Книга Свобода от воспитания, страница 46 – Дима Зицер

Когда мы даем указания, в первую очередь страдаем от этого сами – от того, что они не выполняются, от жалости к любимому, от неумения точно сформулировать мысль, от неспособности справиться с ситуацией, от тщетности усилий. Оправдывается весь этот перманентный кошмар тем, что иначе наш родительский долг не будет выполнен (с известными уточнениями вроде: «Не станет достойным членом общества», «Бабушка будет огорчена», «Учительница меня отругает»).

Измученные необходимостью воспитывать, мы часто не замечаем, что процессом воспитания полностью заменен процесс общения, что радость от нахождения в отношениях любви с дорогим человеком куда-то улетучилась вследствие того, что мы должны держать руку на пульсе. На помощь приходит принцип, многократно использованный целыми поколениями родителей: «Вырастет – поймет и будет благодарен». Да, так и правда бывает. Иногда в зрелости нам может пригодиться то, что в нас вдолбили в детстве. Процентов пять. А остальное? Да, прекрасно, когда вы можете в компании друзей сыграть на рояле. Сколько вас, играющих, – отзовитесь! А скольких учили? Ценой отношений, вопреки желанию и интересу, вместо стольких действительно важных и интересных дел. Да, есть и такие, кто научился и играет до сих пор. Сам грешен. Однако вопрос цены у большинства по-прежнему не закрыт. Проверено. И если бы только это…

Очень многие события в жизни человека происходят не благодаря, а вопреки так называемому воспитанию. Наши дети открывают мир, меняют мнение, влюбляются, интересуются самыми разными явлениями под воздействием целого ряда факторов. А главное – потому что они ТАКИЕ! Как жалко пропустить самое интересное в жизни нашего ребенка вследствие выученного нами правила о том, что взрослые должны постоянно управлять. Так многое проходит мимо из-за того, что мы вынуждены играть роль воспитателя вместо того, чтобы просто любить.

Понятно желание родителей научить, оградить, помочь. Но шансы быть услышанными и передать нашу модель поведения ребенку повышаются в десятки, если не в сотни раз, когда у него нет сомнений, что рядом друг. Не постоянно оценивающий поведение надсмотрщик, а именно друг, близкий и открытый.

Растить – значит не отказывать себе в огромном удовольствии наблюдать за процессом. Видеть то, что подарено судьбой только родителям: когда что-то, что совершенно точно создано тобой, пребывает в любви и счастье, меняется, развивается, познает мир. Воспитывающему приходится постоянно оценивать, и он может не заметить склонности человека, его новые черты, оттенки отношений с ним, его самого, наконец. Как легко мы можем испортить прекрасный день, сделав замечание, от которого ничто не поменяется, – только наше общее настроение. Как легко унизить человека, даже не желая, сказав ему сквозь зубы: «Я столько раз тебе говорил!» О «воспитании» на людях и упоминать не стоит.

Из этого капкана вырваться очень трудно. Нам кажется, что он все делает специально, что он просто глупый, что он нас позорит (снова эго!). Мы становимся заложниками созданной нами же необходимости постоянно воспитывать. О какой уж радости тут может идти речь! Ребенок навсегда превращается в объект наших опытов. Мы продолжаем воспроизводить себе подобных и угрюмо повторяем: «Вот они, неблагодарные дети». Именно так возникает упрек: «Я жизнь тебе отдал, а ты…», с непременным ответом: «А я тебя не просил». Именно так мы все больше загоняем себя в прокрустово ложе отношений «субъект – объект» вместо радости общения с любимым человеком. Живой радости, когда случаются и подъемы, и падения, и конфликты, и совместные успехи. Когда бывает, что нужно отдохнуть друг от друга, а бывает, что не расстаться ни за что.

Я уверен: растить – родительская свобода и радость, воспитывать – родительская тюрьма. Может, пойдем на волю?!

ПРОДОЛЖАЕМ РАЗГОВОР

Вы говорите, что можно все. Главное – знать, как эту возможность использовать в конкретном случае. Давайте рассмотрим эти конкретные случаи и связанные с ними способы сказать «можно». Я думаю, что первое, о чем задумывается большинство родителей в связи с этой темой, – это угроза жизни и здоровью ребенка. Если даже после объяснения взрослых, что это опасно, ребенку можно бегать по крыше, соответственно, можно с этой крыши и упасть?

На мой взгляд, для начала нужно разделить ситуации реальной опасности и ситуации, которые касаются только нашего страха. Мы можем поговорить и об особенных и острых случаях вроде беганья по крыше, облизывания оголенного провода или выбрасывания из окна, но экстренная ситуация ничем не отличается от такой же ситуации среди взрослых. Если я вижу, что человек поскользнулся и вот-вот упадет в обрыв, вероятнее всего, я схвачу его за руку и спасу. Если вас пугает, что ребенок заинтересуется розеткой, заклейте ее, вот и все дела. С экстренными случаями разобраться как раз проще всего, но начинать нужно с ситуаций бытовых, ежедневных. Потому что проявляющийся в них наш надуманный страх и неоправданно жесткий контроль прежде всего портят жизнь нашим близким.

И приведенный пример якобы смертельной опасности – не исключение. Представьте себе, у большинства детей совсем нет желания выйти на крышу и начать по ней бегать. Но если уж такая мысль появилась, то все очень просто: когда мы запрещаем ребенку бегать по крыше, он будет делать это без нашего ведома. А когда не запрещаем, вполне возможно, он пригласит нас посмотреть на город с высоты вместе с ним. И это замечательный вариант, в том числе и с точки зрения безопасности.

Что касается тяги к экстриму, то обычно она свойственна довольно взрослым детям, которые уже умеют управлять своими эмоциями и телом, то есть мало чем отличаются от взрослых, которым вам не придет в голову что-то запрещать. И если ребенок вместе с друзьями собирается посетить какой-то объект и вы считаете, что это сопряжено с риском, ну что ж, расскажите ему о технике безопасности, сделайте что можете, а потом вам остается только сидеть и беспокоиться. Других вариантов нет.

Как вы много раз говорили, дети учатся на примере родителей. Скажем, отец чинит электроприборы с помощью отвертки и объясняет ребенку трех лет, что это опасно. Но если папа копается в розетке железной штукой – значит и маленькому можно?

Я могу гарантировать, что большинство детей не понесутся немедленно развинчивать розетку только потому, что это делал папа. Это очень редкая ситуация, практически фантастическая. К тому же отец, занимаясь ремонтом, следует технике безопасности: обесточивает, разводит провода, использует изоленту, и ребенок это видит. Поэтому я снова предлагаю перестать себя пугать и заняться намного более простыми бытовыми ситуациями. Если дети будут нам верить в них, высока вероятность, что они поверят нам и в ситуации опасности. Остается ли шанс, что они при этом упадут с крыши? Конечно, остается, ведь это жизнь. Но это один шанс на десять тысяч. Самолеты падают, поезда сходят с рельсов, но это не значит, что мы должны постоянно готовиться к катастрофам.

Когда родители прячут от маленького ребенка опасные вещи, скажем лекарства, или ставят заглушки для розеток, это не является разновидностью запрета?