая следить глазами за Кэт, Ретт раскурил сигару. Эжени не отрывала глаз от его лица. – Мистер Батлер, Ретт… – впервые она назвала его по имени, и он удивленно обернулся. – Ретт, – повторила она, – вы ведь позволите мне называть вас так? Хотя бы когда мы наедине… – Я не против, мадемуазель… – Без мадемуазель. Просто Эжени. – Хорошо, – улыбнулся Батлер. – Мы друзья, поэтому, я думаю, можем называть друг друга по имени. – Дело не в дружбе, – покачала головой Леру. – Я… Неужели вы ничего не замечали, Ретт?.. Ведь я давно люблю вас. Ретт замер, глядя в ее исполненные любви и решимости голубые глаза. – Давно, это… – Да, еще до того, как вы пропали. – Но ведь между нами, насколько я понимаю, ничего не было? – осторожно спросил он. Девушка коротко вздохнула. – К сожалению, нет. Тогда – нет. Но ведь теперь все изменилось! – Простите, Эжени, я не понимаю вас… Что изменилось? Если вы о том, что я потерял память… – Нет! – горячо возразила девушка. – Я о другом! Вы не любите ее! – Скарлетт?.. – Да. Я ведь вижу, вы больше не любите ее! Мы живем в одном доме, и я знаю, вы больше не муж и жена. Несколько секунд Ретт смотрел на ее умоляющее, напряженное лицо, затем отвернулся. – Простите, но мне кажется, это касается только меня и Скарлетт, – неожиданно холодно проговорил он. Но Леру, казалось, не слышала. – Она не любит вас! У нее есть любовник! Это… – Прекратите! – резко оборвал Батлер. – Ретт, вы мне не верите? Спросите у Кэт, она тоже знает… Он поднялся с места и ответил, холодно и строго: – Я не стану ни о чем спрашивать у Кэт. И попрошу вас, Эжени, больше никогда не заводить подобных разговоров. Я готов обсуждать с вами книги, а свою семью – отказываюсь. В небе светила полная луна, не давая Ретту спать. Покинув постель, он подошел к окну, распахнул его и стал смотреть на небо. В южном полушарии звезды совсем другие, отметил он, привычно ища глазами Большую Медведицу и Млечный Путь. Ночь была наполнена стрекотом цикад и таинственными шорохами. Из сада доносился аромат ночных фиалок, он будил в душе что-то тревожное, несбыточное. Ему показалось, что скрипнуло окно в соседней спальне. Выглянув, он увидел распахнутые створки и, поколебавшись, направился к двери в коридор. Из спальни Скарлетт не доносилось ни звука. Он постоял немного, прислушиваясь, даже коснулся дверной ручки, но войти не посмел. Тихо вздохнув, Ретт вернулся к себе. Скарлетт тоже разбудила луна, и теперь она лежала без сна, думая о том, что ей необходимо вырваться из Лэндинга – хоть на неделю, хоть на несколько дней. Иначе она сойдет с ума. Ей до тошноты надоело притворяться, что все в порядке, устраивать вместе с Кэти показательные вечера воспоминаний для Ретта. Она уже пересказала ему все, что могла. Ему известны все события их прошлого, о некоторых она упоминала не по одному разу – и все равно он не вспомнил главного. Не вспомнил, как любил ее. И можно сто раз повторять: ты любил меня, любил, любил – разве поможет это? Любовь живет в сердце – причем тут потеря памяти? Она решила, что отправится в Чарльстон без Ретта и Кэт. Не исключено, что чуть позже они поедут туда вместе. Ведь нельзя всю жизнь скрываться от общества? Она что-нибудь придумает, чтобы потеря памяти не так бросалась в глаза. Она научит Ретта отделываться междометиями на непонятные вопросы знакомых. Не пялиться с удивлением на каждого, кто заглянет в дом, а говорить: «Давно не виделись, как поживаете?» Возможно, со временем он привыкнет? «Силы небесные! Дрессировать собственного мужа, как медведя в цирке!» – ужаснулась Скарлетт своим мыслям, но тут же подумала, что ничего другого ей не остается. Она отправилась в Чарльстон в четверг и намеревалась вернуться в следующую субботу. Поездки по магазинам, визиты к знакомым показались ей глотком свежего воздуха по сравнению с напряжением, в котором она пребывала, находясь на плантации, рядом с Реттом. Она катила по Митинг-стрит в собственном экипаже, когда заметила Дугласа. Он шел пешком и, увидев Скарлетт, снял шляпу. Она приказала кучеру остановиться и приветливо улыбнулась. – Как поживаете, Эдвард? – Все хорошо. А вы? Вы уже вернулись с плантации? – Нет. Мистер Батлер остался там с нашей дочерью, а я приехала всего на несколько дней, по делам. – В таком случае, я сегодня зайду к вам. Хотелось бы обсудить кое-какие вопросы. Скарлетт была уверена, что вопрос будет один-единственный: не согласится ли она приехать на Нассау-стрит. На мгновение сердце приятно ворохнулось от мысли, что Эдвард все еще любит и хочет ее. Дуглас приехал во второй половине дня. Чтобы не искушать себя и его, Скарлетт встретила его в нижней гостиной и предложила выпить чаю. – Как наши дела? – поинтересовалась она, пододвигая ему чашку. – Не хуже, чем обычно. Если вас интересуют конкретные цифры, то я принес отчет. – Вы же присылали его всего две недели назад? – Специально для вас я составил еще один, с последними сведениями с Филадельфийской биржи. Вы посмотрите? – Не сегодня, – улыбнулась Скарлетт. – Отчего-то не хочется говорить о делах. – Тогда поговорим о нас, – понизив голос, с намеком сказал он. |