Книга На краю тени, страница 31 – Морин Липински

Нуала оплакивала Фиону так же, как оплакивала бы любую другую душу, ушедшую в Мир за Гранью. Будучи банши, плакальщицей, которая начинает рыдать еще до того, как человек умер, она скорбела непрестанно. Кровавые слезы постоянно лились из ее глаз — печаль была ее бременем.

Это Существо было светлым во всех отношениях, обычно ее окружал мягкий белый свет, который, как говорят, символизирует надежду. Но сейчас сияния не было. Одна только боль.

Я устроилась на камне и выслушала ее версию смерти Фионы. Каждую клеточку моего тела пронизывала сильная грусть.

— Есть еще кое-что, Шаман, о чем ты должна знать, — сказала Нуала. — Боярышник…

Боярышник… Я кивнула и предупреждающе подняла руку:

— Я знаю. Видела. Я была там. Но почему-то ничего не произошло.

— Кое-кто пытался отомстить и отстоять боярышник, — вздохнула Нуала. — Но их попытки не увенчались успехом. По их словам, они чувствовали присутствие некой силы, удерживающей их, словно между нашими мирами возник невидимый барьер. Мощная, холодная сила… — Нуала запнулась. — Мы боимся, что это как-то связано со смертью Фионы. Мы боимся, что это Темные…

— Фоморы, — сказала я.

Ее глаза сузились, кровь все еще сочилась из них.

— Фоморы? Но они были побеждены многие века назад… Нет, это Темные плетут заговор, чтобы установить контроль над Иным миром.

Я обхватила руками колени и вздохнула:

— Но отчего же они тогда позволили уничтожить боярышник? Это лишено всякого смысла. И вообще, как им удалось сделать это? Темные почитают боярышник так же, как и Светлые.

— Мне не дано знать как. Ты должна понять это. И я не советую тебе заводить разговор о фоморах — Королева Аня не одобрит столь легкомысленные беседы. Среди Светлых поднялось беспокойство, и один лишь намек на то, что Шаман рассматривает бессмысленные версии, может повлечь за собой еще большую беду. — Голос Нуалы стал твердым. — Мы знаем правду, и заговор Темных не должен осуществиться.

Я молча кивнула, подумав, что, хоть Нуала и принадлежала к Светлым существам, это не помешало ей выйти из себя. Ну и ну…

После разговора с Нуалой я призвала Мерддина, Темное существо, которое, как я слышала, служило в Инис Море историком. Передо мной появился эльф с темно-фиолетовой кожей и белыми волосами. От него исходило тревожное свечение, и я почувствовала себя неуютно. На меня уставились огромные мушиные глаза с бесконечно повторяющимися пикселями.

— Фоморы… — Его голос был чуть громче хриплого шепота и походил на шипение. — Они воевали с нашим народом многие поколения назад — еще до того, как мы поделились на Светлых и Темных. Их волшебство губительно для всех, на кого оно распространяется, и почти уничтожило нас прежде, чем мы сумели одолеть их.

Он закашлялся, и трава разбежалась волнами, как от дуновения ветра.

Я поежилась и быстро огляделась по сторонам, желая убедиться, что вокруг никого нет. Мне не хотелось, чтобы Мерддин исчез, так ничего и не рассказав.

— Как ты думаешь, они могли вернуться? Я имею в виду, не думаешь ли ты, что это были они… Фоморы? — тихо спросила я.

Глаза Мерддина блеснули, подтверждая мое предположение. Сердце замерло.

— И как нам снова победить их?

— Демонов можно одолеть с помощью Четырех даров: Камня Фаль, Меча Нуаду, Копья Судьбы и Котла Дагды, — ответил Мерддин.

Я подалась к нему:

— А где сейчас находятся эти Четыре дара? Что произошло с ними?

— Утрачены. — Мерддин снова закашлял. — Неизвестно. Согласно легенде, их можно найти снова, но нам не дано знать как.

— Что ж, — начала было я, выпрямившись, но Мерддин громко захихикал:

— Ты найдешь их для нас. Ты, Шаман. Ты… — Хихиканье Мерддина переросло в сильный кашель, и он растворился в сумерках.

Оказавшись в своей комнате, я задумалась.

Ну и как мне справиться с этим? В конце концов, мне всего шестнадцать!

«Я думал, Алекс вернул тебе медальон», — эхом прозвучал в голове голос Стива.

Что он имел в виду, говоря это? Может быть, что-то подразумевал? Или я так сильно нервничаю, что везде ищу подвох?

А Алекс… Он единственный поддерживал меня с самого начала. Он мой друг. А что, если нет?

Даже думать об этом не хочу! Алекс великолепен!

Да, я Шаман… Была им… Но мои обязанности никогда не распространялись так далеко. И я не понимаю, чего они от меня хотят.

Я не смогу этого сделать. Я просто скажу им, чтобы искали кого-то другого.

И еще эта угроза Слейда… Рея, на которую его угроза распространялась в первую очередь, несмотря на свое раздражающее поведение, была моей сестрой.

— Рея, — прошептала я.

Действуй!

Я встала с кровати и распахнула дверь комнаты:

— Рея?

Ответа не последовало.

Я спустилась вниз, босые ноги утонули в ворсе ковра.

— Рея? — снова позвала я.

Ответа по-прежнему не было.

А что, если он уже забрал ее?

— РЕЯ!!! — завопила я.

— Что? — раздался голос из гостиной.

Они с Джией лежали на полу перед телевизором, смотрели реалити-шоу и лениво просматривали журналы.

— Этот сезон намного лучше, — сказала Рея.

Я посмотрела на телевизор, но картинка в нем мне ничего не сказала.

Хм… Должно быть, это шоу появилось, когда я была в ловушке в Ином мире.

— Лея, ответь на вопрос, — сказала Джия и помахала журналом. — Идеальное свидание — это: (a) долгая прогулка по пляжу, (b) посещение парка развлечений, (c) ужин и танцы.

— Идеальное свидание — это (d), сидя в секции для ботаников, смотреть на то, как ее ущербный парень играет в футбол, — пробормотала Рея. Ее взгляд был прикован к телевизору. — Змеи. Фу! — Она вздрогнула, и было от чего: участников шоу заставили залезть в контейнер с рептилиями.

Я подавила смешок. На уроке истории нам рассказывали, что Клеопатра умерла от укуса змеи. Полагаю, некоторые вещи укореняются в нас слишком сильно.

— Итак, зачем ты носилась по всему дому и выкрикивала мое имя? — спросила Рея, запрокинув голову назад.

— Да так… Просто хотела спросить тебя о… — Я бросила взгляд на Джию, которая снова склонилась над журналом. — Кое о чем.

Рея сузила глаза.

— Ладно, о Слейде, — сказала я. — Как у вас идут дела? — Я отделила от волос прядку и посмотрела на секущееся кончики — меньше всего мне хотелось, чтобы сестра насторожилась.

Рея развернулась к телевизору и вздохнула: