Онлайн книга «Крылья голубки»
– На днях, – продолжила она, – вы дали мне богатую пищу для размышлений, и я именно этим и занималась – размышляла, совершенно так, как вы, вероятно, желали. Мне кажется, – она улыбнулась, – меня будет очень легко лечить, раз вы уже принесли мне столько пользы. Единственным препятствием к обмену равно дружелюбными репликами было то, что он уже заранее выглядел столь близко знакомым с любыми возможностями, что вы лишались удовольствия реально улучшить ситуацию. – О нет! Лечить вас крайне трудно. Уверяю вас, с вами мне приходится напрягать все мои умственные силы. – Ну, я хотела сказать, ведь я послушно следую вашим советам. – Однако Милли ни на йоту не поверила его словам в стойком убеждении, что, если бы ему было действительно трудно, он никогда бы ей этого не сказал. – Я делаю все, – сказала она, – что мне нравится. – Это как раз то, что нравится и мне. Но вам совершенно необходимо, хотя этот месяц у нас оказался вполне приличным, немедленно уехать из Лондона. В согласии с этим Милли тотчас ответила, что ее отъезд уже намечен на четырнадцатое число – сначала в Тироль, а затем – в Венецию, что сэр Люк воспринял с явным удовольствием. – В Венецию? Прекрасно! Мы там встретимся. Я мечтаю оказаться там в октябре, когда рассчитываю устроить себе трехнедельный отдых. В эти три недели – если я сумею их освободить – моя племянница, которая имеет надо мной ничем не ограниченную власть, собирается повезти меня, куда ей заблагорассудится. Только вчера она сообщила мне, что ей, возможно, заблагорассудится повезти меня в Венецию. – Тогда – прелестно! Я буду вас там ждать. И все, что я заранее могу для вас сделать…! – О, благодарю вас! Моя племянница, как мне кажется, все для меня делает с избытком. Но будет великолепно вас там застать. – Мне представляется, это должно дать вам почувствовать, – произнесла Милли минуту спустя, – что меня все-таки нетрудно лечить. Но он снова покачал головой: он никак не хотел согласиться с этим. – Вы не достигли этого уровня – пока еще. – Разве для этого нужно чувствовать себя так уж плохо? – Кажется, мне никогда не удавалось воспользоваться чем-то подобным – то есть «легкостью» лечения. Сомневаюсь, чтобы такое вообще было возможно. А если возможно, значит мне не встречались настолько больные пациенты. Видите ли, «легкость» лечения – это для вас. – Я понимаю… Понимаю. После этого меж ними воцарилось странное, дружелюбное и лишенное какой-либо неловкости молчание; затем сэр Люк спросил: – А та умнейшая дама – она едет с вами? – Миссис Стрингем? О, разумеется, да! Она, надеюсь, останется со мной до конца. Его лицо выразило веселое недоумение. – До конца чего? – Ну… До конца всего. – Что же, тогда вам повезло! – рассмеялся он. – Конец всего очень далек. Я, знаете ли, очень надеюсь, – произнес сэр Люк, – что все это – только начало. – И следующий вопрос, на который он отважился, был, вероятно, частичкой этой надежды. – Только вы и она – вдвоем? – Нет, еще двое друзей – две дамы, с которыми мы в Лондоне виделись чаще, чем с другими знакомыми: они для нас самые приятные люди. Он на миг задумался. – Тогда вас будет четверо. Четыре женщины? – Ах, – ответила Милли. – Мы все – вдовы и сироты. Но я думаю, – продолжала она, будто стремясь высказать то, что может его успокоить, – что мы, путешествуя, не станем слишком непривлекательны для джентльменов. Когда вы говорите о «жизни», мне кажется, вы в основном имеете в виду джентльменов. – Когда я говорю о «жизни», – отвечал сэр Люк после некоторого молчания, во время которого он, видимо, оценивал колоритность языка своей пациентки, – мне думается, я более всего имею в виду прекрасный спектакль жизни во всей ее новизне и свежести, осуществляемый юными людьми вашего возраста. Так что продолжайте жить, как живете. Я все яснее и яснее вижу, как вы живете. Вы делаете это, – добавил он, как бы для большей приятности, – как нельзя лучше. Милли приняла его слова, старательно демонстрируя спокойствие. – Одной из наших компаньонок будет мисс Крой – она приходила со мною в мой первый визит к вам. Это в ней жизнь великолепна, и часть этого великолепия в том, что мисс Крой предана мне. Но прежде всего она прекрасна сама по себе. Так что, если вы захотите повидать ее… – решительно выпалила она. – О, я непременно захочу увидеть каждого из тех, кто вам предан: ведь ясно, что мне будет полезно «включиться» в ситуацию. Значит, если она будет в Венеции, я ее повидаю? – Нам надо это устроить – я не забуду. Более того, у нее есть друг, который, возможно, тоже приедет туда, – я так думаю, потому что он всюду следует за ней. Сэр Люк уточнил: – Вы полагаете, они любят друг друга? – Он – любит. – Милли улыбнулась. – А вот она – нет. Он ей не нравится. – Что же с ним такое? – заинтересовался сэр Люк. – Ничего, кроме того, что он ей не нравится. Однако сэр Люк продолжал расспросы: – Но у него все в порядке? – Он очень мил. На самом деле – замечательно приятен. – И он собирается приехать в Венецию? – Кейт сказала, что опасается этого. Потому что, если он окажется там, он станет постоянно находиться где-нибудь рядом с ней. – А она будет постоянно находиться где-нибудь рядом с вами? – Мы ведь с нею очень близкие подруги, так что – да! – Ну что же, тогда вы не будете четырьмя одинокими женщинами! – заключил сэр Люк. – Конечно нет, я вполне признаю возможности мужчин. Но, видите ли, – продолжала объяснять Милли, – он ведь приедет не ради меня. – Да, я понимаю. Но не удастся ли вам ему помочь? – А вам удастся? – чуть погодя задала ему необычный вопрос Милли. Потом, как бы продлевая шутку, объяснила: – Это я ввожу вас в курс отношений в моем окружении. И возможно, в тот момент, тоже ради шутки, ее знаменитый друг «включился» в ситуацию: – Но если этот джентльмен не из вашего «окружения»? Я хочу сказать – если он из – как, вы говорите, ее зовут? – из окружения мисс Крой? Если только вы тоже не питаете к нему интереса. – Ах, конечно, он мне интересен. – Значит, вы полагаете, у него может быть какой-то шанс? – Он мне нравится, – ответила Милли, – настолько, что я могу на это надеяться. – Тогда все хорошо. Но что мне-то, ради всего святого, придется с ним делать? – Ничего! – отвечала Милли. – Просто, раз вы собираетесь быть там и, возможно, он тоже будет, мы в этом случае уже не будем четырьмя мрачными, одинокими женщинами. |