Онлайн книга «Полосатые галактики»
|
– Это ты сейчас определил? – спросил Гилех. – Вот – световой индикатор на ДНК-схемах передатчика. Видите? Мигает. Помните огоньки на корпусе? Передатчик цел и зациклен на ядре… Так просто не удастся его отключить. Инженер продолжил осмотр. – Он здесь уже триста лет. Но генетическая связь корабля работает. Поэтому и удаётся так долго поддерживать баланс. Видите эти данные? Каждые десять лет кто-то совершает генетический обмен… И, по всей видимости, делал это совсем недавно… – Кто? – рассмеялась Ним. – Призраки астронавтов? – Разберёмся, – сказал инженер и вновь уткнулся в схемы. – А вот и вторая странность. Большая часть энергии беспрерывно подаётся в конкретное место… Сюда! Он дотронулся до непонятного символа на реле. В задней части рубки вспыхнул свет, и ноздреватая переборка уехала вверх, открывая взору нишу с десятью прозрачными цилиндрами, наполненными анабиотической субстанцией. В девяти из них застыли человеческие фигуры, один пустовал. – Джамрану, – выдохнул Рокен. – Вот и экипаж. – Теперь понятно, – улыбнулся Гилех. – Поэтому приборы и не зафиксировали биологическую активность, – заметил Миритин. Они подошли ближе, разглядывая спящих в анабиозе астронавтов. Четверо мужчин и пять женщин в комбинезонах из тонкой эластичной ткани, словно вторая кожа, погружённые в голубоватое желеобразное вещество. Все до единого в масках. На груди прикреплены датчики. – Живы, – констатировал Гилех, сняв показания. – И здоровы, – подтвердил инженер. – Не все, – сказал Рокен. – Один цилиндр пустой. – Ну и что с того? – не понял Гэбриэл. – Запасной. – Вряд ли, – покачал головой Рокен. – В прежние времена джамрану отправлялись в экспедиции только чётным числом. Равное количество мужчин и женщин, чтобы не напрягаться с обменом… Значит, кто-то один мёртв, и нам следовало бы пошарить за бортом. Или на корабле есть холодильник. – Впервые вижу живых традиционалистов, – Ним во все глаза таращилась на ближайшего к ней мужчину, довольно высокого и крупного, для джамрану. – О! Что это? – Думаю, капитан, – ответил Рокен. – Кольцо на пальце… – Сама вижу, что капитан! – перебила его Ним. – Что это у него на запястьях и предплечьях? – Где? – Вот, – она ткнула пальцем в цилиндр. – Костяные шипы, как у джаммов. Причём, у всех. У них джаммогения? Или частичная трансформация? – Нет, – рассмеялся генетик и снисходительно добавил: – Это же традиционалисты, детка. Ты прогуливала уроки генетической истории? Нимрадилль насупилась. – Так точно. Не особенно жаловала эту тягомотину. – А зря, милая. Тогда бы ты знала, что шипы на предплечьях в составе генетической оболочки – отличительный признак традиционалистов. Реформисты убрали ненужные хромосомы из своего внешнего генома. Поскольку считали, что шипы побуждают к агрессии… Это неудобно и нерационально. – А, по-моему, прекрасная защита и оружие хоть куда, – заявила Ним. – Традиционалисты рассуждали так же, – заметил Рокен. – И спорили с реформистами, которые сохранили этот признак только в базовом геноме и облике джамма. – Загадка корабельного ДНК-баланса разгадана, – подытожил Гилех. – Вероятно, капсула капитана запрограммирована так, что он раз в десять лет просыпается, пробуждает кого-нибудь из женщин, совершает обмен, и они снова погружаются в анабиоз. – Долго же им удалось протянуть, – отозвался бортинженер. – Они стремились выжить, уверенные, что за ними вернутся, – добавил Рокен. – Но за ними не вернулись, – вздохнул Гилех. – Почему-то. Что же случилось? – Это необходимо выяснить, – сказал Фиримин и указал на цилиндры. – Технологии очень древние. Мы уже давно не используем анабиотические цилиндры. С тех пор как изобрели стазисное поле. – Такие древние, что время у них на исходе, – сообщил инженер. – Ядро слабеет. До следующего обмена они бы не дотянули. Некому было бы просыпаться… А Ним как представила себе это, так и вцепилась в плечо Рокена. – Ты чего? – поморщился он. – Так… Триста лет подо льдом, обмен раз в десять лет… Всеми забытые и покинутые, – её пробрала дрожь. – Бррр… Но шипы впечатлили. – Хочу такие же, – мечтательно проговорила она. – А больше ты ничего не хочешь? – Рокен поспешно оттащил её от цилиндров. – Мне столько усилий стоило излечить тебя от джаммогении. – Ну, надо же, бедненький, – фыркнула Нимрадилль. – Перетрудился. – Надо досконально обследовать корабль, – пришёл к выводу Гилех. – В компьютере должны быть записи, информация. – А может, поступим проще, – предложил Гэбриэл. – Разбудим этих и спросим. – Ни в коем случае! – в один голос воскликнули учёные-джамрану и бортинженер. – Почему? – удивился разбойник. – Они же ваши сородичи. – Ага, – усмехнулся Рокен. – Ты не в курсе. Это, прежде всего, традиционалисты. Как говорит Ева, не буди лихо, пока оно тихо… – Это точно, – подхватил Гилех. – Доставим их капитану. Пусть сам и решает. – Но вы так стремились их найти, – недоумевал Гэбриэл. – Вот и нашли. И хорошо, что в таком состоянии, – ухмыльнулся генетик. – Иначе, уносили бы ноги. Только убедились бы, что они существуют, но дорогу домой забыли… Ты вот, тоже не горел желанием привечать своих родичей. Гэбрил вынужден был согласиться. – Пойдём, я тебе кое-что расскажу вкратце, о нас и о них… Гилех остался в рубке, пытаясь разобраться с кодами ДНК-компьютера. Инженер спустился в технический, где оставил андроида. Миритин ещё раз изучил показания приборов, убедился, что состояние экипажа пока в норме и отправился на среднюю палубу. Там он заприметил древний, но прекрасно укомплектованный медотсек. Фиримин с Рокеном обосновались в лаборатории с хранилищем генетических образцов. Ним с любопытством уселась за штурвал. – Какой антиквариат! Хотя, после звездолётиков линдри… Чего уж тут выпендриваться. А Гэбриэл опять слонялся по коридорам и наткнулся на камбуз с множеством шкафчиков, откуда посыпались вакуумные упаковки с пайками. Когда он вздумал там пошарить, по старой разбойничьей привычке. И больше ничего ценного… Гэбриэл как раз размышлял над джамранскими чудачествами, когда раздался истеричный вопль Зверя: – Аааа! Гэээб! Нас окружили!!! Они требуют капитана… Не успел капитан наорать на Зверя-паникёра, как из коммуникатора послышался взволнованный голос вахтенного Дагена: |