Онлайн книга «Закон вселенской подлости»
|
– Ну, хорошо, а куда подойти-то? – сдался Гавросич. – В сберкассу на Ленинской, 38, только обязательно сегодня до восемнадцати часов, лучше даже до семнадцати тридцати. Гавросич хотел было пожаловаться, что Ленинская, 38 – это другой конец города, но писк-лявый голос в трубке не дал ему возможности возроптать. – Только паспорт обязательно возьмите! – сказал он. И упоминание главного гражданского документа убедило Гавросича, что дело серьезное, не какой-нибудь жульнический развод. Собираясь к выходу, он уже прикидывал, на что потратит случайные деньги, и вышел из дома в превосходном настроении. – Чего сияешь-то, как самовар начищенный? – бесконтактно, одним наметанным глазом, определив нетипично повышенный градус настроения соседа, поинтересовалась любопытная баба Вера. Гавросич, и впрямь довольный, щедро поделился новостью: – Не поверишь, баб Вер, позвонили мне из сберкассы, нашли какой-то забытый счет, а на него мне компенсация начислена! Вот, бегу получать! – Ну, беги, беги, – одобрила баба Вера и тоже ощутила возбуждение. Ежели в сберкассе ревизия какая случилась, может, тамошние девочки и ей, старой, чуток деньжат наскребут по сусекам? Мобильного телефона у бабы Веры не имелось, и для звонка «банковским девочкам» старушке пришлось идти к домашнему аппарату. Катерине повезло трижды. Во-первых, добрая женщина Маргарита в регистратуре травмпункта благосклонно приняла «подарочек» и без труда добыла адрес исколотых кактусом девиц. Во-вторых, оказалось, что обе девицы проживают по одному адресу, что сразу же увеличило шансы найти искомое с первой попытки. В-третьих, во дворе нужного дома было пусто, и Катерина пришла и ушла невидимкой. А девиц не оказалось дома – вот тут ей не повезло. Катерина проявила настойчивость и давила на кнопку звонка, пока палец не побелел, но за дверью было тихо. – Никого, – огорчилась Катерина. Ни чад, ни домочадцев, ни домашней собачки… Хм… Никого-никого… Катерина еще осмысливала этот факт, а рука ее уже сама собой поползла в сумку. Пальцы сомкнулись на увесистой связке, за которую Вовка дразнил супругу ключницей. Алкаш неблагодарный, мог бы и поуважительней относиться к супруге-труженице: каждый ключик на связке означал еще одну квартиру, куда Катерина регулярно приходила делать уборку! Зарабатывать копеечку на себя и на того вечно пьяного парня было трудно, так что Катерина сбивалась с ног, бегая по хаткам с тряпкой и ведром. На данный момент у нее на обслуживании было одиннадцать квартир, и от каждой – от двух до четырех ключей. Всего тридцать пять ключиков, и все разные… А тут в двери всего-то одна скважина, с виду самый заурядный английский замок… – Это, конечно, нехорошо, – пробормотала Катерина, машинально перебирая ключики в поисках подходящего. – Это даже очень плохо, но я же только посмотрю, я проверю, и, если моего кактуса там нет, я даже не прикоснусь там ни к чему… Трень! Восьмой по счету ключик мягко провернулся в замке. – Это судьба! – сказала Катерина, перекладывая уголовную ответственность с себя на Фортуну. Локтем, чтобы не оставить отпечатков пальцев, она толкнула дверь, вошла в квартиру и привычно определила, где в ней светлая сторона. Пропавший кактус обнаружился в маленькой комнате. – Нашелся, мой родной! Угрызения совести покинули Катерину без следа. Правильно она сделала, что вошла в эту квартиру без спроса и разрешения! Правомочность изъятия своего горшечного растения из чужого жилища законная владелица кактуса даже не рассматривала. Однако она проявила определенную щепетильность, не прихватив посудину, в которую зачем-то затолкали горшок новые хозяева. Чтобы освободить кактус, пришлось приложить усилия, тем не менее вся спасательная операция заняла не больше десяти минут. Хорошая уборщица бывает экипирована не хуже Джеймса Бонда. У Катерины нашлись и плотные резиновые перчатки, чтобы защититься от колючек, и щеточка, чтобы замести следы, и душистый аэрозоль, чтобы перебить запах собственных духов. А кактус вместе с горшком прекрасно поместился в сумку-тележку. Приближающихся шагов и звука открываемого замка Катерина не услышала. Внезапно дверь распахнулась и наступила немая сцена, как у классика. Катерина при виде двух разновеликих фигур на пороге подумала, что явились хозяева квартиры, и от неожиданности и испуга замерла столбом. Здоровяк и карлик, неожиданно узрев в прихожей тетку в резиновых перчатках до локтей и с флаконом освежителя воздуха, тоже опешили, но хотя бы не потеряли дар речи. – А это еще что за женщина? – с претензией спросил здоровяк. – Уборщица? – оценив аксессуары, предположил карлик. – Откуда она взялась? – Пришла по вызову? – Откуда у деда деньги на женщин по вызову?! Тут Катерина обиделась, ожила и заявила: – Не знаю, за кого вы меня принимаете, но я женщина порядочная! – Тут она покосилась на сумку с экспроприированным кактусом и несколько сбавила тон: – А впрочем, не хотите уборочку, так и не надо! Живите в свинарнике! Она гордо вздернула подбородок и пошла, громыхая колесиками сумки-тележки, на обидчиков. Те расступились, пропуская оскорбленную даму, и, одинаково скривив шеи, смотрели вслед Катерине, пока та не удалилась. – Чуть-чуть не провалились! А все ты! – выдохнул здоровяк и отвесил карлику подзатыльник. – «Никого нет дома, никого нет дома!» Между прочим, тетенька могла поинтересоваться, кто мы такие! – Надеюсь, она обиделась так сильно, что ушла безвозвратно и уже никогда ничего не расскажет хозяевам, – пробормотал карлик. – Заходи уже, – досадливо позвал его здоровяк и, дождавшись, пока товарищ войдет в квартиру, аккуратно и бесшумно закрыл входную дверь. В цирк мы приехали немного рано и дожидались начала представления в холле. Мы с Юлей отвлеклись на рыбок в аквариуме, а Эдик взял со стойки бесплатную газету. Юля, увидев, чем увлекся наш новый товарищ, презрительно оттопырила нижнюю губу: – Фу, Эдик, что за гадость ты читаешь? – Почему сразу гадость? – Эд смутился и попытался спрятать газету за спину. – Это не гадость, а просто макулатура, – я несколько смягчила суровую критику. Будучи библиотекарем, я питаю к печатному слову неистребимое уважение. Даже если речь идет о бульварном листке, я признаю за ним право на существование. Другое дело, что такую газету я не стану архивировать для хранения, а положу в коробку для сбора вторсырья. |