Онлайн книга «Время лживой луны»
|
– Объясни мне, умник, как этот ребенок мог один оказаться в тайге, в глуши непролазной, в семидесяти километрах от ближайшего торного пути? – Не знаю… Она могла заблудиться. – Ага, – саркастически усмехнулась Тарья. – Пошла грибы-ягоды собирать, заблудилась и вышла точнехонько к избушке. А в избушке той живут три медведя. И все как один людоеды. А все потому, что зиму не спали и страшно проголодались. Вот и решили мишки: на хрен нам эта избушка сдалась? Какой от нее прок? Снесли домишко, посадили на его месте спору, и спустя месячишко выросла роскошная информационная башенка, обеспечившая мишек всем необходименьким. Теперь живут мишки в покое и достатке, лапу посасывают да башенку свою информационную похваливают. – А девочка тут при чем? – озадаченно шевельнул бровями Портной. – При том, что зря она в такую глухомань забралась… Посмотри, ноги у нее босые. Похоже, что она прошла по лесу хотя бы пару километров? – Нет. – Какие еще сомнения? – Зачем башня создала ребенка? – Я не знаю. – А что, если это все же человек? Созданный башней, но – человек. Способный, как и мы, думать, принимать решения, чувствовать боль. – Тогда его тем более следует прикончить, – решительно заявила Тарья. – Почему? – Потому что мы не знаем, для чего он создан. – Ты полагаешь, следует уничтожать все, что мы не в силах понять? – Нет, не все, – покачала головой Тарья. – Я не призываю стирать рисунки на плоскогорье Наска или взрывать Стоунхендж. Но то, что ты сейчас видишь перед собой – это явление иного порядка. Это существо из другого, чуждого нам мира. Которое намерено изменить, перестроить наш мир, не спросив, хотим ли мы этого. – Сержант, эта девочка… – Что? – быстро, будто испугавшись чего, посмотрел на Портного Макарычев. – Я про девочку, – кивнул на ребенка солдат. – Вижу. Ну?.. – Странно как-то… Откуда она здесь?.. Босая… – Ага, и не говорит ни слова, – кивнул сержант. – И смотрит так… – Стецук обхватил себя руками за плечи и поежился, будто от холода. Обычно, если в одном из близлежащих поселков пропадал человек – тайга вокруг, так что люди, даже местные, бывает, что и теряются, – солдат посылали лес прочесывать. Последние шесть месяцев ничего подобного не случалось. Девочка стояла совершенно не по-детски – широко расставив ноги и убрав руки за спину. И сумрачно, исподлобья глядела на решающих ее судьбу мужчин с оружием, одетых в военную форму. Так, словно прекрасно понимала, что происходит, но при этом ей это было абсолютно безразлично. Как будто здесь находились лишь органы ее восприятия, передающие информацию разуму, прячущемуся где-то в совершенно ином месте. Сержант подошел ближе к девочке, остановился в трех шагах от нее и присел на корточки. – Как тебя зовут? Девочка смотрела на него и угрюмо молчала. – Ты любишь кошек? Снова никакой реакции. Сержант снял кота с плеча и поставил его перед собой на землю. – Это мой кот. Его зовут Спиногрыз. Он любит играть с маленькими девочками. Портной положил большой палец на затворную раму автомата. Сержант погладил кота, проведя ладонью от лобастой головы до мохнатого, как ершик, хвоста, и тихонько подтолкнул его в сторону девочки. Спиногрыз сделал два коротких, по-кошачьи осторожных шага. Опустил голову к земле, принюхался. Сделал еще шаг. Посмотрел на девочку. И вдруг выгнул спину, взъерошил шерсть на загривке и зашипел противно и злобно. Сержант щелкнул пальцами и протянул руку. Кот тут же повернул назад и по протянутой руке вскарабкался Макарычеву на плечо. – Плохо дело, – не оборачиваясь, сказал сержант. – Да ладно, – усмехнулся Стецук. – У твоего кота сегодня дурное настроение. – Ты когда-нибудь видел Спиногрыза в дурном настроении? – через плечо посмотрел на ефрейтора сержант. – Ну… Как-то раз он мне руку крепко разодрал. – Когда ты у него котлету отнять пытался. – Ну и что! Он ел ее прямо на взлетке! Сержант усмехнулся, почесал кота за ухом и поднялся на ноги. – Егоркин! – крикнул он, отыскав взглядом невысокого, коренастого солдата с коробкой полевой рации на плече. – Ну, что там? – Ликвидаторы выехали! – крикнул в ответ солдат. – Они уже три часа как выехали! – Ну, не доехали еще, – развел руками боец. – Видно, застряли где-то, – прокомментировал Стецук. – Или с пути сбились… Ох, уж мне эти городские!.. – А с девочкой-то что? – спросил Портной. – Муратов! Сбегай к машине, притащи одеяло! – Он хочет забрать ее с собой? – спросила Тарья. – Похоже на то, – кивнул Портной. – Нельзя! – Почему? – Она заражена! – Ну, не факт… – Вот именно, что факт! – Сержант, а что, если девочка заражена? – Чем? – сержант посмотрел сначала на Портного, затем на выглядывающую из-за его плеча девушку. – Уинами? – Ну, да… Поэтому и ведет себя так… Странно. Макарычев сделал знак Стецуку, и тот протянул ему распечатанную пачку сигарет. Сержант курил редко, все собирался бросить, а потому сам сигареты в кармане не носил – отдавал другим на сохранение. Последние полгода, в ходе общенародной кампании по борьбе с курением, контрактникам, которые не имели сей дурной привычки, доплачивали пять процентов к оговоренной сумме. Президентский указ. Стецук щелкнул зажигалкой, ладонью прикрыл язычок пламени от ветра. Ему было все равно – он мотал срочную. Прикурив, сержант глубоко затянулся, почесал кончик длинного носа двумя сложенными вместе пальцами, между которыми была зажата сигарета, и в задумчивости посмотрел на девочку. Макарычеву уже приходилось принимать участие в операциях по уничтожению информационных башен. Так себе работа – скучная, но непыльная. От него требовалось только оцепить участок, на котором предстояло работать ликвидаторам. Притом что находили новые башни, как правило, в глухих, безлюдных местах, задача носила чисто символический характер. Однажды один из бойцов едва не подстрелил невесть как забредшего в те же самые места сборщика кедровых шишек. А вот иметь дело с маленькими, босоногими девочками, напрочь отказывающимися общаться с незнакомыми людьми, Макарычеву прежде не доводилось. Подбежал Муратов с серым шерстяным одеялом, переброшенным через плечо. |