Онлайн книга «Остров Русь»
|
— Оптимизм? — поразился Смолянин. — Он самый! — Да... — протянул Смолянин. — Вот оно что... А скажи, Алеша, русский былинный герой, чтобы ты сделал, едучи с друзьями по чисту полю, коли увидел бы чудо-юдо неслыханное? — Рассмеялся весело, да друзей бы пригласил подивиться! — хорохорился Алеша. — Посмотри направо, — предложил Смолянин, похихикивая. Алеша посмотрел — и зашелся в нервном смехе. По степи широкой бежало к ним чудо-юдо узкое, на сороконожку похожее, только с семью головами и ростом с каланчу пожарную. — Толмач... толмач... — прошептал Алеша, сдерживая истерический хохот. — А тебе не страшно? — Нет, я же русский! — гордо ответил Смолянин. Тем временем и остальные богатыри заметили чудо-юдо и остановились. Невиданное страшилище бежало к ним, посверкивая на солнышке чешуей и помаргивая многочисленными глазками. — Ух, раззудись плечо, размахнись рука! — крикнул Иван-дурак и запустил в чудо-юдо булавой. Та попала чудовищу в глаз, погнулась, и отлетела в сторону. — Фигово, — грустно сказал Илья. Добрыня одевал булатные рукавицы. Алеша молился. Смолянин оптимистически хохотал. Кубатай нервно грыз семечки, не забывая при этом ласкать эфес сабельки острой. Иван дурак готовил к бою меч-кладенец. А чудище, слегка изменив направление бега, стало огибать друзей. — Пронесло, — ахнул Алеша. Чудо-юдо круто повернуло, и стало замыкать друзей в кольцо. — А ты говорил — пронесло! — удивленно воскликнул Смолянин. — Пронесло, — упрямо повторил Алеша. — Со всяким бывает. Чудо-юдо замкнуло друзей в кольцо, всунуло внутрь кольца головы и ехидно спросило: — Ну че, богатыри, кранты пришли? — Посмотрим, — рассудил Иван-дурак и рубанул ближайшую голову мечом-кладенцом. Меч жалобно звякнул, но чешую не прорубил. — Не поможет! — гордо сказало чудище. — Я Кащеем наколдованно, против вас науськано, от всех богатырских приемов защищено. Говорите, чего с вами делать: раздавить телом бронированным, или съесть сырыми, или вначале огнем пожечь, потом съесть? — Может, бросить нас под ракитов куст? — робко предложил Добрыня. — Нет, братец, не выйдет! — захохотало чудо-юдо. — Не такое уж я темное! Между прочим, решайте быстрее, а то мне о жизни поразмышлять хочется. Я по натуре — естествоиспытатель! Богатыри подавленно молчали. Лишь Алеша исподтишка колол саблей ближайшую к нему голову чуда-юда, но эффекта это не давало. — А как же оптимизм? — лепетал смущенный толмач. — Алеша! Че с оптимизмом-то делать? И тут, в самый тягостный момент, мудрец Кубатай дощелкал-таки семечки в первом мешке, и воспользовавшись перерывом спросил: — Чудо-юдо, а вы не подскажите, кто вы — млекопитающее, рептилия, или членистоногое? Слегка покраснев, чудо-юдо жеманно ответило: — Млекопитающее... — Логично, — рассудил Кубатай, разглядывая чудо-юдо. — Тело столь огромных размеров не могло бы существовать при двухкамерном сердце и примитивной нервной системе. Хотя ваша чешуя наводит на определенные догадки... — Какие? — с любопытством спросило чудо-юдо. Но мудрец уже думал о другом: — Но самое удивительное, это замечательная координация движений конечностей вашего тела. Скажите, каждая пара ног имеет собственный, автономный нервный ганглий? — Нет... кажется... — растерялось чудо-юдо. — Нет? А как же вы ухитряетесь передвигаться? — Не знаю... — И еще считаете себя естествоиспытателем! — Кубатай покачал головой. — Давайте внесем ясность в этот вопрос. Какая пара ног движется первой? — Третья левая и семнадцатая правая, — неуверенно заявило чудовище. — Точно? Чудо-юдо разомкнуло кольцо вокруг богатырей, неуверенно прошлось взад-вперед и призналось: — Когда как. — Но должна же быть система! Вот у вашей младшей родственницы, сороконожки, по последним данным... Богатыри, обалдев, слушали Кубатая. Первым не выдержал Илья — схватился за сердце и прошептал: — Лучше пусть нас съедят... Но Добрыня, более стойкий, заткнул ему рот рукавицей. Кубатай тем временем учил чудо-юдо методу передвижения сороконожки: — Так, пошла левая сторона... Седьмая нога! Выше! Теперь правая, через одну ногу, так... Теперь все ноги поднять! Чудо-юдо выполнило приказ и тяжело рухнуло на землю. Растерянно пролепетало: — Мудрец, у меня не получается... Может, лучше, как раньше ходить буду? — Как раньше — это примитивно, — заявил Кубатай. — Должен быть непрерывный прогресс! Во всем! Сегодня улучшим походку, завтра — азбуку выучим, послезавтра — в Думе князя Владимира сиживать будем! Так, в чем же дело с передвижением... Ага! Какая голова у тебя принимает решения? Та, что говорит? — Я принимаю, — хором ответили семь голов. Потом подозрительно уставились друг на друга. — Но-но! Так не пойдет! — Кубатай тревожно потер лоб, достал саблю, и покачивая ей как дирижерской палочкой начал опрос: — Ты мыслишь? — Да, — скромно ответила первая голова. — Значит, существуешь. А ты? — Тоже! — косясь на первую голову заявила вторая. — А ты? — И я! — Он? Она? Вместе? Все семь, что ли? Ну, ребята! Как говорил один мой маленький друг, генло муф-ап, фараон сен крап. Или, по-простому: у семи нянек дитя без глаза. Нельзя же всем семи головам заведовать движением! Давайте решим: кто будет двигать ногами, кто языком, кто будет есть и пить, кто вылизываться, кто следить за приближением неприятеля, кто контролировать процессы пищеварения... — Я вылизываться не буду! — заорала вторая голова, оказавшаяся самой слабонервной. — Пусть первая этим занимается, у нее язык длинный! — Ах ты гадина! — завопила первая голова. — Ты, значит, богатырей будешь есть, а я — вылизываться? — Всегда так было, по жизни, — упрямилась вторая голова. — Кто-то ест, а кто-то вылизывает... — А-а-а! — завопила первая голова и вцепилась во вторую. Пятая, до сих пор меланхолично наблюдавшая за происходящим, встрепенулась и заорала: — Оставь вторую в покое, она анекдоты о богатырях рассказывать умеет! И вцепилась в первую. — Не трожь, у первой язык самый длинный! — проревела четвертая голова, перекусывая шею пятой. |