Онлайн книга «Сегодня, мама!»
|
Раз, два, три, четыре, пять, Вышел зайчик погулять! Стас передернул плечами и сел. Люди вокруг истошно заголосили и рухнули на колени. Стас гордо оглядывался вокруг, так, словно действительно восстал из мертвых. — О Осирис, ты — бог могучий! — заорал Гопа, возбужденно прыгая вокруг нас. — Нет бога, подобного тебе! Как сам ты воскрес после битвы с Сетом, так и слуги твои легко возвращаются к жизни! — Он явно решил использовать сотворенное нами чудо в целях укрепления своей религиозной власти. Кто-то схватил меня за руку. Я обернулся. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, передо мной стоял Неменхотеп. — Прости мне мое неверие, верный слуга Осириса, — забормотал он заискивающе, — я был не прав. Осознал. Раскаиваюсь. Забудем прошлое и станем друзьями. Давай лечи меня. И тут я по-настоящему разозлился. — Э нет, фашист! — закричал я. — Все не так просто! Ты оскорбил верного слугу Осириса, и теперь мое заклинание не подействует, пока ты сам не искупаешься в кипящем масле! — Да брось ты, — проникновенно сказал фараон, — давай так, без масла, а? Попробуем? — Ну давай попробуем, — мстительно усмехнулся я и, сунув руки в карманы, выключил дистанционные блоки. — Стас, дай ему браслеты, — обернулся я к брату. Тот снял с рук еще горячие браслеты и протянул их фараону. Неменхотеп подул на них и проворно натянул на запястья. — А как застегиваются? — кротко заглянул он мне в глаза. Я застегнул браслеты. — Ну давай, говори заклинание, — поторопил фараон. Что ж, пожалуйста. Как и в прошлый раз, я взмахнул руками и возвестил: Раз, два, три, четыре, пять, Вышел зайчик погулять! Фараон замер, прислушиваясь к собственным ощущениям. Потом неуверенно кашлянул и тут же зашелся в болезненном приступе. — То-то, — сказал я. — Лезь в котел. Стас злорадно засмеялся. — Классно, Костя, — сказал он по-русски. — Так ему! Неменхотеп затравленно огляделся. И его взгляд остановился на отоспавшемся благодаря пастилке Толяро военачальнике. — Доршан, — позвал он. — Подь сюда. Тот подскочил к нам и сразу вполголоса спросил меня: — У тебя этих штук больше нету, а? Так спалось славно! Хочешь, на дротик поменяемся? Наконечник, между прочим, не бронзовый, а золотой… — Кончай базар, — прикрикнул Неменхотеп, и Доршан вытянулся в струнку. — Слушай сюда. Я сейчас в котел прыгну, а этот, — фараон ткнул меня пальцем в грудь, — должен меня оживить. Понял? — Так точно! — Вот если я не оживу, обоих четвертуешь. Ясно? — А чего тут неясного? — расслабился Доршан. — Разговорчики! — Так точно! — вновь встал по стойке смирно воевода. — Ясно! Четвертуем, как два пальца обмочить! — А ты понял? — обратился фараон ко мне с угрозой в голосе. — Лезь, — отрезал я непреклонно. — И быстрее, а то передумаю. Вновь отбросив неуместную спесь, он жалобно попросил: — Еще минутку можно? Одну? — Ну давай, — смилостивился я. — Что там у тебя? Взмахом руки фараон подозвал к себе раба-нубийца. — Сейчас я прыгну туда, — указал он на котел. — Туда? — не поверил своим ушам нубиец. — Туда, туда, раб бестолковый, — нетерпеливо похлопал себя по ляжке фараон. — А вы меня через минуту вытащите. Уяснил? — Через минуту? — переспросил нубиец. — Маловато будет, — глумливо улыбаясь, встрял Стас. — Не успеешь свариться, не подействует. Две минуты. Неменхотеп скрежетнул зубами, но тут же послушно переинструктировал нубийца: — Через две минуты. Усвоил? — Через две минуты? — снова переспросил тот. — Да! Да! — заорал Неменхотеп в ярости. — Крокодилам скормлю! — Через две минуты. Усвоил, уяснил, — подобострастно кланяясь, попятился перепуганный нубиец. Фараон в сердцах плюнул и, бормоча проклятия и жалобы, полез по ступеням помоста. А Гопа тут же подскочил к Доршану и что-то зашептал ему на ухо, опасливо косясь по сторонам. Доршан наморщил лоб, соображая. Потом лицо его просветлело. — Маршалом? — уточнил он. — Тс-с, тише ты, болван! — зашипел Гопа. Неменхотеп тем временем добрался до верха, обернулся к толпе, желая что-то сказать, открыл было рот, но потом просто махнул рукой и прыгнул. Народ ахнул. Но я не успел включить оживители, потому что за руки меня схватили два старых знакомых гвардейца из отряда Доршана, а сам он приставил острие своего копья к моему горлу. Гопа, брызжа слюной, прошипел мне в лицо: — Только слово из своего заклинания пикнешь, сдохнешь как шакал! Доршан подтверждающе кивнул и широко улыбнулся. — Типичный дворцовый переворот, — констатировал Стас, довольно-таки безучастно разглядывая уткнутый в мое горло дротик. — Путч. ГКЧП. Но ты, Костя, не бойся, они тебе ничего не сделают. Хорошие врачи всем нужны. Спасибо, братик, успокоил. Тем временем нубиец выкопал откуда-то песочные часы и, выпучив глаза, напряженно уставился на струйку. Вот песок полностью перетек из верхнего сосуда в нижний, и Стас мрачно сказал: — Вкрутую. А я вспомнил сказку «Конек-горбунок». Нубиец и двое его товарищей бросились к котлу, и вскоре тело фараона легло на то же место, где только что лежал Стас. Выглядело оно просто ужасно. Удостоверившись в том, что фараон не оживает, и крикнув моим стражникам: «Руки покрепче держите!» Гопа забрался на помост, вновь приставил к губам свой бронзовый мегафон и с воодушевлением объявил: — Возрадуйся, народ Египта! Свершилась воля девятки богов! Кровавый тиран Неменхотеп повержен, и отныне фараон — я! А его невеста, между прочим, автоматически переходит ко мне. Сейчас и свадебку сыграем! |