Книга Скандал с Модильяни. Бумажные деньги, страница 98 – Кен Фоллетт

Лестничную площадку верхнего этажа украсили самым примитивным образом, постелив тонкий синтетический коврик и повесив на стены две акварели – безвкусные, но не внушавшие отвращения. Сюда выходили двери четырех квартир, каждая со своим звонком, почтовым ящиком и глазком. Кевин остановился перед третьим номером, сделал глубокий вдох и позвонил.

На звонок никто не отозвался. Через какое-то время он позвонил еще раз, а потом приложил ухо к двери и вслушался. Ни звука. Напряжение спало, сменившись легким разочарованием.

Раздумывая, что делать дальше, он пересек лестничную клетку к маленькому оконцу и выглянул в него. Через дорогу располагалось здание школы. На спортивной площадке группа девочек-старшеклассниц перебрасывала мяч через сетку. С того места, где он стоял, Кевин не мог разглядеть, достаточно ли они взрослые, чтобы вызвать у него похотливые порывы.

Он вернулся к двери квартиры Фицпитерсона и с силой надавил на кнопку звонка. Шум неожиданно прибывшего на этаж лифта заставил его вздрогнуть. Впрочем, если это сосед, его можно спросить…

Но окончательно поверг Кевина в шок вид вышедшего из лифта молодого полицейского. Им овладело такое чувство, будто он в чем-то виновен. Однако, к его удивлению, констебль вполне миролюбиво приветствовал незваного гостя, ломившегося в дверь квартиры номер три.

– Вы, должно быть, брат живущего здесь джентльмена? – спросил полисмен.

Кевин умел соображать быстро.

– Кто вам это сказал?

– Портье.

Кевин без передышки сразу задал ему еще один вопрос:

– А вы почему здесь?

– Чтобы проверить, все ли в порядке с жильцом. Этим утром он не явился на важную встречу, а его телефонная трубка не лежит на своем месте. Им по штату положены телохранители, если вы не знали, но только они ими не пользуются, эти младшие министры, – он посмотрел на дверь. – Никто не отзывается?

– Никто.

– Вам известна причина, из-за которой он мог быть… э-э-э… расстроен. Вероятно, серьезно заболел? Или его куда-то вызвали?

– Он просто позвонил мне сегодня чуть пораньше, – сказал Кевин. – И мне не понравился его голос. В нем звучала депрессия. Вот почему я и приехал.

Репортер понимал, что затеял крайне опасную игру, но он еще ни разу прямо не солгал представителю охраны правопорядка, а отступать было уже поздно.

– Наверное, нам следует попросить у портье ключ? – предположил полицейский.

Кевина это совершенно не устраивало, и он ответил:

– Лучше сразу выломать дверь. Бог ты мой, если он там сейчас лежит опасно больной…

К счастью, полисмен ему попался молодой и неопытный, а потому возможность высадить дверь показалась ему интересной.

– Вы думаете, он может быть настолько плох? – спросил он.

– Кто знает? А что до ущерба для двери… Фицпитерсоны не бедная семья.

– Верно подмечено, сэр, – полицейскому других аргументов не требовалось. Он для проверки на прочность приложился к двери плечом. – Думаю, хватит одного приличной силы удара.

Кевин встал поближе к нему, и двое мужчин врезались в дверь одновременно. Но только наделали много шума, не добившись результата.

– Да, в кино все выглядит гораздо легче, – сказал Кевин, но мгновенно пожалел о своих словах – ремарка в данных обстоятельствах прозвучала чересчур легкомысленной.

Но полисмен ни на что не обращал внимания.

– Еще раз, – собрался с силами он.

Теперь они вложили в удар всю тяжесть своего веса. Косяк двери треснул, и приемная ячейка для язычка замка отвалилась, упав на пол. Дверь с грохотом распахнулась.

Кевин позволил полицейскому войти первым. Оказавшись в холле, тот заметил:

– Газом не пахнет.

– Здесь все на электричестве, – догадался Кевин.

В тесную прихожую вели три двери. За одной оказалась небольшая ванная, где Кевин заметил сразу несколько зубных щеток и зеркало от пола до потолка. Вторая дверь стояла полураспахнутой, открывая вид в кухню, и создавалось впечатление, словно там недавно проводили обыск. Они вошли в третью дверь и сразу же увидели Фицпитерсона.

Тим сидел в кресле за своим письменным столом, положив голову на ладони, как будто заснул за работой. Но никаких бумаг перед ним не лежало: только телефон, стакан и пустой пузырек. Он был небольших размеров и из коричневого стекла с белой крышкой. На такой же белой этикетке виднелась надпись, сделанная от руки. В таких пузырьках аптекари обычно продавали снотворное.

Несмотря на свои молодые годы, полисмен действовал с похвальной стремительностью.

– Сэр! Мистер Фицпитерсон! – окликнул он хозяина квартиры очень громко, а потом без всякой паузы пересек комнату и сунул руку под халат, чтобы прощупать сердцебиение находившегося без сознания человека.

Кевин на мгновение замер на месте. Через несколько секунд страж порядка сказал:

– Он еще жив.

Констебль полностью взял инициативу на себя. Он сделал жест в сторону Кевина и распорядился:

– Попытайтесь с ним разговаривать!

После чего включил рацию, которую достал из внутреннего кармана, и начал свой рапорт.

Кевин ухватился за плечо политика. Под халатом тело казалось совершенно безжизненным.

– Проснись! Проснись же! – стал выкрикивать он.

Полицейский убрал рацию и присоединился к нему.

– «Скорая помощь» будет здесь очень скоро, – сказал он. – Давайте заставим его ходить.

Они подхватили Фицпитерсона с двух сторон и попробовали принудить лишившегося сознания мужчину двигаться.

– Так положено делать по инструкции? – спросил Кевин.

– Я, черт возьми, очень надеюсь, что так и есть.

– Жаль, я прогуливал в школе занятия по оказанию первой помощи.

– Мы в этом с вами были похожи.

Кевину не терпелось добраться до телефона. Он уже видел заголовок: КАК Я СПАС ЖИЗНЬ МИНИСТРУ. Нет, он не успел стать совершенно черствым человеком, но давно подозревал, что репортаж, который поможет ему сделать себе имя в журналистике, может для кого-то другого обернуться трагедией. И теперь, когда это произошло, нужно было сделать все, чтобы не упустить своего шанса, не растратить время попусту. Скорей бы приехала «Скорая»!

Фицпитерсон никак не реагировал на попытки реанимации с помощью ходьбы.

– Говорите с ним, – велел полицейский. – Напомните, кто вы такой.

Это уже казалось немного слишком, но Кевин с трудом сглотнул слюну и сказал:

– Тим, Тим! Это же я!

– Назовитесь по имени.

Кевину на выручку пришел звук сирены подъехавшей «Скорой помощи», донесшийся снизу.