Онлайн книга «Пара не пара - парень не парень»
|
— Я в данный момент тоже храмовую мышь не прокормлю, — пожала я плечами. — Это ничего? Вообще-то, я и не подозревала Сейсиля в корысти… но через пару месяцев, когда мне исполнится восемнадцать, дело могло повернуться непредсказуемым образом, и я реально могла остаться нищей. Лучше не обольщаться, меньше разочарований будет. — Это неважно. Уже то, что ты — девушка и я тебе по нраву, счастье. Но, знаешь, я до сих пор не очень верю… Гм. И как мне доказывать гендерную принадлежность? — Знаешь, боюсь, мне уже пора, — резво поднялась со стула. — Позволишь проводить? — Не стоит. Вчера нам сказочно повезло, что Мерзьен узнал меня, но не тебя… — Ненакрашенного? В парике и в мужской одежде? Это не везение. Это трезвый расчёт, — фыркнул тоже вставший фей. — Я должна прожить в особняке еще два с небольшим месяца. А уходя, получить рекомендательное письмо, что «Тьери Сиран служил честно и верно». Так что давай будем осторожными, ладно? — Это ты говоришь человеку, с которым два часа сидела в шкафу и два дня бродила по горам? — развеселился фей. И шагнул ко мне. — Сейсиль… — Да? — А ты сказал только, что я тебе нравлюсь. — Нравишься, очень. Мм-м… Очень-очень… Он не понимает или дразнит? — Прости, мне в самом деле пора. Если этот, который на малиновой подушке под забором, действительно послан Кабаном, то может донести, что я была тут подозрительно долго. — Ладно, иди, — неохотно выпустил фей мою руку. — Когда мы увидимся? — Я скажу герцогу, что ты скучаешь по меровенцам. — Хорошо. Иди. И, когда я была уже на пороге, вдруг окликнул: — Тьери! — Да, Сейсиль? — Я люблю тебя! Так, тёте я весточку оставила, но увижусь с ней только завтра. А что хорошего и полезного, точнее, плохого и вредного могу я сделать сегодня? Настроение после услышанного «Я люблю тебя!» было превосходным. Я даже начала подпрыгивать на ходу и мурлыкать под нос: «Чем нагадить Кабану, моему опекуну?..» Чем-чем? Знает ли, например, Коршун о том, что от клубники Кабан покрывается сыпью? Если нет — поделюсь стратегическими сведениями. Пусть устроит званый обед с клубничным соусом, клубничным суфле и клубничной настойкой. Тогда на десерт будет Кабан в пятнышко. Кстати, как там поживает карета с душком? Конечно, сейчас уже осень и не так жарко, но всё же времени прошло немало, как там мои тухлые яйца? Пока в карете не выезжали, но вчера Мерзьен обмолвился, что на этой неделе день рождения супруги губернатора. Наверняка Кабан покатит при всём параде… Что-то даже не по себе. Не погорячилась ли я с этими яйцами? Но связать их и меня — невозможно. Так что буду просто ждать эффекта. Но вообще думать мне надо не о несостоявшихся цыплятах, а о том, как не рассердить Коршуна и в то же время не попасть под нож подручного головореза Дланей. Если увижу слишком много, будет плохо. А как этого избежать? Во-первых, насколько обоснованно то, что «шпион» обратится именно ко мне? Ведь в особняке немало народа и казалось бы логичным попробовать подкупить какую-нибудь горничную, которая и в доме дольше, и знает всё лучше. Или хотя бы того же недалёкого, но жадного Бефа. Хотя, если поразмыслить, садовник не вхож в дом, а горничная может оказаться неграмотной, а потому в смысле шпионажа толку от неё будет немного. Вряд ли кто-то готов платить, чтобы узнать, что ел Кабан на обед. Хорошо, значит, обращение именно ко мне — разумно. А заподозрит в наводке на меня Кабан скорее всего Коршуна, который в курсе, что я больше чем просто слуга и конюшенный мальчик. Но как тогда мне быть? Что не следует соглашаться на свидания в портовой части города или на уединённых пустырях — ежу понятно. Я уже прогулялась по местным трущобам и, если б не Сейсиль, живой бы оттуда не выбралась. Считаю, что везение на ближайшее время я исчерпала. Гм-м, а если назначить встречу на каком-нибудь перекрёстке, изобразить разговор, в котором я наотрез откажусь доносить на хозяина, развернусь и уйду, и пусть за «разочарованным» шпионом пойдут люди Кабана. Куда тот их заведёт — не моё дело. Я их даже не увижу. И, соответственно, ко мне не будет и вопросов… Логично? Завтра предложу план тёте, пусть она поищет в нём дыры или слабые места. В особняке, чуть ли не у ворот, меня встретил дядька Фернап: — Тьери, ты куда подевался? Их светлость собрались выезжать на четвёрке, а тебя нет! Ну ладно, беги быстрее переодевайся в ливрею и плащ, я сам запрягу коней. Ёшкин кот! Неужели апробация экспериментальной парадной кареты «Зажимай носы, Кабан катит!» назначена на сегодня? Даже больше — на сейчас? Как-то жизнь становится слишком бурной… Через пять минут стало ясно: я недооценила накал страстей и риски — оказывается, Кабан пригласил с собой и Коршуна. И тот — вот незадача! — согласился. Только садясь в карету — я наблюдала с козел за процессом погрузки герцогов для транспортировки — поморщился: — Мне кажется, или дух какой-то тяжёлый? — Карету заново отделывали, возможно, запах клея не выветрился, — небрежно бросил Кабан. Угу, клея… Но, выходит, яйца переоценивают, не так уж они и воняют. Мы благополучно миновали три улицы, но на четвёртой, где перекладывали брусчатку, колесо попало в выбоину там, где не хватало нескольких камней, карета подпрыгнула, и пусть рессоры и смягчили удар, тряхнуло здорово… а через минуту изнутри раздался отчаянный стук по передней стенке и вопль Кабана: — Останови! Фу, какая вонь! Похоже, одно из яиц или оба разбились от толчка, выплеснув то, что копили почти три недели… Ещё через две минуты оба герцога при всём параде — Кабан в чёрном камзоле с обильным золотым шитьём, а Коршун в тёмно-синем с сапфирами — топтались на грязной обочине. Небо, как нарочно, нахмурилось. Похоже, вот-вот начнётся дождь… — Похоже, любит вас кто-то, ваша светлость, — философски заметил Коршун. — Карету, говорите, заново обили? Кабан с белыми от гнева ноздрями чуть не зарычал. Ну ещё бы, так унизили! Он-то похвастаться хотел… С небес закапало. Не, два мокрых вонючих герцога — это страшно. Сматываться отсюда надо… Интересно, что сопровождавшие нас шестеро сабельников моё мнение разделяли и к господам старались не приближаться. И правильно делали. Потому что Коршун ткнул пальцем в крайнего и приказал: — Ты! Слезай с коня! Ты и ты, — указал на двух других сопровождающих, — едете со мной, а вы четверо остаетесь здесь, охранять Длани Правосудия. — Легко вскочил в седло и обернулся к злющему Кабану: — Что делать с вашей… гм-м… отремонтированной каретой, решайте сами. Я назад в особняк. Если желаете, подождите меня здесь — как заложат мой экипаж, вернусь. |