Книга Скандал с Модильяни. Бумажные деньги, страница 86 – Кен Фоллетт

Хэмилтона сразу же провели в кабинет Фетта, находившийся на первом этаже. Натаниэль сидел в удобном гостевом кресле и читал «Файнэншл таймс». Он поднялся для обмена рукопожатиями.

Хэмилтон заметил:

– Я еще ни разу не заставал тебя за рабочим столом. Он у тебя стоит просто для красоты?

– Присаживайся, Дерек. Чай, кофе, херес?

– Стакан молока, если не трудно.

– Потрудитесь найти стакан молока, Валери, – Фетт кивнул своей секретарше, которая сразу вышла. – А что до стола, то ты верно подметил: я им почти не пользуюсь. Я сам не пишу. Только диктую. И не читаю ничего слишком тяжелого, чтобы просто не держать в руках. Так с чего мне просиживать штаны за столом, как клерки у Диккенса?

– Значит, он просто элемент декора.

– Этот стол занимает свое место гораздо дольше, чем я сам. Он слишком велик, чтобы вынести в двери, и слишком дорогой, чтобы распиливать его на части. Такое впечатление, что все здание возвели вокруг него.

Хэмилтон улыбнулся. Валери принесла молоко и снова удалилась. Он стал отхлебывать из стакана и присматриваться к своему другу. Фетт и его офис подходили друг другу: небольших габаритов, но не чрезмерно маленькие; в темных тонах, но не мрачные; не слишком серьезные, но и без налета фривольности. Хозяин носил очки в тяжелой оправе, а волосы смазывал бриолином. На нем был клубный галстук – примета социальной принадлежности, как насмешливо отметил про себя Хэмилтон, только это выдавало в нем еврея.

Поставив стакан, он спросил:

– Ты уже читал про меня?

– Только что бегло просмотрел публикацию. Предсказуемая реакция. Еще десять лет назад подобные итоги деятельности такой компании, как твоя, вызвали бы бурю, сказавшись на всем: от стоимости акций радиозаводов до цены на цинк. А ныне это всего лишь еще одна корпорация, у которой возникли трудности. Для таких вещей давно придумали определение: рецессия, экономический спад.

– Зачем мы все это делаем, Натаниэль? – спросил Хэмилтон с глубоким вздохом.

– Прости, не понял. Что ты имеешь в виду? – Фетт действительно выглядел озадаченным.

Приятель пожал плечами:

– Для чего мы изнуряем себя работой, недосыпаем, рискуем всем своим состоянием?

– И получаем язву в награду за труды, – добавил Фетт с улыбкой, но в его поведении произошла едва заметная перемена.

Глаза под толстыми стеклами очков слегка прищурились, и он откинул свои и без того опрятно лежавшие волосы назад тем жестом, который Хэмилтон давно воспринимал как защитный. Фетт брал на себя обычную роль осторожного советчика, готового по-дружески помочь, но высказать объективную точку зрения. Однако его ответ оказался в меру небрежным:

– Мы делаем деньги. Зачем же еще?

Хэмилтон покачал головой. Друга всегда приходилось чуть подтолкнуть, чтобы заставить пойти на более глубокие размышления.

– Это из курса экономики для шестого класса, – сказал он немного пренебрежительно. – Я бы получил гораздо больше денег, если бы обратил унаследованное предприятие в наличные, а потом вложил в надежные акции. Большинство владельцев крупных компаний могли бы жить в богатстве до конца дней своих, поступив подобным образом. Зачем же мы тщимся не только сохранить корпорации, но и стремимся к их постоянному разрастанию? Что это: алчность, стремление к власти или чистый авантюризм? Быть может, мы просто подсознательно азартные игроки?

– Чувствую, Эллен нашептала тебе подобные мысли, – сказал Фетт.

Хэмилтон рассмеялся:

– Так и есть, но мне неприятно думать, что ты считаешь меня неспособным самостоятельно прийти к таким умозаключениям.

– О, я нисколько не сомневаюсь в серьезности твоих собственных намерений. Вот только Эллен обычно громко говорит то, о чем ты только еще размышляешь про себя. И ты бы не стал повторять этого вслух мне, если бы ее слова не задели в тебе некую чувствительную струну. – Он сделал паузу. – Дерек, будь бережен с Эллен. Не потеряй ее.

Они какое-то время смотрели прямо в глаза друг другу, а потом оба отвели взгляды в сторону. Воцарилось молчание. Они достигли предела интимности разговора, который был допустим даже между лучшими друзьями.

Фетт возобновил беседу:

– Будь готов в течение ближайших дней получить от кого-нибудь до дерзости наглое предложение.

– Почему ты так настроен? – спросил удивленный Хэмилтон.

– Кое-кому может показаться, что он сможет завладеть твоим холдингом по дешевке, пока ты находишься в депрессии и паникуешь из-за промежуточных результатов.

– И что ты мне в таком случае посоветуешь? – задумчиво поинтересовался Хэмилтон.

– Надо сначала взглянуть на предложение. Но я бы в любом случае сказал тебе: «Подожди». Уже сегодня мы узнаем, выиграл ли ты тендер на разработку того нефтяного месторождения.

– «Щита».

– Да. Получи лицензию, и твои акции значительно возрастут в цене.

– Но наши перспективы стать прибыльной корпорацией все равно будут крайне шаткими.

– Зато ты станешь очень привлекателен для охотников за недооцененными активами.

– Интересно, – пробормотал Хэмилтон. – Азартный игрок выступил бы с предложением немедленно, еще до объявления министерством результатов конкурса. Оппортунист сделал бы это завтра, если лицензия достанется нам. Подлинный инвестор выждал бы еще неделю.

– А мудрый владелец отказал бы им всем.

Хэмилтон улыбнулся:

– Смысл жизни далеко не только в деньгах, Натаниэль.

– Боже милостивый! Ты это серьезно?

– Неужели моя мысль представляется тебе такой уж еретической?

– Вовсе нет, – но Фетт был явно поражен, и в его глазах под стеклами очков промелькнули веселые искры. – Я знаю тебя много лет. И удивляет меня только одно: что я слышу это именно от тебя.

– Меня самого удивляет то же самое, – Хэмилтон в задумчивости помедлил. – Спрашиваю из чистого любопытства. Как ты думаешь, мы получим лицензию?

– Не могу ничего сказать, – внезапно лицо банкира снова стало непроницаемым. – Все зависит от подхода министра. Считает ли он, что лицензию следует отдать надежной и уже прибыльной корпорации в качестве премии за успех или швырнуть как спасательный круг терпящим бедствие.

– Гм. Как я подозреваю, ни один из этих подходов к нам не применим. Помни, что мы только возглавляем крупный синдикат, а в счет должны идти все предприятия. «Хэмилтон холдингз» как таковая – это корпорация, обеспечивающая связи с Сити и управленческий опыт. Мы соберем деньги на разработку месторождения у других, а не выложим их из своего кармана. Прочие члены нашей группы обладают необходимым инженерным потенциалом, знакомы с методами добычи нефти, с рынками сбыта и так далее.