Онлайн книга «Держи марку!»
|
– Почтальоны, – вновь прогремел голос, – какова ваша Первая Заповедь? Из темноты нараспев донесся хор голосов: – Что за безобразие, чтоб вам провалиться! Игрушки, коляски, садовые инструменты… разбросают тут под ногами в такую темень, и хоть бы что им! – Подал ли голос Непроштемпелеванный Человек? – вопросил голос. Кажется, я сломал челюсть, подумал Мокриц, когда Грош поставил его на ноги. Кажется, я сломал челюсть! – Молодчина, сэр, – прошептал старик и затем добавил уже громко для невидимых зрителей: – Он не подавал голоса, Достопочтенный Мастер, но проявил стойкость! – Тогда преподнесите ему Сумку! – прогремел голос в стороне. Мокриц начинал ненавидеть этот голос. Невидимые руки повесили Мокрицу на шею ремень. Руки исчезли, и Мокриц согнулся пополам от тяжести. – Сумка Почтальона тяжела, но совсем скоро она полегчает! – прокатилось по залу эхом. Никто не говорил, что это будет так больно, подумал Мокриц. То есть вообще-то говорили, но они не сказали, что они это серьезно… – Вперед и с песней, сэр, – понукнул его невидимый Грош. – Это Тропа Почтальона, не забывайте! Осторожно, очень осторожно Мокриц сделал шаг вперед и услышал, как что-то с дребезгом укатилось в сторону. – Он не споткнулся о роликовый конек, Достопочтенный Мастер! – доложил Грош невидимым наблюдателям. Мокриц приободрился и, все еще изнывая от боли, сделал еще пару робких шагов. Что-то опять задребезжало, отскочив от его ноги. – Беспечно Брошенная Пивная Бутылка не стала ему преградой! – торжествовал Грош. Осмелев, Мокриц шагнул еще дальше, наступил на что-то скользкое, и его нога оторвалась от пола и полетела вверх, не дожидаясь хозяина. Мокриц всей тяжестью приземлился на спину, стукнувшись затылком об пол. Он был уверен, что слышал, как треснул череп. – Почтальоны, какова ваша Вторая Заповедь? – вопрошал гулкий голос. – Собаки! Не бывает хороших собак! Ежели не покусают, то всё обгадят! Все равно что в машинное масло ступить! Мокриц встал на колени, пытаясь унять головокружение. – Вот так, вот так, идите вперед! – прошипел Грош, подхватив его под локоть. – Идите до самого конца, будь то дождь или зной! – Он еще немного понизил голос: – Вспомните, что написано на входе! – Госпожа Торт? – пробормотал Мокриц и подумал про себя: Было там про дождь или про снег? Или про слякоть? Почувствовав движение, он склонился над неподъемной сумкой, и его с ног до головы окатило водой, после чего ведро с неуместным энтузиазмом стукнуло его по голове. Дождь, стало быть. Он выпрямился и в тот же момент ощутил кусачий холод у себя за шиворотом и чуть не вскрикнул. – Это лед, сэр, – прошептал Грош. – Мы раздобыли немного в морге, но это ничего, сэр, он почти не использованный… в это время года мы не придумали ничего другого вместо снега. Извиняйте! И ни о чем не волнуйтесь, сэр. – Проверим же Почту! – громогласно потребовал голос. Мокриц на подгибающихся ногах вошел в круг, а Грош запустил руку в его сумку и победоносно вытащил оттуда письмо. – Я, старший почтальон на испытательном… ой, секундочку, Достопочтенный Мастер… – Старик наклонил голову Мокрица к себе поближе и зашептал: – Испытательный срок случаем еще не подошел к концу, вашеблагородь? – Что? А, подошел, да, подошел! – сказал Мокриц, чувствуя, как ледяная вода набирается в ботинки. – Определенно! – Я, старший почтальон Грош, заявляю, что почта суха и невредима, Достопочтенный Мастер! – торжественно объявил Грош. На этот раз властный голос содержал в себе тревожные нотки злорадства. – Тогда пусть он… доставит ее. В удушающем мраке мешка чувство самосохранения Мокрица забаррикадировало все двери и спряталось в подвале. В этот момент вперед подались невидимые хористы. В этот момент игры кончились. – Я, между прочим, не подписывал никаких бумаг, – пробормотал он, пошатываясь. – Осторожнее, осторожнее, – шептал ему Грош, пропустив его слова мимо ушей. – Почти на месте! Дверь прямо перед вами, там почтовый ящик… можно ему сделать передых, Достопочтенный Мастер? Он здорово ушибся головой… – Передых, брат Грош? Чтобы ты еще что-нибудь успел ему подсказать? – презрительно отвечал председательский голос. – Достопочтенный Мастер, согласно обычаям, Непроштемпелеванному Человеку позволено… – возразил Грош. – Непроштемпелеванный Человек да пройдет Тропой один! Ни на кого не полагаясь, Толливер Грош! Он хочет быть не каким-нибудь младшим почтальоном, не даже старшим почтальоном, это не для него! Он хочет достигнуть звания Почтмейстера одним заходом! Мы тут собрались не поиграть в «сколько раз стучит почтальон», младший почтальон Грош! Ты нас сам уговаривал, и это тебе не шутки! Пусть докажет, что достоин должности! – Старший почтальон Грош, на минуточку, будьте так любезны! – закричал Грош. – Ты, Толливер Грош, не настоящий старший почтальон, пока он не пройдет испытание! – Ах вот как? А кто сказал, что ты Достопочтенный Мастер, а, Джордж Агги? Ты просто первый мантию отхватил, вот ты и Достопочтенный Мастер! Достопочтенный Мастер продолжил уже менее командным тоном: – Ты хороший малый, Толливер, тут ничего не скажу, но эти россказни о том, как в один прекрасный день на пороге возникнет самый настоящий почтмейстер и все встанет на свои места… это такая ересь! Оглянись вокруг! Почта отжила свой век. И мы тоже. Былого не воротить. Но если ты такой упертый, то все будет согласно кодексу! – Ну и пожалуйста! – ответил Грош. – Ну и пожалуйста! – эхом откликнулся Достопочтенный Мастер. Тайное общество почтальонов, подумал Мокриц. Зачем оно? Грош вздохнул и наклонился к нему. – Ох и повздорим мы, когда закончим тут со всем, – прошептал он. – Прошу прощения, сэр. Просто отправьте письмо. Я верю в вас, сэр! Он отошел в сторону. Во мраке мешка на голове, ошалевший, окровавленный, Мокриц шаркающим шагом двинулся вперед, вытянув перед собой руки. Он уперся ладонями в дверь и стал шарить по ней в тщетных поисках отверстия. В конце концов он нащупал его в футе от земли. Так, спокойно, суй уже туда треклятое письмо, и покончим с этим цирком раз и навсегда. Но они не играли в игры. Это мероприятие было не из тех, где старине Гарри нужно просто произнести правильные слова, чтобы стать очередным членом Почетного Ордена Диванных Набивок. Здесь все воспринимали происходящее всерьез. |