Онлайн книга «Опьяненные страстью»
Начальный капитал был составлен из заработков Кена в качестве профессионального сноубордиста. Стоун помог со строительством, а Ти Джей, много лет сопровождавший в горы группы, обеспечил фирму богатыми клиентами и помог организовать бизнес, применив знания на практике. Все трое быстро повзрослели. Детство было трудным и безрадостным. Ти Джей не сомневался, что они либо не доживут до зрелости, либо закончат свои дни в тюрьме, как остальные мужчины в их семье. К счастью, этого не случилось и они сумели не только выжить, но и прийти к процветанию. Теперь им платили за то, что они организовывали досуг, что было непросто: за каждым развлечением скрывалась бездна тяжкого труда. Офисы располагались на втором этаже дома. В этот момент все собрались на совещание у Стоуна, которое, как обычно, превратилось в семейное собрание, где присутствующие постоянно подтрунивали друг над другом. Стоун сидел за письменным столом, а за его спиной стояла Эмма и растирала ему плечи. В форме медсестры со стетоскопом на шее она вовсе не выглядела чопорной, благодаря исходившему от нее чувственному сиянию. Такое же было у Стоуна, когда он, обернувшись, послал жене теплую ленивую улыбку. Кен развалился в кресле перед столом Стоуна и тоже выглядел расслабленным, вне всякого сомнения, благодаря Кэти, их секретарше и невесте Кена, которая сидела у него на коленях. Ник расположился в другом кресле, перелистывая последний номер журнала для автолюбителей, а Чак сидела под столом в надежде, что кто-нибудь уронит лакомый кусочек. Чак обожала вкусно поесть. Здесь же крутились и котята, забавляясь шнурками присутствующих и играя друг с другом. Стоун потянул журнал из рук Ника, чтобы показать, что тот в действительности читает: словарь имен. – А что? Ребенку же нужно имя… Стоун швырнул книгу на стол. Испугавшись, Чак метнулась в угол, прижав уши, и Кэти принялась ее успокаивать, подняла с пола и погладила, с упреком глядя на Стоуна. Чак застыла, потому что не слишком любила, когда ее брали в руки, но не хотела обижать хозяев, поэтому терпела ласки Кэти в надежде, что ее вознаградят чем-нибудь вкусненьким. – Как насчет «Тьюд»? – спросил Стоун Ника. – Это сокращенное от «Этитьюд», потому что ребенок Энни наверняка уже родится с определенной позицией [1] . – Мы можем перейти к делу? – осведомился Ти Джей. – Разумеется, – кивнул Стоун. – У меня и хорошие, и плохие новости. Сначала плохие… Черт бы все это побрал! – Он скорчил болезненную гримасу и, оторвав от ноги серого котенка, взял его за шкирку и поднял на уровень глаз: – Осторожнее с когтями! Котенок шлепнул лапой Стоуна по носу, и тот, вздохнув, положил его себе на плечо, где тот свернулся клубочком и замурлыкал. – Ти Джей, твое канадское путешествие отменяется. У клиента обнаружились срочные дела, и он не может взять месяц отпуска. Но аванс он оставил нам, поскольку отменил все в последнюю минуту, так что мы не в убытке. Стоун широко улыбнулся. – Полагаю, тебе это только на руку. – Черт… – прошипел Ти Джей. Улыбка Стоуна померкла. – Видишь ли, я думал, ты обрадуешься… – Серьезно, – поддержал Кен. – Ты водишь группу за группой весь последний год, так что не помешает и отдохнуть. – Заодно и с подготовкой к свадьбе поможешь, – вставила Кэти, словно это было для него чем-то вроде бонуса. – Вместо того чтобы заявиться в последнюю минуту, как было бы, если бы ты уехал. Именно на это он и надеялся… Прибежала Энни с озабоченным видом: – Я опоздала? Никто не посмел подтвердить очевидное. Она и в лучшие времена обладала взрывным темпераментом, а беременность отнюдь не способствовала ее спокойствию. Никто не желал рисковать собственной шеей, поэтому все промолчали. Ник усадил ее себе на колени, и она уютно прильнула к его груди. Расстроенный вид сменился нежной улыбкой. – Как ты себя чувствуешь? – спросил Ник. – Прекрасно, но для не-Абигейл было бы куда лучше, если бы я не съела все шоколадное печенье, которое испекла. Ник погладил ее живот и улыбнулся, а Энни оглянулась: – Что случилось? Я что-то пропустила? – Почти пропустила, как Ти Джей объяснил, в чем заключается его проблема. Все уставились на Ти Джея, и тот бросил: – У меня нет никаких проблем. – В самом деле? – не поверила Энни. – По-моему, ты не в себе. – Все в полном порядке. Что со мной случится? – Не знаю, – покачал головой Стоун. – Может, ты из тех парней, что прячут все свое дерьмо в коробочку и стараются об этом забыть. – Какое еще дерьмо? Говорю же, я в порядке. Стоун кашлянул, прикрываясь рукой: – Вранье. Ти Джей его проигнорировал. Энни вздохнула и шепнула Нику: – Говорила я тебе. – Что именно? – насторожился Ти Джей. – Что ты по-прежнему никого к себе не подпускаешь, что стараешься выглядеть равнодушным. – Чушь! Я ко многому неравнодушен. – К нам – да. Но как насчет остального мира? – спросила Энни. – Черт, нас так много! Почему я должен заботиться о ком-то еще? – Раньше тебе этого было недостаточно, но потом, когда погибла Сэм… Все затаили дыхание, ожидая реакции Ти Джея. Саманта Джеймс была его подружкой в колледже. Она подрабатывала речным гидом и привела его в свой мир. К несчастью, она обладала еще более неуемным характером, чем он, и существовала скорее благодаря интуиции и везению, а не знаниям и навыкам. Она погибла, сплавляясь по реке. И хотя в этом не было вины Ти Джея – он вообще не участвовал в том путешествии, – удар оказался силен. Трагедии можно было избежать. Если бы только она последовала логике, а не интуиции. Если бы только лучше подготовилась. Если бы… Он так ненавидел эти «если бы». Когда он решил остаться в мире, куда его привела Сэм, то пообещал себе, что никогда не окажется в положении «если бы». В результате он был куда более осторожным и сдержанным проводником, чем необходимо. Стоун и Кен называли это идиотизмом, а он – предусмотрительностью. «И это не имеет ничего общего с Сэм», – твердил он, когда на него смотрели с различной степенью сочувствия. Братья не привыкли открыто выражать свои чувства, что было неудивительно, учитывая их детство. Энни делала все возможное, чтобы помочь, но, по правде говоря, и сама была почти подростком. А они нуждались в тюремном надзирателе куда больше, чем в заботливой руке. Все же ей удалось главное: они стали взрослыми, так и не отсидев ни разу. Будь она другой: мягкой и доброй, – ничего бы не получилось. |