Онлайн книга «Тридцать сребреников в боекомплекте»
|
Да, скорее всего, так и было. И вряд ли сотрудники правопорядка вспомнили бы о своих обязанностях, если бы «под замес» попал простой работяга или, скажем, женщина. Но сейчас, судя по всему, чистили нюх не последним сочинским персонажам: городскому начальству или криминальным авторитетам. А эти в таких досадных ситуациях бездействия силовым структурам не прощают. Ментов было пятеро. Самому молодому около тридцати, старшему – под пятьдесят. Однако скидок на возраст противная сторона не давала, и хлесткие удары доставали всякого, кто неразумно приближался к сцене. Численность нападавших таяла. Вот, выгнув спину, плашмяком рухнул на пол один; согнувшись пополам, с «линии фронта» вывалился другой; стоя на коленях, матерно выл третий; еще двое ползали на четвереньках. Остальные горячие головы все еще шли на приступ. – Четко работает парень! – восторгался Скоробогатов и сыпал непонятными терминами: – Правый крюк. Челночок. Лоу-кик! Это элемент из уличной капоэйры. «Сантин» из «Журавля». Молодец! Прям загляденье!.. – Уволят сейчас твое «загляденье», – приметил полковник бегущего к сцене хозяина ресторана. – Уволят так уволят. Полагаю, пора и нам отсюда сваливать. – Майор посмотрел на часы. – Обстановка накаляется, да и машина за нами вот-вот подойдет. В вопросах, касающихся безопасности, заместитель Володарского всецело полагался на командира группы спецназа и никогда не спорил – пора так пора. Выудив из кармана бумажник, он бросил на стол пару крупных купюр, поднялся и быстро зашагал следом за Скоробогатовым к выходу. И вовремя. Поскольку самый старший по возрасту офицер полиции уже прижимал к опухшему уху сотовый телефон и визжал срывавшимся фальцетом: – Дежурный?! Подполковник Аракелян. Аракелян с тобой говорит, идиот! Направь все патрульные наряды к «Кавказскому дворику»! Срочно поднимай всех – и к «Дворику»!!! Покинув ресторан, офицеры увидели стоящую у тротуара машину с сотрудником местного Управления за рулем. Полковник устроился сзади, майор на переднем правом сиденье. – Погоди минутку, – попросил полковник водителя. И обратился к Роману: – Что думаешь об этом гитаристе? – Отличный боец – это сразу видно. Вероятно, из бывших спецов – их много осталось без работы с тех пор, как министром обороны стал лавочник из мебельвоенторга. А парень хорош. Очень хорош! Правда, выдержки маловато. Зато амбидекстр… – Кто? – Амбидекстр – человек, одинаково владеющий обеими руками. Это очень важно для таких профессий, как киллер, телохранитель, разведчик, диверсант. – Ладно, хорош умничать. Ты лучше вот что скажи: годится он для работы в твоей группе? – Мы слишком мало о нем знаем. Надо бы прощупать, личное дело полистать… – Пока ты будешь листать и щупать, его закроют лет на пять. Или вообще грохнут – менты не любят, когда их сильно бьют по голове. Решай быстрее. В этот момент Скоробогатов заметил в уличном полумраке движение. Вдоль одноэтажных деревянных домишек сочинского пригорода бежал человек с большим темным футляром. А по дороге, подпрыгивая на неровностях, слепил мигалками и будил спящий народ матюгальником неуклюжий «УАЗ» с надписью «Полиция». – Берем! – решился майор. И, высунувшись в окно, крикнул: – Эй, парень! Гитарист! – Ну, – сплюнул тот тягучую слюну, поравнявшись с автомобилем. – Чего «ну»?! Садись. – Благодарствую. Я уже пришел. – Во-первых, не пришел, а прибежал, – приоткрыл заднюю дверцу полковник. – А во-вторых, если сейчас не сядешь в машину, то очень скоро сядешь в камеру. Надолго. Это подействовало. Оглянувшись на приближавшийся «УАЗ», парень решительно втиснулся вместе с футляром на заднее сиденье. Машина резко сорвалась с места и помчалась в сторону центра Сочи. – Как звать? – поинтересовался полковник. – Андрей. – Ответь-ка нам, Андрей: семья у тебя есть? – Нет. Не обзавелся пока. – Закатай рукава, – распорядился Скоробогатов. – Это еще зачем? – удивился гитарист, но просьбу исполнил. Тот включил салонное освещение и быстро осмотрел вены на локтевых сгибах рук. – Годится. Документы с собой? – Да, в кармане. А на черта вам сдались мои документы? – Настоятельно рекомендуем сдернуть из этого городишки, пока не поздно, – вновь вмешался в разговор полковник. – А-а… – догадался гитарист, – значит, вы были в «Кавказском дворике» и все видели. – Были. И видели замечательное выступление. Сначала квинтета, потом соло. – Да, некислое ты учинил побоище, – подтвердил майор. – Так уж и побоище. – Короче. Домой к тебе заезжать надо? Музыкант повел плечами: – Я снимаю комнату на Пионерской улице… Ничего ценного у меня там нет. – Вот и славно. Поедешь с нами. – Куда?! – обалдел парень. – В Москву. Там пробьем тебя по базе и, если ничего плохого не найдем – будешь служить в элитном спецназе. Согласен? Проглотив вставший в горле ком, гитарист неуверенно спросил: – А можно подумать? – Можно. Минут пять. Не согласишься – высадим, и гуляй до своей Пионерской. А ночью за тобой приедут. – Ладно, – вздохнул тот. – Поехали… В Москве парня действительно пробили по всем базам. Он оказался совершенно чистым. Отслужил в армии, демобилизовался в звании сержанта. В личном деле сплошные благодарности и поощрения. Мастер спорта по боксу. Несколько поясов по различным экзотическим единоборствам. Тут же переподготовили, аттестовали, присвоили звание «прапорщик» и зачислили на испытательный срок в группу Скоробогатова. И ни разу об этом не пожалели. Андрей Шмуро был надежным бойцом, воевал как черт. А во время расслабухи на гулянках так играл на гитаре, что у прожженных спецов на глазах наворачивались слезы. * * * Вскоре в последнем подземном помещении основная часть группы воссоединилась с разведчиками. Олейник подошел к командиру и негромко попросил: – Мне хотелось бы тоже подняться наверх. – Сумеете вскарабкаться по тросу? – Попробую. – Тогда не возражаю, – кивнул майор. И, осмотрев подчиненных, приказал: – В крепость Шарди пойдут Белов, Топалов, Рубасов, Алексеев и полковник. Старший – капитан Белов. Задача: осмотр объекта и поиск места для работы и отдыха основной группы. Разведчики поочередно ушли наверх. Олейник, на удивление, довольно легко справился с подъемом по тросу. «Недаром отдал разведке двадцать лет, – улыбнулся Скоробогатов. – Как ни крути – две войны прошел…» |