Книга Все как в сказке, страница 14 – Мишель Кондер

– Стать твоей женой?

Она заметила, что его обидел ее презрительный тон.

– По-моему, ты мечтала об этом до того, как сбежала от меня, – презрительно выпалил он.

– Я не убегала, – возразила она. – Я уехала.

Он тихонько прорычал:

– Я говорил тебе, что вернусь из Нью-Йорка, и мы все обсудим. – Его глаза угрожающе сверкнули. – Но ты сбежала.

– Ты предложил бы мне сделать аборт? – выпалила она, вспоминая, как ей было тяжко, когда она читала его послание.

– Нет. – Он побледнел и запустил пальцы в волосы, словно его ужасала мысль об аборте.

– Ну, вероятно, все закончилось бы абортом, если бы ты настоял на том ужасном тесте на отцовство.

Он нахмурился:

– Я предложил разумное решение.

– А ты не в курсе, как опасны подобные тесты?

– Нет, я…

– Каждый трехсотый тест заканчивается выкидышем. А мне пришлось бы делать тест на раннем сроке.

Надир вскочил на ноги. Его движения не отличались обычной грациозностью.

– Ради всего святого, Имоджен! Я никогда не подверг бы опасности твою жизнь и жизнь нашего ребенка.

Имоджен обхватила руками живот. Ее гнев улетучивался. Ее поразило, как искренне он произнес фразу «нашего ребенка». Однако она не могла молчать.

– И ты наверняка отказался бы от теста, – с издевкой сказала она.

– Конечно. – Он уперся руками в бедра. – В каких еще вопросах я был неразумен?

Имоджен постучала ногой по полу. Ей хотелось заявить, что он все время вел себя с ней неразумно. Но правда в том, что он бывал к ней внимателен и добр.

– Сейчас. Ты ведешь себя неразумно прямо сейчас. Ты не можешь удерживать меня здесь против моей воли.

– На самом деле я могу, – ответил он с высокомерием человека, рожденного в привилегиях. – Но я не буду. – Помолчав, он потер рукой подбородок, покрытый щетиной. – Но я не позволю тебе снова забрать у меня Надину.

Имоджен побледнела, у нее перехватило дыхание.

– Я тебя ненавижу, – выпалила она.

Он кивнул, словно она не сказала ничего необычного. Будто она не мечтала о нем и желала, чтобы он никогда к ней не приходил и не признавался в любви.

– Ребенка должны воспитывать оба родителя. – Он внимательно оглядел Имоджен. – Или ты и в этом вопросе со мной не согласна?

– Только оба родителя должны любить ребенка.

– Я согласен.

Имоджен промолчала и уставилась на причудливые узоры на персидском ковре под ногами, чтобы не ляпнуть чего-нибудь, о чем пожалеет.

Надир вздохнул:

– Хочешь верь, а хочешь не верь, Имоджен, но я желаю Надине только лучшего.

– Неужели?

– Да, – категорично ответил он на ее скептицизм.

Она посмотрела на Надира, и ей расхотелось с ним бороться. На нее навалилось чувство обреченности.

– А если наш брак плохо на нее повлияет? – спросила она.

Он был искренне озадачен ее вопросом.

– Я не понимаю, как такое может быть.

– Мы заключим брак по расчету.

– Я так не думаю.

Имоджен разочарованно вздохнула:

– И какой у нас будет брак?

Он встал перед ней и тяжело вздохнул:

– У нас будет настоящий брак.

Имоджен с трудом сглотнула:

– Я надеюсь, ты не имеешь в виду то, о чем я подумала?

– Мы будем мужем и женой в полном смысле этого слова, дорогая, – мягко, но уверенно ответил он.

Имоджен выпятила челюсть. Она знала, что если покажет ему, как сильно он на нее влияет, то сдастся. Поэтому она, затаив дыхание, вгляделась в его лицо, стараясь выровнять сердцебиение.

Словно не в силах сдержаться, он провел большим пальцем по ее губам, и она затрепетала. Долгое время они просто смотрели друг на друга и молчали. Только рядом с Надиром она забывала о том, где находится. Только он обладал над ней такой властью. Около него она ощущала себя беспомощной, лишенной воли.

– Рассуди здраво, Надир, ребенок полностью изменит твою жизнь, – сказала она. – Дети причиняют неудобства, и от них иногда по-настоящему отвратительно пахнет.

Надир отошел от нее в сторону, потом резко повернулся на каблуках:

– Я тебя не понимаю. Большинство женщин прыгали бы от радости из-за перспективы жить под опекой богатого мужчины.

– Но я не большинство женщин, и я знаю, что они ошибаются, – ответила Имоджен. – Мои родители поженились, когда моя мать забеременела мной. И от этого брака пострадали все. Они не разводились, хотя у моего отца была любовница. Моя мать верила, что ребенка должны воспитывать оба родителя. Мой отец возмущался, что мы привязали его к себе, и перестал обращать на меня внимание.

– Я не буду возмущаться.

Смущенная тем, что раскрыла Надиру самые сокровенные переживания, Имоджен фыркнула:

– Откуда ты знаешь? У тебя репутация плейбоя, у которого любовницы на каждом континенте.

Он поджал губы в тонкую линию.

– Люди видят то, что они хотят видеть. Но если ты думаешь, что любовь гарантирует счастливый брак, то ты ошибаешься. Мои родители – яркое тому подтверждение.

Имоджен нахмурилась.

– Мне трудно в это поверить, если это была настоящая любовь, – хрипло сказала она.

– Поверь мне, они расстались, когда мой отец взял вторую жену и…

– Вторая жена!

– Да, по традиции у мужчин Бакаана может быть несколько жен.

– Тогда тебе придется забыть о браке со мной.

Он устало улыбнулся:

– Не волнуйся. Я не мазохист.

– А что смешного? По-моему, это ужасно, когда у мужчины несколько жен. Женщинам наверняка не позволяют иметь несколько мужей.

– Нет. И мою мать это тоже возмущало. В конце концов, они так возненавидели друг друга, что перестали видеться. Моя мать всегда старалась выставить отца хорошим человеком, а он постоянно отзывался о ней уничижительно и хотел знать, что она затевает у него за спиной. Несмотря на вражду, они не могли расстаться, и, откровенно говоря, было очень тяжело всем.

«И несомненно, эмоционально пострадали все, кто был рядом с ними», – подумала Имоджен. Она полагала, что Надир вырос в роскоши, радости и благополучии, как потомок древней династии. Получается, она ошибалась.

Ей захотелось задать ему еще несколько вопросов, но он произнес первым:

– Забудь об этом. – Его суровый взгляд проникал ей в душу. – И даже не помышляй о раздельной опеке, Имоджен.