Книга В плену страсти, страница 17 – Эйлин Драйер

Сара приближалась к нему, на ее лице застыло настороженное выражение. Сердце Йена забилось быстрее, его пальцы заныли от желания шевельнуться. Йен сжал руки в кулаки, а свинья, услышав голос хозяйки, развернулась и захрюкала.

– Ты в самом деле вернулась? – услышал Йен свой робкий, как мычание теленка, голос.

Сара хмуро посмотрела на него.

– Я подумала, что не могу выгнать вас из сарая, не накормив.

– Я высоко ценю это, – сказал он.

Остановившись перед ним, Сара поставила ведро на землю.

– Это ни к чему, – сказала она таким тоном, будто каждый день находила в своей конюшне раненых солдат. – Вы – всего лишь очередная рутина.

Йен попытался улыбнуться:

– А тебе станет хоть немного легче, если я скажу, что я – очень благодарная рутина? Ты ведь могла запросто натравить на меня ополченцев.

Покраснев, Сара опустила голову.

– Я сожалею о том, что говорила прошлым вечером, – промолвила она. – Мне вовсе не хотелось, чтобы вы уходили, находясь в столь тяжелом состоянии.

– Да будет тебе, детка. Ты – добрая подруга моих сестер, о большем я и мечтать не мог.

Сара держалась напряженно, словно не знала, что сказать в ответ. Молчание затянулось, его нарушали лишь шорохи да нетерпеливые звуки, издаваемые обитателями разных стойл.

– Трегаллан, – промолвил Йен, искоса взглянув на Сару.

Она застыла.

– Прошу прощения? – перепросила Сара.

Йен постарался как можно приветливее улыбнуться ей.

– Я все утро пытался вспомнить тебя, – промолвил он. – Фиона часто писала мне – ну, знаешь, о школе, о ее друзьях. Лиззи Риптон, Пиппа Найт и Сара. Сара Трегаллан. Именно поэтому я не смог сразу вспомнить тебя. Я помню, что Фиона писала, что ее подруга Сара Трегаллан заключила брак. По контракту. Звучит так, будто ты заболела малярией, нет?

«Бедная Сара! – написала Фиона своему брату. – Это пример того, как к нам будут относиться, если мир узнает, что у нас тоже нет отца. Если бы не Лиззи, Пиппи и я, у нее совсем не было бы друзей, а это совсем неправильно…»

Именно так, думал Йен, увидев напряжение в ее мягких ореховых глазах. Ему и Фионе повезло. Они в конце концов нашли отца, и тот оказался виконтом. Он вел себя как негодяй, но с происхождением не подвел. Виконт, который передал им свое имя. Определенно Саре Трегаллан так не повезло.

– Так речь шла именно об этом браке? – спросил он. – О пропавшем Босуэлле?

– Да, – кивнула Сара. – О нем.

– И что? Брак оказался удачным? – продолжал Йен расспросы, зная, что не имеет на это права.

Сара закинула назад голову, и солнце тут же проникло в ее взъерошенные волосы.

– Ну… да. У меня есть дом, работа и животные, которых я люблю, – ответила она.

– Вроде Элинор?

Сара резко кивнула.

– Каждый день она гуляет вместе со мной, – сказала она, погладив свинью. – Ей нравится проверять, все ли ведут себя хорошо. Сейчас я пойду с тобой, – добавила Сара, похлопывая свинью по спине. – Твои детки хотят есть.

Элинор послушно повернулась и трусцой выбежала из конюшни. Йену ужасно захотелось, чтобы ее хозяйка прикоснулась и к нему.

Если бы она похлопала по спине и его, это совсем не было бы лишним. Его тело ожидало этого прикосновения, по спине вверх-вниз забегали мурашки.

Его внимание вернулось в одно мгновение, когда Сара присела рядом на корточки и высвободила из пальцев Йена скорлупу выпитого им яйца.

– Да, – сказала она, разглядывая ее. – Я подумала, что вы можете быть где-то рядом, когда вышла из курятника с корзиной, которая стала явно легче, чем была.

– Приношу мои извинения, мэм, – вымолвил Йен, наклоняя голову набок. – Ваши курочки были очень милы.

Сара покачала головой.

– Ну да, – сказала она. – Они настолько глупы, что не в состоянии отказать привлекательному мужчине. Все дело в ваших волосах, которые напоминают им петушиный гребень.

– Подходящее сравнение, – признался Йен. – Я и сам чувствую себя немного петушиным гребнем.

– Так и должно быть. И все-таки, сэр, что заставило вас уйти из моего садового сарая в конюшню?

– Разумеется, компания! Мерин, осел и две козы, если я не ошибаюсь…

– Неужели они настолько испугали вас, что вам понадобилась защита? – Сара потянулась к косе.

– Не трогайте! – крикнул он, обхватывая рукой косовище.

Сара отдернула руку.

Йен уныло улыбнулся.

– Это, конечно, немного, – проговорил он. – Но коса дает мне иллюзию того, что при необходимости я смогу вырваться из кольца противника.

Заодно коса помогала Йену держать руку на безопасном расстоянии от волос Сары. Он просто изнывал от желания запустить в них пальцы. Его грязные, липкие от пота пальцы, прикосновений которых – в этом Йен был уверен – Сара не оценит.

И тут, не спросив разрешения, она потянулась к нему и положила руку сбоку от его лица.

– Как я и предполагала, – пробормотала она. – Вы горячий, как печка. И по-прежнему мокрый. Ну что же мне с вами делать?

– Ты должна вытолкать меня из дому, чтобы я шел своей дорогой, – сказал Йен, голос которого звучал унизительно неуверенно. – А потом, когда мои преследователи вернутся, что неизбежно, ты сможешь с чистой совестью показать пустые постройки…

– Не говорите ерунды, – оборвала его Сара, не двинувшись с места. – Я просто принципиально не хочу допускать, чтобы кузен Мартин хоть одной ногой ступал за мой порог.

– Но ты не стала спорить с тем, что мне надо уходить отсюда.

Сара уже поднималась, но его слова остановили ее.

– Нет, полковник, – сказала она, наклоняясь к нему. – Не стала.

Она снова присела рядом с ним на корточки, ее юбка опустилась в грязь, а залитые солнцем волосы, разметавшись, упали назад. У нее ореховые глаза, подумал Йен. Простые глаза, простые брови. И все же они очаровывают его. В ее глазах не должно быть ничего особенного. В ее маленьких, умелых руках. И все же Йен, не удержавшись, потянулся к одной ее руке.

Ощущение связи между ними пришло мгновенно. Что-то в Саре – что-то глубокое, яркое, сильное – обдало его жаром. Нечто в слегка грубоватой текстуре ее кожи потрясло его до глубины души. Йен был готов поклясться, что между ними змейкой пробежало влечение – как огонь бежит по верхушкам деревьев.

Выражение ее лица ни на йоту не изменилось. Сара была так спокойна, что Йен усомнился в том, что она дышит. Несмотря на это, Фегюсон был уверен, что она испытывает те же чувства, что и он.

Сара первой отодвинулась от его руки. Поднявшись на ноги, она взяла свое ведро и зашагала к деннику, в котором стоял старый гнедой конь, который устало зашевелился при ее приближении.