Онлайн книга «На исходе ночи»
|
– У меня нет родственников. У меня нет близких. У меня никого нет. Я один. – Тогда зачем покупаешь ун-акс? – в недоумении развел руками Слизень. – Впрочем, если не хочешь, можешь не отвечать. Еще глоток. Отличный джаф. – Я иногда оставляю его больным. – Что? – Слизень прищурился, слегка повернул и наклонил голову, будто не расслышал слов Ше-Кентаро. Ону поставил парпар на стол. – Я не хочу говорить на эту тему. – Нет уж, постой. – Слизень поднял обе руки, показав собеседнику открытые ладони. – Это я должен понять. Ты, ловец, зарабатывающий деньги на варках, которых сдаешь са-туратам, сам же снабжаешь их лекарством? – Не всегда и не всех. Слизень усмехнулся и снова скрестил руки на груди. – Только не говори мне, что влюбился в одну из больных, за которой пришел. – Нет. – Ше-Кентаро тоже попытался усмехнуться. Но получилось у него это как-то очень уж неубедительно. – Ону, дорогой, мне кажется, ты хочешь уйти от ответа. Или я не прав? – Прав. – Ше-Кентаро положил ногу на ногу. – Я не хочу говорить на эту тему. Мне необходим ун-акс, и я буду покупать его, если не у тебя, так у другого барыги. – Перестань, Ону, – недовольно поморщился Слизень. – Не о том речь. Меня интересует, куда идет купленный у меня ун-акс, с точки зрения изучения спроса. Назовем это маркетинговым исследованием рынка. Быть может, кто-то из потенциальных покупателей пока еще находится вне сферы нашей деятельности. Беда в том, – с досадой щелкнул пальцами барыга, – что мы не можем открыто предлагать свои услуги населению. – Ты это серьезно? – недоверчиво прищурился Ше-Кентаро. – А почему нет? – Слизень встряхнул парпар, чтобы проверить, остался ли в нем джаф. – В аптеках ун-акс с фонарем не сыщешь, а у нас его сколько хочешь. Антидот и антиспрей вообще не поступают в открытую продажу. Что бы ты, ловец, делал без барыги? Не имея антидота, сколько варков ты поймаешь, прежде чем заразишься? – Не передергивай, Слизень, – погрозил барыге пальцем Ше-Кентаро. – Я покупаю лекарство у тебя именно потому, что его нет в аптеках. – Ну, а я про что? – всплеснул руками Слизень. – Я предлагаю покупателям товар, который больше нигде не достать. Не устраивает цена – ищи в другом месте. Я хоть раз кого-то обманул? Нет! У меня весь товар качественный – от производителя. – Товар, оказавшийся у тебя, не попал в магазины. – Ах, вот ты о чем! Ты полагаешь, дефицит на рынке создают барыги? – Во всяком случае, тебе это выгодно, – заметил Ше-Кентаро. – Конечно, – даже не попытался спорить Слизень. – Но не я создал систему, при которой товар не доходит до магазинов. Электрические лампочки сами собой не появятся в продаже, даже если я вдруг прекращу ими торговать. – Ты не единственный барыга в Ду-Морке. Слизень поставил руки локтями на стол, переплел пальцы и положил на них подбородок. – Ону, дорогой, – произнес он совсем тихо – барыга хотел, чтобы Ше-Кентаро слушал его внимательно. – Все дело в том, что если бы не было меня, то весь этот товар, – Слизень обвел взглядом заставленную упаковочными ящиками комнату, – никогда бы не был произведен. – Пауза. – Вот так-то, друг мой. Подавшись назад, Слизень еще раз встряхнул на этот раз уже точно пустой парпар. – Эй, кто-нибудь, принесите джаф! – Взгляд барыги не отпускал Ше-Кентаро. – Ты так ничего и не понял? Ше-Кентаро сделал неопределенный жест рукой: мол, есть у меня на сей счет свои соображения, но, право же, стоит ли их высказывать? Долговязый вошел в комнату, поставил на стол два парпара с джафом и забрал пустые. – Ты, должно быть, думаешь, что товар, которым торгуют барыги, украден со складов? Слизень взял со стола парпар и потянул джаф через соломинку. – Ну… Ше-Кентаро замялся. Взгляд его пополз вверх по закрытым жалюзи за спиной попивающего джаф барыги. – Пей, а то остынет. – Слизень пододвинул Ону второй парпар. Ше-Кентаро кивнул – то ли рассеянно, то ли растерянно. – Не тушуйся, – усмехнулся Слизень. – Не ты один думаешь, что барыги перепродают ворованный товар. – Разве не так? Слизень отвел в сторону руку с парпаром и как-то совершенно по-новому посмотрел на Ше-Кентаро. – Барыги являются такой же неотъемлемой частью государственной системы, как, к примеру, те же са-тураты. – Ты хочешь сказать… – медленно начал Ше-Кентаро. – Я сказал все, что хотел, – перебил его Слизень. – Об остальном сам подумай. – Он сделал глоток горячего сладкого джафа. – Странно, мы с тобой не первый год знакомы, а заговорили об этом впервые. – Ты сам начал этот разговор, – напомнил Ше-Кентаро. – Какая разница, кто, – недовольно дернул щекой Слизень. – Вообще-то я только спросил, для кого ты покупаешь ун-акс? – Не знаю, – покачал головой Ше-Кентаро. – Точно – не знаю. – Мне, наверное, следует изобразить удивление? – поднял бровь Слизень. – Как знаешь, – с безразличным видом пожал плечами Ше-Кентаро. – Я ничего не знаю. – Слизень повел подбородком так, будто воротник рубашки давил ему на горло. – И честно говоря… – Барыга улыбнулся беспечно, словно ему в целом свете ни до чего не было дела, и крутанул растопыренной пятерней, как будто лампочку в цоколь вворачивал. – Все, проехали! Будем говорить лишь на те темы, которые нам обоим интересны. – Я действительно не знаю, для кого покупаю ун-акс. – На лице Ше-Кентаро появилось обиженное выражение, все равно как у мальчонки, с которым никто не хочет играть. – Но я знаю, что должен это делать. Иначе… – Ону беспомощно взмахнул руками. – Иначе произойдет что-то ужасное. – Призраки Ночи? – с пониманием прищурился Слизень. – Ты их тоже видишь? – Еще бы… Взгляд барыги скользнул над плечом Ше-Кентаро и растворился в пустоте бесконечности. Что он там видел – кто бы сказал? – На что похожи твои призраки? – спросил Ше-Кентаро. – На призраков. – Взгляд Слизня вновь приобрел ясность и сфокусировался на лежащем на столе карандаше. – Мерзкие, скользкие и противные. – Что они от тебя хотят? – Если бы я только знал. – Слизень взял в руки карандаш и переломил его почти посередине. – Если бы знал… – Я пробовал говорить с ними, – сказал Ону. – Пустой номер. – Слизень кинул обломки карандаша в корзину для бумаг. – Они сами по себе. – Верно, – согласился Ше-Кентаро. |