Книга Полет мотылька, страница 85 – Алексей Калугин

«Пора», – сказал сам себе Геннадий Павлович и сосредоточился на желании остановить падение. Он никогда еще не погружался в активный сон, находясь под воздействием наркотиков или медицинских препаратов, оказывающих влияние на психику и нервную систему, а потому не знал, какой может оказаться ответная реакция мира сна на попытку проникнуть в него столь нахальным образом. То, что колдуны и шаманы использовали доступные им дурманящие средства для того, чтобы проложить дорогу сознанию в мир, лежащий за гранью реальности, – факт известный. Но Геннадий Павлович в своей работе предпочитал обходиться без экстрима. Его приятно удивило то, что он сразу, без каких-либо осознанных усилий оказался в структуре сна второго порядка. Неясный, расплывающийся фон, слегка отливающий бирюзовым, был как нельзя кстати, – Геннадий Павлович вспомнил, что именно в таком виде структура сна второго порядка является наиболее податливой и легко отвечает на любое осознанное усилие сновидца, направленное на ее изменение. Быстро, даже не попытавшись разобраться в том, что перед ним находилось, он уничтожил несколько самопроизвольно возникших мыслеформ, – это был мусор, который мешал сосредоточиться. Заметив стайку разноцветных искорок, Геннадий Павлович в два счета растворил в бирюзовом свечении свое иллюзорное тело и материализовал его уже рядом со скоплением обрывков воспоминаний, прорвавшихся в структуру сна второго порядка. Один взмах рукой – и весь кластер оказался зажат у него в кулаке. Геннадий Павлович почувствовал, как легко, чуть покалывая, щекочут искорки-воспоминания кожу на ладони. Ощущение было приятным, и на мгновение Геннадий Павлович заколебался. Но уже в следующую секунду он плотнее сжал пальцы, превращая в пыль все, что находилось у него в руке, – ему ни к чему были разрозненные и скорее всего вообще ничего не значащие воспоминания из прошлой жизни, к которой он не собирался возвращаться. Но ему был нужен человек – спутник – тот, кто последует вместе с ним в беспредельный новый мир, созданный лишь силой воображения, мир, в котором не будет места злу, жестокости и лжи. Подняв левую руку, Геннадий Павлович сложил вместе указательный и средний пальцы и направил их в ту точку, где должна была начаться материализация образа, воссозданного его памятью. Не прошло и десяти секунд, как бирюзовое сияние в обозначенном месте уплотнилось и начало приобретать очертания человеческой фигуры.

– Марина, – едва слышно произнес Геннадий Павлович, точно спиритист, призывающий духа из небытия.

Фигура приобрела законченный образ, превратившись в девушку, которую Геннадий Павлович помнил как соседку по квартире. На этот раз он сам одел ее так, как пожелал – открытые белые туфли на высоком каблуке, очень короткая, плотно облегающая бедра красная юбка и бледно-голубая, точно вылинявшая, майка без рукавов с портретом Мерилин Монро на груди. Приподняв руки, Марина непонимающе посмотрел на свои ладони.

– Что происходит? – перевела она взгляд на Геннадия Павловича. – Я ведь сейчас не сплю!

– Зато я сплю, – улыбнулся в ответ Геннадий Павлович. – И очень крепко. Я создал структуру сна третьего порядка и призвал тебя в свой сон.

– И что это значит?

– То, что мы можем разговаривать.

– Ага… – Марина в задумчивости приложила указательный пальчик к губам.

– Почему в прошлый раз ты не сказала мне, на кого работаешь? – спросил Геннадий Павлович.

– А как бы ты после этого ко мне относился? – зло сверкнула глазами Марина.

– Не знаю, – честно признался Геннадий Павлович.

– Сейчас я уже ни на кого не работаю, – добавила Марина.

– Полковник Рыпин существует в реальности?

– Да.

– Он контролирует проект?

– Да.

– Существует реальная возможность свалить его?

– Нет.

– Я так и думал, – коротко кивнул Геннадий Павлович.

– Ты только это хотел узнать?

– Нет, – качнул головой Геннадий Павлович. – Я хотел спросить, какие у тебя планы на будущее?

Брови Марины удивленно изогнулись.

– В каком смысле?

– В самом прямом, как ты собираешься дальше жить?

– Какое это имеет значение? – нервно передернула плечами Марина.

– Я хочу предложить тебе уйти.

– Куда?

Геннадий Павлович легко взмахнул рукой и нарисовал в воздухе знак, похожий на раскручивающуюся спираль. Следуя за движением его руки, пространство сжималось, точно часовая пружина. Вначале спираль была размером с ладонь, но по мере вращения она становилась больше. В глубине ее проступали неясные, расплывающиеся очертания не то каких-то предметов, не то зеркальных отражений людей, стоявших по другую сторону плоскости вращения удивительной спирали.

– Что это? – тихо, едва ли не с благоговением спросила Марина.

– Переход в структуру сна четвертого порядка. Там мы будем в безопасности.

Марина подошла ближе к вращающейся спирали и протянула руку так, что пальцы ее почти коснулись зоны перехода.

– И как долго мы сможем там оставаться? – спросила девушка, завороженно глядя не на Геннадия Павловича, а на сжатую в тугую пружину спираль, по другую сторону которой лежал новый мир.

– Вечность.

Только произнеся это слово, Геннадий Павлович наконец-то и сам поверил в то, что решился сделать.

– Вечность, – еще раз повторил он, уже для себя.

Геннадий Павлович полагал, что невообразимая, необъятная глубина, заключенная в коротком слове, должна была зачаровать, взволновать, околдовать Марину, но вместо этого девушка посмотрела на него, точно на идиота.

– Но ведь там, – взмахом руки она указала на зону перехода, – нереальный мир.

– Ты так считаешь?

Улыбнувшись загадочно, точно маг, знающий цену своим трюкам, Геннадий Павлович взмахнул рукой и тут же сжал пальцы в кулак. Когда же он разжал пальцы, на ладони у него лежала изящная игральная кость, выточенная из темно-коричневого дерева, с посеребренными точками.

– Держи, – протянул он кость девушке.

Осторожно, двумя пальцами, словно боясь обжечься, Марина взяла деревянный кубик.

– Это обман? – вопрос прозвучал так, будто она была уверена, что без подвоха здесь не обошлось.

– Ты видишь эту игральную кость, ты ощущаешь фактуру материала и можешь почувствовать легкий запах сандалового дерева, из которого она сделана, а если ты щелкнешь по ней ногтем, то услышишь характерный звук. Почему же ты считаешь, что эта кость не настоящая?

– Потому что я знаю, что это так, – упрямо, почти зло ответила Марина. – Я видела, как ты создал ее из ничего.

– А если бы ты не видела этого?

Марина ничего не ответила.

– Ты не знаешь, откуда появилось большинство предметов, которые окружают тебя в повседневной жизни. Те же, которые возникли у тебя на глазах, были сделаны из материалов, происхождение которых известно тебе лишь с чужих слов. Но тем не менее ты не сомневаешься в их реальности.