Книга Брат мой Каин, страница 13 – Энн Перри

– Нет, он не вор, – честно признался Монк. – Он пропал. Его жена опасается, что с ним могло случиться несчастье.

– Вроде того, что он сбежал с какой-нибудь потаскухой, старый дуралей, – беззаботно заметил кучер. – Значит, вы стали частным сыщиком? И теперь жены просят вас ловить беглых мужей? – Он ухмыльнулся, обнажив щербатые зубы. – Выходит, вас малость понизили, да, инспектор Монк?

– Зато я не так мерзну, как ты в своем кебе! – злобно процедил детектив, но тут же вспомнил, что ему нужно уговорить кучера помочь в расследовании, и, сделав над собой усилие, придал голосу более вежливый тон. – Иногда, – добавил он сквозь крепко сжатые зубы.

– Ладно, мистер Монк. – Возница высморкался и вытер рукавом нос, бросив на Уильяма ядовитый взгляд. – Если вы меня как следует попросите, я, может быть, скажу, где его высадил. И не забывайте: мне хочется выпить чашку чая и глотнуть настоящего бренди, а не какого-нибудь дешевого джина. Я знаю разницу, так что не вздумайте обманывать.

– А как я узнаю, что ты сам меня не обманываешь? – без обиняков спросил сыщик.

– Никак, – с довольным видом согласился кучер. – Вы, наверное, помните, что сейчас обещали? У меня нет желания опять иметь с вами дело. Уж я-то знаю, на что вы способны. Поэтому лучше вы запла́тите мне, как говорили, а я расскажу вам все как есть.

– Отлично. – Монк опустил руку в карман и извлек шестипенсовую монету. – Поедем туда, где ты его высадил, и я угощу тебя чаем с бренди в ближайшем пабе.

Кебмен взял монету, как залог серьезных намерений детектива, и, попробовав на зуб, чтобы удостовериться в ее подлинности, бросил себе в карман.

– Поехали, – весело пригласил он и, отвязав вожжи, взгромоздился на облучок.

Уильям сел в кеб и устроился поудобнее. Они поехали сначала быстрым шагом, а потом – рысью.

Оставив позади мост Блэкфрайерс, возница направил лошадь в сторону восточной части города через Сити, а потом – через Уайтчепел, и в конце концов они добрались до Лаймхауса. Улицы становились все более узкими и мрачными, кирпичи домов – все более темными, а окна – все более крошечными. Запах мусора и хлева делался все ощутимее. Отбросы до краев заполняли сточные канавы, которые, судя по всему, не чистили в течение многих недель. На Бридж-роуд через дорогу перегоняли скот, идущий на бойню. Запах пробудил у Монка острые воспоминания, однако лишь о чувствах, а не о каких-либо людях или событиях. Он вспомнил свой нестерпимый гнев и настойчивое желание что-то сделать, но не вызвавшие их причины, и после всех попыток вспомнить что-нибудь еще лишь вновь ощутил неистовое биение сердца и проникающий в глотку неотвязный запах. Событие, отголоски которого всплыли в его памяти, могло случиться как три года, так и двадцать лет назад. Прошлое не имело значения для сыщика, ему не удавалось соотнести его с чем-нибудь определенным.

– Приехали! – громко объявил кучер, остановив лошадь и постучав по крыше кеба.

Мысли Монка вернулись в настоящее, и он стал выбираться из экипажа. Они находились в районе под названием Лаймхаус-рич, на узкой грязной улочке, проложенной параллельно берегу реки. Детектив достал из кармана деньги и протянул их вознице вдобавок к шестипенсовой монете, которую тот от него уже получил.

– А как же выпивка? – поспешил напомнить ему кэмбен.

Монк достал еще одну шестипенсовую монету.

– Ага! – весело воскликнул извозчик. – Чем еще я могу вам помочь?

– Ты никогда не возил этого человека раньше?

– Пару раз. А что?

– Куда ты с ним ездил?

– Один раз – сюда, а другой – высадил его немного западнее. Да, и еще раз рядом с одним домом на Эджвер-роуд. Вам кажется, он там живет? С какой стати? Я хотел сказать, зачем таким, как он, надо сюда ездить? Что они тут забыли? Здесь даже тиф есть, меньше чем за милю отсюда. – Кебмен указал куда-то вперед рукой в грубой рукавице. – А один малый мне говорил, что в Уайтчепеле появилась даже холера… Или, может, в Майл-Энде. Или в Блэкуолле, кто его знает…

– Как тебе сказать? – ответил Монк. – Это сложно объяснить. Ты, наверное, не помнишь, в какую сторону он пошел?

Кучер ухмыльнулся.

– Я все ждал, когда вы об этом спросите. Он пошел вон туда. – С этими словами он опять показал направление пальцем. – Вон в ту сторону, к Собачьему острову.

– Спасибо. – Закончив разговор, сыщик направился в указанном извозчиком направлении.

– Если он туда пошел, вам его ни за что не найти! – прокричал ему вслед возница и добавил со вздохом: – Бедный малый…

Монк опасался, что кучер прав, но не обернулся и не замедлил шаг. Проследить путь Энгуса представлялось ему нелегкой задачей, хотя человек в таком костюме, как пропавший, сильно отличался от здешних жителей – точно так же, как и сам Уильям. Однако Стоунфилд вряд ли заходил в какую-нибудь из лавок, время от времени попадавшихся сыщику на глаза, желая что-то приобрести.

Монк обратил внимание, что ему не встретилось ни одного продавца газет. Обитатели Лаймхауса, даже если предположить, что кто-то из них окажется грамотным, не располагали лишними деньгами на подобную роскошь. Об интересующих их событиях они узнавали из разговоров или от уличных крикунов – людей, превращавших в бесконечные плохие стихи любую новость или сплетню, которую им удавалось узнать, и повторяющих ее на каждом углу, устраивая что-то вроде спектакля с одним актером, в надежде получить несколько медяков от признательных зрителей. Кое-где попадались доски для объявлений, предназначенные для тех, кто умел читать, однако уличных торговцев нигде не было видно. Даже разносчики предпочитали обходить не эти кварталы, а соседние, расположенные к западу оттуда, где они могли скорее продать свой товар.

Детектив зашел в бакалейный магазин, где продавались чай, сушеные бобы, мука, патока и свечи. Внутри было темно и пахло пылью, свечным салом и камфарой. Показав портрет Энгуса продавцу, Уильям получил в ответ ничего не выражающий отсутствующий взгляд. С тем же результатом он обратился к аптекарю, ростовщику, старьевщику и торговцу скобяным товаром. Глядя на дорогую одежду Монка, на его теплое добротное пальто и не пропускающие воду начищенные ботинки, все они сразу признавали в нем чужака. Одетые в грязное тряпье дети, многие из которых были босиком, бежали за ним и клянчили деньги, разевая щербатые рты и поочередно оглашая улицу свистом или кошачьими воплями. Детектив отдал им всю мелочь, которая у него нашлась, но стоило ему спросить их об Энгусе Стоунфилде, как они сразу замолчали и разбежались кто куда.

Оказавшись на спускавшейся к реке Юнион-роуд, вымощенной неровными потрескавшимися булыжниками, с настолько узким тротуаром, что на нем едва хватало места одному прохожему, Монк, уже потерявший надежду что-либо узнать, решил на всякий случай обратиться к уличному сапожнику, переделывавшему старые ботинки в новые.

– Вы не замечали здесь вот этого господина, в хорошем плаще, высокой шляпе и, возможно, с зонтиком? – спросил он без лишних предисловий.