Книга Доктор Кто. Шада, страница 5 – Гарет Робертс

– Да, я там был. Конечно, я все видел. И это. И это тоже. Тут писали под мою диктовку. И это тоже случилось из-за меня, – то и дело бросал он, заглядывая Романе через плечо.

Что ни говори, это были очень увлекательные 45 минут.

После такого подробного знакомства с планетой Романе стало гораздо легче находить общий язык с Доктором. Однако теперь, когда они оказались на Земле, у нее то и дело возникали сомнения в его компетентности. Когда они не застали Хронотиса в кабинете, Романа сразу предположила, что это как-то связано со срочным сообщением, которое они получили. Но Доктор, казалось, был ничуть не встревожен. Спустя несколько минут Романа уже следовала за ним к берегу реки, где он ошарашил своими вопросами какого-то студента, затем скинул шляпу, пиджак и шарф и буквально затолкал спутницу в маленькую шаткую лодчонку.

Сначала Романа не поняла его настойчивости: вдоль реки вела отличная тропа, по которой они могли спокойно прогуляться, наслаждаясь видами и не рискуя при этом утонуть. Однако Доктор с таким восторгом взялся за гребной шест, что Романа решила расслабиться и плыть по течению в любом из возможных смыслов этого выражения.

Поэтому она поудобнее устроилась на сиденье: в одной руке – старенький путеводитель-«бедекер» Доктора, другая лежит на бортике так, чтобы кончики пальцев касались речной воды. Мимо неторопливо проплывали здания колледжа, залитые мягким солнечным светом. Здесь все было иначе, чем в привычной ей Академии: много жизни, энергии и странных построек, самым старым из которых едва сравнялось 800 лет.

Доктор устроился на корме, ритмично поднимая и опуская шест. В такт этим движениям он успевал еще перечислять имена наиболее прославленных выпускников Кембриджа.

– Вордсворт! Резерфорд! Кристофер Смарт! Эндрю Марвелл! Судья Джеффри! Чедвик!

– Кто? – переспросила Романа. Это имя ей раньше не встречалось.

– Оуэн Чедвик, – пустился в пояснения Доктор. – Он был одним из величайших мыслителей в истории Земли. Как Ньютон!

Романа кивнула. О Ньютоне во всех книгах по истории было написано достаточно.

– Действию всегда есть равное и противоположное противодействие, – процитировала она один из законов Ньютона.

Доктор налег на шест с особенным энтузиазмом, и лодка помчалась вперед, как бы иллюстрируя догадку великого ученого.

– Получается, плоскодонки изобрел Ньютон? – поинтересовалась Романа.

– Я бы не удивился, – беззаботно откликнулся Доктор. – Как и все великие умы, он не брезговал самыми простыми вещами. Поверь мне, гению Исаака не было предела!

Романа улыбнулась. Лодочка нырнула под мост, на стенах которого дрожали тени от склонившихся к реке ив.

– Разве не удивительно, что примитивные развлечения вроде катания на лодке могут быть такими… – она запнулась, подбирая подходящее слово.

– Умиротворяющими? – подсказал Доктор, снова налегая на шест, отчего тот попытался вырваться у него из рук.

– Простыми, – поправила его Романа. – Толкаешь в одном направлении, лодка движется в другом, только и всего.

Арка моста осталась позади, открыв вид на очередное монументальное здание в обрамлении старых деревьев.

– Пожалуй, мне начинает нравиться весна, – призналась она. – Столько цвета!

– Сейчас октябрь, – несколько смущенно сознался Доктор.

Романа удивленно подняла на него глаза:

– Разве мы не должны были прибыть в разгар Майской недели?

– Ну да. Но даже если бы у нас получилось, ты бы все равно не застала весну: Майская неделя начинается в середине июня.

– Вот теперь я точно чувствую себя сбитой с толку.

– Видимо, ТАРДИС чувствовала себя так же.

Немного поразмыслив, Романа решила не усугублять ситуацию.

– В таком случае, мне нравится осень. Столько цвета!

Доктор только хмыкнул в ответ.

– По крайней мере, от плоскодонки можно не ждать подвоха. Никаких координат. Никаких стабилизаторов измерений. Ничего сложного! Достаточно пары рук и…

Закончить он не успел, потому что именно в этот момент конец шеста уткнулся в особенно болотистый участок дна и в нем застрял. Несмотря на отчаянные попытки Доктора вернуть непокорную деревяшку, шест так и остался торчать посреди реки. Романа провожала его печальным взглядом, пока лодка по инерции уплывала все дальше.

Доктор присел рядом с ней.

– Ладно, в любом случае пора снова заглянуть к профессору Хронотису. Спроси меня, как мы туда доберемся?

– И как же?

Доктор лучезарно улыбнулся:

– Для каждого действия существует противодействие! – радостно провозгласил он, жестом фокусника извлекая из-под сиденья длинное деревянное весло, спрятанное там как раз на случай подобных неприятностей.

Они проплывали под очередным мостом (Романа порадовалась, что на борту оказалось всего одно весло: после их с Доктором приключений на третьей луне Дельта Магна у нее выработалось стойкое отвращение к гребле), когда…

Ход ее мыслей был неожиданно нарушен, причем весьма странным образом: будто ее отвлекло что-то, происходящее не в окружающем мире, а внутри ее головы. Это был хор негромких голосов, в котором вычленялись крики страдания и ужаса. Слов было не разобрать, но Романа сполна ощутила их боль, и оба ее сердца сдавило от жалости. Мост остался позади, лодку снова залил солнечный свет, и голоса пропали. Однако на лице Доктора отражались те же болезненные эмоции; рука с веслом застыла в полувзмахе.

– Ты слышал?

Доктор медленно кивнул, оглядываясь по сторонам. Солнце скрылось за облаком, и над рекой пронесся порыв холодного ветра.

– Слышал. Тихое бормотание, не похожее на человеческую речь.

– Что это было?

– Возможно, ничего особенного, – без особой уверенности предположил Доктор.

– Пожалуйста, давай скорее причалим.

Доктор снова кивнул и начал сосредоточенно грести к берегу.

Если бы в этот момент Доктор и Романа подняли глаза на мост, который только что проплыли, все могло бы быть по-другому. Но они этого не сделали, а потому ничего не узнали о человеке, который стоял там, глядя на реку.

Скагре нравилось наблюдать за людьми. Удобный белый комбинезон – униформа всех членов Копилки мыслей – теперь был скрыт под блестящим серебристым плащом. На голове у Скагры красовалась такой же расцветки шляпа. Он купил их специально, чтобы замаскироваться под обитателей Земли – примитивного и ничем не примечательного мира. Возможность оценить свою предусмотрительность выдалась ему еще по дороге в Кембридж, куда он добирался пешком, ободряемый возгласами встречных людей. Скагра не прислушивался к тому, что ему кричали, но в основном это были приветствия и одобрительные комментарии вроде: «Здорово, чудик!» и «Где раздобыл такой наряд, мужик?». Осознание этого наполняло его гордостью: не каждому так легко удалось бы выдать себя за аборигена.