Онлайн книга «Азъ есмь Софья. Сестра»
|
Деньга пойдет – вернете потраченное. А она и так за Иванушку благодарна. Какой молодец вырос! Самое забавное, что Феодосии это и правда почти ничего не стоило. Тащили из казны оба брата Морозовы, состояние у них было одно из крупнейших, столько даже Милославские пока не наворовали. А тратить – а куда? Феодосия жила скромно, насколько могла. Ванечка – в школе, Анна Морозова – при царице. И куда тратить? На хорошее дело. Оставалось найти людей, знакомых с горным делом, и обеспечить охрану. Ну и все самое необходимое… Работы – непочатый край. И это пока еще Строгановы не знают. А как начнется дело? Что они предпримут? Урал покамест их вотчиной был, а тут – пусти на шаг, пролезут на тридцать. Ох, сложно… Но сдаваться Софья не собиралась. Покусаемся! * * * Строганов также навестил царевича ближе к весне и принялся жаловаться. Несправедливость-то какая, царевич! Я на своей земле ваших людей принял, а вот они мне о таком – и не сказали! Ай-яй-яй, неблагодарность-то какая! Чернющая! Громаднющая! Алексей Алексеевич покивал и полностью согласился. Неблагодарность. Только вот месторождение не на вашей земле. Его вообще в тайге открыли. Как делить будем, ежели там вся земля пока еще царская? Строганов замялся. Упускать деньгу ему явно не хотелось. Так-то, если б никто не знал, он бы расстарался и этот кусочек себе прирезать. А сейчас – поезд ушел. Но царевич явно был готов делиться. Сторговались достаточно быстро. Золото надо было не только добывать – его надо было еще и обрабатывать. Перевозить, хранить, а с учетом геополитической обстановки это превращалось в ту еще задачу. А потому – охрану собирались делать комплексную. Стрельцы, казаки, люди Строганова… Конечно, рано или поздно кто-то договорится воровать, но скорее поздно, чем рано. Да и тасовать их можно по мере надобности. Все равно прежде, чем разработки дадут результат, пара лет точно пройдет. Все успеют и прикинуть свою выгоду, и смириться… Перевезти людей, обустроить их на новом месте, определить месторождение, выкопать шахту, рядом же устроить заводик для выплавки из руды чего поприличнее, хотя бы и слитков – работа не на год. Минимум – два-три. Тут и разинские сборы пригодились. Пока людей охранять, пока добро, а кое-кто из тех, что на Дон бежали, и порадовался возможности на Урал переехать. Так уж получилось, что ежели царевич этим делом занимается, то они получаются царевичевы люди, и спрос с них другой, и подати другие. Да и люди нужны. Не в шахте работать, так землю пахать, охотиться, рыбу ловить, дома ставить, заводик класть… тем, кто работать хочет, дело завсегда найдется. И даже тем, кому сабля в руках милее лопаты. Места небезопасные, охрана-то нужна, вот там и пригодятся… И побежали годы. * * * – Михайла, воды подай! – Да, дядь Федот! Мишка опрометью бросился за водой. А то ж! Это в школе он царевичев ученик, а в кузнице тульского мастера Федота – Мишка! В крайнем случае, как сейчас, когда тяжелый день за плечами, – Михайла. Как его в кузницу занесло? А вот так вот. Первый выпуск царевичевой школы – он особенный. Детей с улицы взяли, от голода-холода спасли и родни у них никакой, окромя царевича. Вот он, батюшка, здоровья ему да лет долгих, и озаботился устройством судеб выпускников своих. Незадолго до выпуска принялся приглашать к себе то одного, то другого, расспрашивал, у кого к чему душа лежит, а там… Называлось это – распределение. Царевич договорился с мастерами, учеными, приказами по всей Руси-матушке и разослал всюду своих ребят. Где подмастерьями, где писцами, а где и вот так, как его, Мишку. – Понимаешь, Миша, с железками возиться – дело доброе, – Мишка как наяву видел перед собой царевича, его улыбку, синие теплые глаза. – Только ведь добро надо для всех делать. И знание – оно всем доступно должно быть. Вот вы читать-писать умеете, наукам обучены, бою, опять же… но у тебя к военной службе душа не лежит. А у кого из мастеров дети есть – глядишь, у них душа к отцовскому делу не готова. А родители их силой гнут, мол, отцы-деды занимались, а ты не желаешь, неблагодарный? Бывает такое… Мишка закивал. Да, конечно, бывает. Царевича он не боялся. Давно по школе всем известно было, что Алексей Алексеевич не чинится и кого угодно выслушает. А уж если чего дельного услышит – рад будет. И наградит соответственно. А что дельное? Царевич это объяснил так. – Все, что необычным, но важным покажется. Люди могут и не увидеть, а вот у тебя глаза свежие, голова светлая… – А потом куда, государь-царевич? – А ты сначала кузнечное дело как следует освой, а там и поглядим. Будут и у тебя ученики, будет и кузня. Только сперва сам умельцем стань. Вот Мишка и старался – аж искры из глаз летели. Ради такого-то… да он из кожи вывернется и назад завернется! Был – босяк, грязь придорожная, никому не нужная, а таперича эвон что делается! Да ежели государь ему говорит, что надобно мастером стать, а кузня будет… Верил ему Мишка, как Богу. Точно будет. Токмо работай. Мишка подал ковш с водой дядьке Федоту и отступил в сторону. – А чем опосля займемся, мастер? – Эвон, погляди… Федот кивнул на сверток на скамейке. – Принес купец Ванька. Ствол у него, вишь ты, погнулся. – А можно… – Ну погляди. Мастер Федот мог себе позволить быть добрым. Платил ему царевич достаточно щедро и регулярно. А мальчишку взять на пару лет, подучить – да разве ж это в тягость? Мальчишка, по всему видать, умный, глазастый, на работу сметливый и не лентяй. Такого учить в удовольствие. Мишка тем временем развернул, посмотрел… – Дядька Федот, а как это? Тут что же, пулю внутрь загонять не надо? Удивление мальчишки было непритворным. Огненному бою они все учились и помнили, как тяжко было отмерять порох, загонять пулю в ствол, да еще проверь, не осталось ли там заряда, да и тяжело, и долго, и точности никакой – а тут картина явно другая. – А это гишпанцы придумали. Тут посмотри, что есть… Федот, решив сделать крохотный перерыв, опустился на лавку рядом с Мишкой. Отчего б и не рассказать мальцу, что к чему? Ведь добрый кузнец из него может вырасти… * * * – Сонь, ты только посмотри! |