Онлайн книга «Я балдею от его ямочек»
Пожалуй, из всех людей на свете, кроме деда и тренера, она теперь воспринимала только их – маленьких детей. И еще для одного было сделано исключение. Лина как раз думала о нем, когда вдруг раздалась трель сотового. Уверенная, что звонит мать, – больше просто некому! – Лина не обратила внимания. Недовольно сопя, дед оторвался от чистки картошки. Предложил: – Может, все-таки поговоришь? Он всегда это предлагал. Она отвечала по-разному, в зависимости от настроения. Однажды сорвалась в истерике, орала, пусть сам говорит со своей ненаглядной дочкой, если соскучился, а лично у нее, Лины, никакого желания нет слышать ее голос. Звонки продолжались. Дед пошел на звук, в поисках телефона. Иногда он действительно сам отвечал. Переговоры проводил в коридоре, так что Лина не знала, о чем они. На этот раз он протянул ей трубку, стараясь скрыть удивление. – Это не Рита. Незнакомый номер. – Да она, она, – отмахнулась Лина, скорчив гримасу, – догадалась наконец-то с чужой мобилы набрать. Думает, я дура. Дед высказался в том духе, что это предположение не лишено оснований. Раз Лина не соображает, что такие глупые уловки говорят об исключительном материнском отчаянии. – Она же понимает, что ты все равно дашь отбой! Просто хочет услышать твой голос! Лина закатила глаза, показывая, что не верит в такие сентиментальные порывы. Дед сердился и что-то доказывал. А телефон все звонил. Если бы кто-то подслушал препирательства внучки с дедушкой, момент был расценен явно как нелепый и не стоящий подобного накала. Но некому было подслушивать, некому заглядывать в их комнату. Некому звонить. Вот в чем соль. – Между прочим, номер местный, – вдруг заметил дед. Лина выдохнула. Ее ужасно выматывали ссоры с дедушкой. – Ну, значит, ошиблись. Скинь да и все. – Аполлинария Матвеевна! Какая же ты все-таки! – Тон у него сменился мгновенно. Дед расслабился и заулыбался. – А может, это что-то важное? Телефон не унимался. Важное или нет, а упрямство абонента вырисовывалось отчетливо. Замычав с досады, Лина выхватила трубку и рявкнула: – Слушаю! – Линка, привет! А я звоню, звоню, ты не берешь! – Это кто? – Опешила от свойского, дружеского вопля Лина. – Она меня не узнала, – заржали на том конце провода, – ты чего делаешь, май дарлинг? Давай ракетку в зубы и дуй на вокзал, автобус через полчаса. У Лины мелькнула безумная мысль о том, что она упустила какой-то турнир. Голос продолжал командовать: – Будешь в паре со мной играть. Под мостом. Андестенд? – Неа-а, – в несвойственной ей манере, совершенно сбитая с толку, протянула она. – Федь, это ты что ли? – Пришла догадка через мгновение. Из знакомых только Федор, самый старший в группе, разговаривал подобным образом, в приказном порядке и вставляя английские словечки. – Попала! – Снова развеселился он. – Ну, давай резче, мы тебя ждем. Лина с непривычной робостью уточнила, кто это, мы. Федя раздражено прикрикнул: – Тебе список скинуть? Или фото прислать? Ты играть хочешь? В Хосте под мостом сейчас свободно, андестенд ми? – Ес, офкос, – машинально отбила Лина, – фенкью вери мач, ай эм квикли. – Ну квикли так квикли. И пошли гудки. Обалделая, Лина пару секунд таращилась на деда. Он держал лицо – непринужденная улыбка, безмятежный взгляд. – Меня пригласили поиграть. Ребята из группы. – Ну и хорошо, ну и ладненько. Она сорвалась с места, как собака с цепи. И заметалась, засуетилась, пихая вещи в спортивный рюкзак. Дед делал вид, что ничего особенного не происходит. Но Лина-то знала, себя-то не обманешь. Почти два года она притворялась, что ей нет дела до мнения окружающих, что в ее замкнутом мире ей комфортно, и ничего другого не надо. Надо. Необходимо. Одна лишь мысль, что она кому-то нужна – не случайному сопернику по корту! – необычайно вдохновляла. Перед выходом Лина даже у зеркала притормозила. Ничего интересного там не показали. Обычная девочка-подросток. Удобная короткая стрижка, бледные губы, облупленный от загара нос. Глаза большие, выразительные, но цвет невнятный – то ли карий, то ли зеленый. В крапинку. Ладно. Жить можно. – Ты очень хорошенькая, – сказал за спиной дед, – вся в мать! Он всегда знал, как ее подбодрить. – Да ну тебя, дедушка! – И тебя, бабушка! Дед протянул дождевик. Меряя сапогами лужи, больше похожие на озера, Лина с улыбкой думала, что только сумасшедший в такую погоду радуется прогулкам. Она была без ума от тенниса. И не она одна, как выясняется. Когда Лина оказалась на вокзале и увидела у пригородных касс ребят, улыбка ее невольно стала шире. Догадки оправдались. Рядом с Федором стоял Егор. Она замедлила шаг. Она всегда так делала, чтобы посмотреть на него подольше. Нельзя сказать, что его внешность особо привлекала внимание. Невысокий, плотный, темноволосый, но с выгоревшим чубом. Когда он улыбался, ямочки на щеках делали его похожим на шкодливого карапуза. В целом Егор ничем не выделялся из толпы, разве что модными шмотками. Но это Лина узнала лишь из разговоров девчонок, сама она в брендах не разбиралась, конечно. – Он классный, – каждый раз единодушно подытоживали одногруппницы, обсуждая Егора. А как-то Лина услышала сквозь хихиканье чье-то робкое признание: – Я балдею от его ямочек. Большинство поддержали. И тоже глупо посмеивались. Самой Лине было трудно определить, почему именно Егор приковывает взгляд. Шла и смотрела. Вот и все. – Салют! – Кивнул он ей. Ямочки не появились. – Бегом, мы уже билеты взяли, – вместо приветствия заявил Федор. А девушка, третья в компании, вежливо поздоровалась. Лина подозревала, что она тут будет. Где Егор, там и Карина. Или наоборот. Они побежали к автобусу. Усевшись, Лина протянула Федору деньги за билет. Вот кто вызывал несомненный интерес окружающих, так это Федя. Долговязый, с торчащими рыжими вихрами, обвешенный фенечками и амулетами. И всегда несуразно одетый. Свитер, к примеру, мог запросто заправить в теннисные шорты. Сейчас, скинув с себя плащ, он оказался в широкой майке, надетой сверху на водолазку. То ли рассеянный, то ли по барабану ему. |