Онлайн книга «Пара не пара - парень не парень»
|
Фей, также присутствовавший при сцене, всплеснул руками и заявил: — Ужас какой — мало того, что проснулась в незнакомом доме, так тут такое творится! Нет, не уговаривайте, завтракать здесь я ни за что не стану! И ночевать в этом особняке больше не останусь, так их светлости и передайте! — Обернулся ко мне: — Тьери, немедленно запрягай коней, я отправляюсь домой! По пути заедем в Храм! Честно говоря, я была рада сбежать из особняка — произошедшее ночью требовало обсуждения и осмысления. Но, между прочим, фей на самом деле хочет наведаться в Храм? До сих пор большой религиозности или рвения на ниве духовного служения за ним я не замечала. — Хочу. Точнее, не хочу, но надо, — сообщил фей. — Зачем? — не поняла я. — Ну, ты подпортил парадную карету, а я поработаю над герцогской репутацией. Правда, — фей вздохнул, — придётся опустошить кошелёк… — Зачем? — Ну, ты и впрямь тугодум! Соображай! Чем больше пожертвование, тем больше внимания к прихожанке в смятении. А мне нужно, чтобы о летающих черепах и говорящих синих пауках в герцогском особняке услышал не меньше чем главный настоятель. Так что хочешь не хочешь — надобно разориться. — От кучера малую лепту для дел благих примешь? — поддержала я инициативу. Похоже, Сейсиль с этими платьями и веерами изрядно потратился, а я в припасённые деньги пока не залезала. Ну и надо же подать руку помощи… а то он совсем пал духом, даже жалко! — Оставь. Парой серебрушек тут не отделаешься, — вздохнул фей. — Могу дать пять золотых. — Ты герцога, что ли, ограбил? Откуда? — Мои законные. Не хочешь — не бери, — оскорбилась я. — Хочу: Сам добавлю ещё пять, выйдет как надо. Отлично. Подрываем Кабанью репутацию в равных долях. Хотя изображать «юную леди в смятении» придётся фею. Я, конечно, приоткрылась… но сейчас поддержать Сейсиля казалось важнее, чем продолжать напускать туман, глядя, как несчастный парень вытряхивает последнее. Из Храма фей вышел в сопровождении кланяющегося храмовника в голубых одеждах. Угу, таки ж добрался до настоятеля! Прощание затянулось на несколько минут — с козел казалось, что обе стороны друг друга от сердца отрывают, так им расставаться печально и тягостно. Настоятель стоял на ступенях, пока ландо с обернувшейся и попеременно махающей кружевным платочком и прикладывающей его к глазам феей не повернуло за угол. — Хорошо сходил? — Отлично. Видел, как меня провожали? — Думаешь, толк будет? — Поглядим, — пожал плечами фей. — Не попробуем, не узнаем. Ну, я читала, что пару веков назад у нас ещё существовала Инквизиция, но насколько широки ныне полномочия Храма в плане причинения неудобств заблудшим прихожанам, представляла смутно. Хотя логика говорила, что всё достаточно просто. Храм влиятелен, ибо богат. А откуда богатство у того, кто сам ничего не производит? Естественно, от тех, кто может им поделиться, на добровольных или не совсем добровольных началах. Сбившаяся с пути овца обязана постричься, чтобы быть допущенной обратно в отару. Чую, их светлости синие мыши обойдутся существенно дороже золотых меровенцев! Пока фей переодевался, его слуга, Эрмет, вынес мне здоровый кусок хлеба с ломтем буженины и бутыль с сидром. От сидра я отказалась, попросив просто кружку воды. Но приятно, что оставивший меня без завтрака фей не забыл об этом и компенсировал… Пока жевала буженину, созерцала облачка. Пухленькие такие, затейливые. А вон то, вдали, явно дождевое. Лето уже заканчивалось, и здесь, в Кентаре, по вечерам иногда становилось прохладно. Да и пасмурные дни, похоже, тут бывают чаще, чем в солнечном защищённом горами Меровене. Неужели я скучаю по нашей тихой заводи, где златые дни тянутся неспешно, как густой сладкий мёд? Факт, скучаю… И даже с тётей не поговорить. Пока Мерзьена нет, письма я не разношу, то есть по пути в модный магазин на полчасика не заскочишь. Потому что я или я плюс пара норовистых, с придурью меринов, которых ни на минуту не бросишь без присмотра, это две большие разницы… Ничего, несколько дней потерплю. А пока надо устроить мозговой штурм, как называла это тётя, и придумать новый план борьбы с Кабаном. Наверное, так бывает всегда: прежде чем появится разумная идея, рассматриваются и отбрасываются десятки неразумных. Наше обсуждение исключением не стало. — Что, ты предлагаешь устроить пожар? Я пожала плечами: — Не предлагаю, а спрашиваю, что будет с сейфом, если мы такое организуем. За выволакивание на лужайку пьяного мажордома готов ответить лично. Говорить, что не стану скорбеть о сгоревшей коллекции гравюр, не стала. А то вдруг фей не разделяет мои чувства? — Ничего хорошего. Либо бумаги останутся у Кабана, либо пропадут. И в том, и в другом случае имущество будет утеряно. Без подтверждающих право владения документов поместье мне не вернуть. — Жаль, — вздохнула я. — Идея выглядела соблазнительно. — А других, пособлазнительнее, у тебя нет? — А у тебя? Мы, сморщив носы, уставились друг на друга. Ну вот, не хватало ещё из-за Кабана переругаться! Хотя хорошо уже то, что Сейсиль не выглядит таким обречённо-безнадёжным, каким показался мне ночью. — Ладно, будем думать, — вздохнула я. — Пока готовься, когда вернётся Кабан, вытянуть у того браслетик и одиннадцать колечек. — Почему одиннадцать? — опешил фей. — Ну как. Десять — на пальчики и одно, с самым большим брульянтом, — в нос! — Ах ты ж мелкий! — Прибьёшь, сам от гусей спасаться будешь, — флегматично предупредила я. Фей зафыркал. Алэр Сейсиль Эл’Суани До последнего момента я надеялся, что всё выйдет, что бумаги удастся вернуть. Твердил это, путаясь по утрам в дурацких кружевных юбках, повторял, прикладывая по вечерам к стёртым в неудобных туфлях пяткам вату с настойкой алоэ и календулы, крутил в голове, глядя в свинцовые глазки Кабана и улыбаясь в ответ. И вот иллюзия рухнула. Кабан не дурак — всё важное он держит не просто под замком, а в стальном сейфе. В сейфе сейчас лужайка, по которой я носился мальчишкой, когда ещё жива была мама, в сейфе ручей, где купался в летнюю жару и поил своего первого коня, в сейфе поле, за раскорчёвкой которого наблюдал вместе с отцом. Вся моя жизнь — в сейфе. Как мне теперь существовать дальше — без прошлого, потеряв по собственной глупости и наивности всё оставленное родителями? Наверное, я бы просто рухнул в чёрную воронку отчаяния прямо там, в кабинете, если б не этот парнишка, Тьери. Он так и не рассказал, что стряслось с ним самим, но, судя по всему, положение у мелкой лохматой заразы было немногим лучше моего. Только настрой был другим. Тьери не опускал рук, а наоборот, скалил зубы — и при каждом удобном случае пакостил герцогу. Уважаю! |