Книга Наследница, страница 43 – Кира Касс

Парни, хихикая и заглядывая через плечо соседа, склонились над бумагой.

— Все, время вышло. Поднимите бумажки с ответами! — Увидев широкий разброс дат, я демонстративно вытаращила глаза.

Кайл, естественно, знал, что это 16 апреля, кстати, как и многие другие, но вот практически никто не смог угадать год.

— А знаете, пожалуй, я отмечу всех, кто вообще не указал апрель.

— Вот здорово! — с энтузиазмом откликнулся Фокс, его радостно поддержали Лодж и Калвин.

На сцене появились ассистентки, и парни, получившие черную метку, театрально застонали, но стикеры взяли беспрекословно.

— А теперь вопрос, на который найдется множество возможных ответов. Итак, назовите самых верных союзников Иллеа.

Кто-то совершенно верно назвал Францию, Италию и Новую Азию. А Генри, под удивленные возгласы, предложил свою родную страну Свендей.

А вот на бумажке Джулиана были нарисованы стрелки, идущие к его лицу, а сверху заглавная буква «Я».

— Эй, а что это значит? — Я ткнула в него пальцем, пытаясь сохранить серьезность.

— Ну, я просто прикинул, что реально смогу быть отличным другом, — расплылся от уха до уха Джулиан.

— Глупости, — покачала я головой, хотя, если честно, мои слова прозвучали не слишком осуждающе.

— Так он получает «X» или что-нибудь другое? — спросила озадаченная ассистентка.

— Ну естественно, «X», — заверила я ее под дружный смех парней, включая самого Джулиана.

Затем конкурсанты более-менее правильно назвали имя Августа Иллеа, соратника папы в борьбе с отрядами повстанцев, ну а историю Четвертой мировой войны знали практически все. И когда наше мероприятие подошло к концу, я поняла, что мальчики в большинстве своем очень неплохо подкованы, что меня приятно порадовало.

— Ладно. Давайте посмотрим. Так, и у кого больше всех золотых стикеров?

Ассистентки помогли мне подсчитать стикеры, и я объявила количество очков:

— У Хейла — шесть. У Рауля и Ина столько же. Браво, джентльмены!

Я похлопала в ладоши, остальные меня поддержали, не успев толком сообразить, что будет дальше.

— Теперь давайте узнаем, у кого больше всего черных меток.

Ассистентки показали мне на беднягу Генри — обладателя самого большого числа черных стикеров.

— Генри, о нет! — добродушно рассмеялась я, желая показать ему, что не придаю особого значения этой игре.

Положа руку на сердце, я действительно собиралась отсеять кого-нибудь после игры, однако в случае Генри было очевидно, что его пробелы в знаниях обусловлены исключительно сложностями перевода и недостаточным сроком пребывания в нашей стране.

— Ну, кто там у нас еще? Бурк и Айван. Ну-с, могло быть и хуже. — На самом деле оба они справились весьма посредственно, но по сравнению с Генри у них было на три правильных ответа больше. Ладно, по крайней мере, я нашла объяснение своего равнодушного отношения к Айвану. — Господа, спасибо, что уделили мне время. Я непременно учту эту информацию, когда в ближайшие несколько недель продолжу сокращать число кандидатов. Мои поздравления всем, кто сумел продемонстрировать столь глубокие знания! — Я зааплодировала, и операторы выключили камеры. — Но прежде чем вы уйдете, хочу задать вам последний вопрос. Вопрос несложный, поскольку относится он к нашей недавней истории. — (Парни в ожидании очередной засады принялись нервно переговариваться.) — Если вы знаете ответ, то можете, не стесняясь, просто кричать. Готовы? Так вот, кто скажет, в каких случаях допустимо лапать меня без моего разрешения?

Я с каменным лицом уставилась на них, в глубине души опасаясь, что кто-нибудь сейчас, не дай бог, засмеется. Они начали недоуменно переглядываться, и только у Хейла хватило мужества ответить.

— Никогда! — выкрикнул он.

— Правильный ответ. И постарайтесь хорошенько его запомнить. Ведь именно неведение стало причиной того, что Джек Рейнджер вылетел отсюда, как пробка из бутылки, заработав попутно увесистую затрещину от моего брата и несмываемое пятно позора на всю жизнь. Если кто-нибудь из вас попытается дотронуться до меня без моего разрешения, он будет жестоко наказан. Я понятно выразилась? — (В студии воцарилась мертвая тишина.) — Отлично. Молчание — знак согласия.

И с этими словами я вышла из комнаты. Надеюсь, они хорошо зарубили себе это на носу. Все, игры закончились, началась суровая реальность.

После ланча папа, как ни странно, так и не появился в кабинете. И когда туда зашла леди Брайс, я сидела в гордом одиночестве.

— Ваше высочество, — обратилась ко мне леди Брайс, — а разве вашего отца еще нет?

— Нет. Ума не приложу, что могло его так сильно задержать.

— Хмм... — Она задумчиво поправила стопку бумаг, которые держала в руках. — Мне нужно срочно с ним поговорить.

Леди Брайс казалась женщиной без возраста. Конечно, она была старше меня, но моложе папы. За все время мне так и не удалось понять, что она за человек. Я не могла сказать, что она мне не нравится, но меня всегда удивляло, почему папа предпочитает работать именно с ней. Ведь она была единственной женщиной в его команде.

— Может, я могу быть вам чем-то полезна? — спросила я.

Она опустила глаза, обдумывая мое предложение.

— Не уверена, захочет ли ваш отец более широкого распространения данной информации. Поэтому, пожалуй, нет. Прошу меня извинить.

— Нет проблем. Леди Брайс, а можно задать вам нескромный вопрос? Ведь вы такая умная и добрая. Тогда почему вы так и не вышли замуж?

Она горько усмехнулась:

— А я замужем. За этой работой! Она очень много для меня значит, поэтому я предпочитаю делать ее как можно лучше и не тратить времени даром на поиски мужа.

— Да будет так! — сделала я большие глаза.

— Наверняка вы меня хорошо понимаете. Более того, единственные мужчины, с которыми мне приходится общаться, — это советники, но я не уверена, что мне хочется вступать с ними в более близкие отношения. Поэтому я просто работаю.

— Я уважаю ваш выбор, — кивнула я. — Все почему-то считают, будто женщина не может быть счастлива, если у нее нет мужа и детей, но вот вы, по-моему, вполне довольны жизнью.

— Ну, я думала об этом, — ответила леди Брайс. — И возможно, когда-нибудь все-таки возьму приемного ребенка. Ведь материнство — самая великая миссия любой женщины, что, к сожалению, не каждой из них дано понять.

Судя по горечи, прозвучавшей в ее голосе, она явно говорила о своей матери, но я не стала проявлять излишнего любопытства.

— Я знаю. Мне очень повезло с мамой.

Леди Брайс вздохнула, немного оттаяв:

— Твоя мама — удивительный человек. В свое время она стала для меня второй матерью. Я многому у нее научилась.