Онлайн книга «Маг моего сердца»
|
– Очень хорошо, Бренна. А теперь попробуй усилить дождь. Легко! Больше красок. Больше страсти. Больше глубины. А теперь – наращиваем темп. А что, если задать чуть другой ритм? Вот так, отлично! – Оставь так, сильнее не надо, – донесся голос куратора. – Зафиксируй. Что это значит? Но я попробовала усилить последнюю ноту, продлить ее – и, кажется, сделала то, что нужно. Потом опустила скрипку и взглянула на небо над собой: над площадкой лил почти такой же сильный ливень, как и кругом. Струи, бурля и пенясь, бежали по куполу. – Так. Со скрипкой, кажется, ты освоилась. А теперь давай все-таки ветер, Бренна. И дался же ему этот ветер! Все смотрели на меня и ждали чуда. А если чудо опять не получится? Чем, интересно, ветер отличается от дождя? Темпераментом? Не думаю. Частотой? Да с какой стати? Мелодией, вот чем. И какая же мелодия у ветра? На чем играет ветер? «На трубе», – осенило меня. Я подняла смычок… «До-до нижнее си! Фа-соль…» Надо мной что-то происходило, я почувствовала это. «До-до нижнее си! Фа-соль…» До чего тревожная все-таки музыка. Какая-то неправильная. «До-до нижнее си! Фа-соль…» И дождь, который до сих пор лил только над куполом, швырнуло порывом под навес, окатив Ральфа и студентов. – Ого! А теперь отведи его отсюда! Я ничего не видела, только слышала голос куратора. Отвести? Может, попробовать плавнее? «До-до нижнее си-фа-соль…» Порывы ветра изменили направление, и дождь падал уже под другим углом. – А теперь попробуй сделать маленький-маленький вихрь. Знаешь, что такое вихрь? Я, как могла, изобразила кивок. Вихрь – это значит круг. Значит, играем то же самое без перерыва, по кругу, по кругу… Но тут вокруг Ральфа началось какое-то движение. Казалось, студенты возмущаются, и больше всех – Даймонд. Даже профессора, вынужденные сохранять спокойствие, взволнованно переглядывались, я это отлично видела. Наконец Ральф кивнул: – Бренна, отмена. Не надо вихря. Фиксируй ветер и выходи. Ну, как скажете. Я перестала играть и ждала, когда мне вернут футляр. Даймонд проник под купол и помог мне упаковать скрипку, шепнув: «Ты молодчина». Стоило вернуться под навес – и меня встретила буря аплодисментов. Этель улыбнулась. Джон показал большой палец, Рихард подмигнул. – Очень неплохо, Бренна, очень неплохо, – проговорил Ральф. – Пожалуй, ты сможешь заменить нам… Но тут его внимание привлек знак, сделанный профессором Реванто. – О, как летит время. Коллеги, мы с вами должны сменить наших уважаемых учителей, они уже устали. Этель, Рихард, прошу вас мне помочь. Ты отдохнула, Этель? – Да, я справлюсь, – коротко ответила та. – Надеюсь на вас, креадоры: не уроните купол. Баум, ты следующий – и покажи нам, пожалуйста, молнию. Большой зигзаг. – Бу сде! – пробурчал Даймонд. Пока куратор с двумя студентами занимали место в вершинах треугольника, я не сводила глаз с Даймонда. За него я волновалась даже больше, чем за себя. Профессор Соулс и профессор Винтер покинули двор, махнув нам на прощанье – видимо, спешили к своим делам, – а профессор Реванто приняла эстафету у Ральфа: теперь командовала она. – Пожалуйста! – показала она рукой, и мой маг шагнул под купол. То, что произошло дальше, случилось так быстро, что мы едва успели сказать: «Ах!» Даймонд резко взмахнул руками – и молния действительно сверкнула, огромная, ослепительная. Но мало того, оглушительно грохотнул гром, и пламя, неизвестно откуда взявшееся, обрушилось прямо на купол. И хотя купол до сих пор был невидимым, мы все как завороженные пару мгновений взирали на то, как плавится мана, корчась в огне. Все заволокло дымом, и я не могла видеть, что происходит в треугольнике. Джон вдруг бросился бежать. Первой опомнилась профессор Реванто и принялась тушить пожар, используя заклинание. Сара стала ей помогать. Судя по всему, обычный дождь на это пламя не действовал. Я хотела ринуться под купол, недоумевая: почему никто не выходит – может, кому-то нужна помощь? Но Джон, внезапно появившийся с огнетушителем, удержал меня. А потом в считаные секунды расправился с огнем. Самым обычным, не магическим, способом. Когда пламя улеглось, развеялся дым и осела пена, все четверо вышли на свет – живые и невредимые, только в копоти. Сара взвизгнула и кинулась на шею Рихарду. Он удивился, но возражать не стал, просто неловко обнял ее. Ральф поддерживал Этель под локоть – и она тут же извинилась и ушла к себе, отказавшись от помощи профессора Реванто. Сегодня Этель туго пришлось. А вот на Даймонда, который выбрался последним, Ральф даже не взглянул. Я бы тоже с удовольствием, как Сара, кинулась моему магу на шею. Но он предупредил меня жестом, и я замерла на полпути. – Баум, – произнес Ральф, глядя в сторону. – Я слишком долго терпел ваше разгильдяйство. Надеюсь, вы понимаете, что о должности контролера теперь не может быть и речи. Во всяком случае, я отзову свое ходатайство. Ого-го! Я еще не слышала, чтобы Ральф обращался к Даймонду на «вы»! Нехороший знак… – И вообще, – добавил куратор, уже шагнув к дому, но вновь обернувшись. – Не лучше ли выбрать профессию поспокойнее? Пасти коров, например. Там тоже пригодится магия. Зато ничто не помешает вам развлекаться, вместо того чтобы нормально готовиться к занятиям, Баум. Сегодня уроков больше не будет, коллеги. С этими словами Ральф быстро ушел. Профессор Реванто, видимо, не считала Даймонда таким уж виноватым. Во всяком случае, она поглядывала на него сочувственно, хваля при этом Джона и объясняя, что иногда простой огнетушитель эффективнее профессиональной магии. Джон смущался. Сара висла на Рихарде и смотрела на него – как на героя – будто это он потушил пожар. Я шагнула к Даймонду – мне хотелось поддержать его, утешить, сказать, что все это ерунда и Ральф наверняка брякнул сгоряча… – Не ходи за мной! – тихо, но резко бросил мой маг, когда я попыталась приблизиться. Потом отвернулся и зашагал прочь. Со скрипкой под мышкой я побрела к себе. На душе было пасмурно. Доковыляв до номера, я открыла ключом дверь, вошла и бездумно плюхнулась на кровать, приткнув скрипку рядом в угол. Как же так? Ну почему так произошло? «Да мало ли почему, – одернул меня внутренний голос. – Случайность. С кем не бывает? Никто же не пострадал! А если ты и дальше будешь торчать в келье, то пострадает. Ему сейчас плохо, он там один. А ты сидишь тут!» |