Онлайн книга «Лонтано»
|
Она ответила, хлопая своими длинными ресницами невинной газели: – Это моя страсть. – Я могу вам помочь. Свести с нужными людьми. Гаэль позволила себе легкую улыбку и взяла бокал с водой – главное, никакого шампанского: слишком провинциально. Они сидели в баре «Плаза-Атене», где, к сожалению, ее уже слишком хорошо знали. И где, кстати, она обнаружила двух кретинов, которых отец посадил ей на хвост. – Вы, кажется, настроены скептически… – В этом кругу все уверены, что можно протежировать всем, но кино – это целый мир… отдельный, независимый, который движется сам по себе. На самом деле кино все решает само. Пайоль поднял чашку и отхлебнул кофе. Он заказал ристретто – нечто вроде электрического разряда, что соответствовало его нервозности. – Я не очень вас понимаю. – Не важно. Кстати, у меня еще недостаточно опыта, чтобы чему-то учить. Хватит ходить вокруг да около. Вы можете мне помочь, но в иной области. Пайоль молча потягивал свой кофе. Напряженное лицо свидетельствовало о том, что он настороже. Молчание продлилось несколько секунд. – У вас есть жених? – спросил он в качестве вступления. – Нет. – А вы его ищете? – Нет. – Почему? – Скажем так: у меня пессимистический взгляд на мужчин. – Почему? – Именно из-за мужчин. Пайоль наклонился к ней. У него были длинные руки, вполне подходящие к его зубам. Гаэль подумала о Красной Шапочке и о Волке, который переоделся в бабушку. – Люди влюбляются, создают семьи! – воскликнул он с фальшивым энтузиазмом. Приходилось подыгрывать. Он, сводник, защищал брак и очаг. Она, шлюшка, должна переплюнуть его в цинизме и наглости. Это тоже было чем-то вроде кастинга, на котором тестировалась склонность другого к извращению. – Не в моем окружении, – ответила она. Пайоль заказал еще один кофе. – Только не говорите, что вы столько раз наступали на грабли! – Не я, а мои подружки. Они просто коллекционируют подонков. – Например? – развеселился он. – Ну, существует несколько общих схем для тех, кто не желает прочных связей. Тот, кто слишком вас любит, чтобы остаться, и тот, кто вас бросает, потому что вы достойны лучшего. Тот, для кого сегодня «слишком рано», а назавтра уже «слишком поздно». Тот, кто забирает свои подарки в момент расставания. Я могу продолжать до завтрашнего утра. Лжецы, трусы, эгоисты, которые выдумают что угодно, лишь бы трахнуть вас без всяких обязательств. А хуже всего, что большинство из них и кончить толком не могут, так и мучаются на полусогнутом и даже удовольствия не получают… Яхтсмен веселился вовсю. У Гаэль язык был подвешен куда лучше, чем у обычных «мисс провинция» и прочих недоделанных актрисуль. – Вашим подругам просто не повезло, – засмеялся он с оттенком сочувствия (у него был звучный баритон. – Существуют же мужчины, которые хотят жениться и завести детей. – Последняя из моих приятельниц, которая оказалась беременной, сообщила об этом производителю по телефону – настолько боялась его реакции. Когда она вечером вернулась домой, ее пожитки поджидали у двери в мусорных пакетах. Она в свою очередь придвинулась и ощутила запах «Eau d’Orange verte» от «Эрме». Наверняка он полагал, что этот парфюм добавляет ему индивидуальности, но они все пользовались «Eau d’Orange Verte», начиная с ее отца. – Может, перейдем к вещам более серьезным? – вернулась она к делу. – Мне нужны контакты. Дайте их мне. Вы получите свою долю. Пайоль нахмурился. В отдалении пианино наигрывало слащавые аранжировки, коктейли позвякивали в каждом затемненном уголке. Можно было подумать, что сейчас два часа ночи. Это место было настолько же отрезано от внешнего мира, как барокамера. – К чему вы действительно готовы? – спросил он наконец. – Почти ко всему, если цена достаточно высокая. Пайоль улыбнулся и внезапно сменил тон: – Анал? Двойное проникновение? Секс втроем? Буккакэ? Фистинг? Она расширила диапазон: – Можете запихнуть мне хомяка в киску, если плата будет соответствующей. Сутенер медленно прикрыл глаза, словно производя в уме подсчеты: – Подойдем к вопросу с другой стороны, если вы позволите так выразиться. Каковы ваши пределы? – Я не прикасаюсь к кавьяру. [71] В мире сексуальных извращений слово означало отнюдь не икру, а экскременты. В немецком варианте, Kaviar und Klyster, к этому добавлялась клизма. – «Золотой дождь»? – Без проблем. – Никаких особых аллергий? – Типа? – Белые, арабы, косоглазые… Она улыбнулась: – Чем больше людей, тем веселей… Пайоль продолжал прикидывать «спектр» Гаэль: – Садомазо? Повисла пауза: она всегда отказывалась заигрывать со страданием. Недопустимо, чтобы ей причиняли боль, и притворяться тоже недопустимо. Откуда у нее этот пунктик, ведь она выделывала вещи и похуже? Суеверный страх: страдание было частью ее личной жизни. Больше того, это сама ткань ее судьбы, ее личности. Посторонним вход воспрещен. И вдруг она передумала. В конце концов, у нее иная задача. Все средства хороши для достижения цели. – При условии, что нет никакого риска, – сказала она. Ключевое слово любителей садомазо: можно делать что угодно и вытерпеть что угодно, лишь бы это было safe. [72] Повреждения только поверхностные, не представляющие опасности. Остановка по первому щелчку пальцами. – В таком случае можно подумать, – ответил Пайоль. Гаэль чувствовала, как на нее рушатся долго сдерживаемые силы. Ладони стали мокрыми. Желудочная кислота обжигала внутренности. Впервые она собиралась заключить контракт с дьяволом. Пайоль обхватил ее своими длинными руками. Запах одеколона теперь смешался с потным душком. Сквозь тонкую пленку цивилизованности прорывалось животное. Если только это был не ее собственный пот… – Слушай меня внимательно, малышка, – тихо проговорил он своим плотоядным голосом, – если ты готова зайти достаточно далеко, то можно сделать много, много бабок. Гаэль ответила словами песни группы «Shinedown»: «I’ll Follow You». [73] Она пела, чтобы не слышать собственного голоса, чтобы не сознавать глубины своего падения. Сутенер понял ее по-своему: как еще одно проявление иронии. Нечто циничное и совершенно отстраненное. |