Онлайн книга «Рокировка»
|
Белов взял было малокалиберный «Парабеллум», взвесил его в руке, но тут… На самом дне саквояжа, среди разнокалиберных патронов в пачках и россыпью, лежали два «Вальтера» ПП, никелированный и вороненый. – Мама моя, – тихо, но внятно прошептал Саша. – Пистолет Джеймса Бонда… Он взял в руки вороненый пистолет, примерился. Выщелкнул магазин, удостоверился, что тот снаряжен. Оттянул затвор назад, поставил на задержку и заглянул в ствол. – Новенький, – цокнул языком Александр. – Ухватистый. Хорошая машинка. Еще патроны к нему есть? – Сколько скажешь, столько и дам. Десятка три хватит? – Четыре. Мне его еще пристреливать… Боев посмотрел на мальчишку с уважением. – Ну, вообще-то у нас где-то карточка на него лежит. Найду – пришлю. – Спасибо… Слушай, Христо, а можно – я оба возьму? Боев широко улыбнулся: – Бери, момче. Если захочешь – мы тебе и третий пришлем. Чего-чего, а этого добра у нас хватает… Тут Белов наконец вспомнил, кем был в это время Димитров. Коминтерн! Он оглядел Христо Боева с ног до головы и спросил: – Ликвидатор? И снова Боев не удивился. Глядя Саше прямо в глаза, он ответил: – Да. Как и ты, юнак. Белов улыбнулся: – Сработаемся. Пошли, посмотрим, где еще могут точки выхода на цель найтись. Вдруг я что-то проглядел. 9
Только когда совещание закончилось, Сталин поднял трубку телефонного аппарата и выслушал еще раз рассказ о событиях от Галета. Затем коротко приказал: – Белова к аппарату! – И когда Саша взял трубку, спокойно спросил: – Товарищ Саша, как вы полагаете: кто? – Полагаю – Хрущев и Ягода, дайде. От этого обращения глаза Сталина на мгновение потеплели, но тут же снова стали ледяными. – Почему ты так думаешь, гхмацвило? Какой им прок в ваших смертях? – Они вряд ли собирались убивать Василия и Свету. Скорее – похищение. А вот потом… Сталин вздрогнул, а затем произнес раздельно и негромко: – Вот как… – Помолчал и повторил снова: – Вот как… Саша услышал в трубке, как Сталин негромко и уверенно отдает какие-то приказы, потом снова спокойный и размеренный голос Вождя: – Взаимодействуйте с товарищем Галетом. С Буденным еще не поссорился? – Уже помирились, дайде. Сталин издал короткий смешок. – Быстрый ты у меня… у нас. Опасности для Тату [62] , Васьки и Артема нет? Саша удивился тому, что Сталин назвал Светлану таким странным именем, но подтвердил, что теперь Ближняя дача – неприступная крепость, которую и с танками не вдруг взять. – Хорошо, – помолчав, сказал Сталин. – Молодец… сынок. Ночь на Ближней даче прошла спокойно. Вдоль забора шагали усиленные патрули курсантов Высшей военной школы ВЦИК, охранники НКВД сидели в готовности возле пулеметов, а в самом доме, точно засадный полк на Куликовом поле, прятались два десятка бойцов-ликвидаторов военного отдела Коминтерна. Вместе с ними сидел и Галет, а вот Белов… Саша лежал в постели, отправленный спать непререкаемым приказом Сталина. Но, разумеется, он не спал. Просто лежал и медитировал. Искусство медитации позволяло поочередно расслаблять разные группы мышц, так что он не боялся оказаться не выспавшимся и не отдохнувшим. В этой же комнате сопели в две дырочки, а вернее – в четыре, Василий и Артем. Оба паренька устали от переживаний сегодняшнего дня и пресытились новыми впечатлениями, а потому спали спокойным сном уставших от серьезной работы людей. Старинные напольные часы в коридоре мерно пробили три. Рассудив, что нападения в эту ночь уже, скорее всего, не произойдет, Белов высвободил свою «детскую составляющую», свернулся под одеялом уютным клубочком и заснул. Спал он спокойно до самого утра. Утро началось для всех неожиданно. В комнату постучалась Вера Степановна и громко сообщила, что всем соням-засоням давно пора вставать, потому что завтрак ждать не будет. Из короткого разговора выяснилось, что вчера Сталин переговорил с Верой Степановной и отдал приказ зачислить женщину в штат на правах «экономки». – Вы у нас, товарищ Беляева, будете, так сказать, управительницей дома, – сказал он таким тоном, что даже если Вера Степановна или еще кто-то из присутствовавших и хотел оспорить это решение, то тут же передумал. А Сталин добавил веско: – Мой новый сын охарактеризовал вас с самой лучшей стороны. Детям тяжело без женской руки, и я надеюсь, что вы, товарищ Беляева, будете здесь так же точны и внимательны, как и на прежнем месте службы. А вы, товарищ Власик, введите товарищ Беляеву в курс всех дел… И вот теперь «введенная в курс всего» Вера Степановна энергично взялась за свои новые обязанности. Правда, тут ее ожидало первое разочарование: ее Сашенька, а вслед за ним и Василий с Артемом в один голос заявили, что завтрак подождет, а им нужно сперва позаниматься. И никакие уговоры, вроде: «Вот сперва позавтракаете, а потом уже и занимайтесь», не возымели никакого действия. Ребята выбежали на улицу и тут же столкнулись с Надмитом Банзаргаевым. Бывший дворник, переодетый в красноармейскую форму без знаков различий, напевая какой-то странный монотонный мотив, устанавливал на боковой дорожке березовые поленья. Вертикально. Увидев мальчиков, Надмит оставил свое занятие, поклонился Саше и вежливо проговорил: – Поздравляю тебя с новым рассветом, пришедший в третий раз. Ты вывел своих гомагжр [63] на обучение. Позволено ли будет мне, недостойному беглому монаху, принять участие в ваших занятиях и добавить свою горсть воды в твой источник? Василий, слушая эту цветистую речь, не удержался и фыркнул. И тут же нарвался на холодную отповедь нового сводного брата: – Красный, ему твои слова еще более смешными кажутся. А насчет его умений… Помнишь, как он вчера метлу бросил? Так же сможешь? Нет? Тогда молчи и внимательно смотри и слушай! – Он поклонился Надмиту. – Я с глубокой признательностью приму твою благодатную помощь и поддержку, многоуважаемый даос. Сперва мы разогреемся, а потом припадем к твоей мудрости… – И, увидев, как заскучали Артем и Василий от этих речей, рявкнул сержантским тоном: – Вперед, бабы беременные! Шевелись, муфлоны тифозные!.. В этот раз Красный и Артем поняли, что вчерашняя зарядка была детской забавой. Когда они, запаленно дыша после пробежки и комплекса растяжек, кувырков и кат, добрались до дома, их ожидало новое упражнение. На дорожке стояли добрых полсотни поленьев. Надмит поклонился всем троим, затем легко запрыгнул на первое полено и побежал по ним, то резко останавливаясь, то высоко подпрыгивая, то ускоряясь, то резко меняя направление бега. И при этом ни одно полено не то что не упало, но даже и не шелохнулось. |