Книга Счастливый билет, страница 145 – Маурин Ли

Лиза выключила свет; комната погрузилась в полумрак, освещаемая лишь отблесками фонарей, всю ночь напролет горевшими в патио, — другими словами, на прежнем заднем дворе. И вдруг Лиза поняла, почему дом показался ей таким знакомым. Он ведь почти в точности повторял их жилище на Чосер-стрит! Она обошла комнату по кругу. Вот здесь была гостиная с цветастым линолеумом на полу, тут стояла кровать мамы, когда она спала внизу, а вон там был большой черный камин, под углом к которому стояло кресло Тома.

Пожалуй, она выпила слишком много, потому что ее вдруг охватило странное чувство. Лизе показалось, что если она сейчас зажмурится, а потом откроет глаза, то вновь окажется на Чосер-стрит и все, что случилось с ней после того, как она сбежала оттуда, растает без следа. Ей снова будет пятнадцать, и впереди ее будет ждать целая жизнь.

Нет, она ни за что не расстанется с этим домом, как бы ни настаивал на этом Тони. В квартире в Вестминстере вечно толпились приятели Тони, которые приходили, чтобы сыграть в карты. Лиза не будет знать, как себя вести, а отдельной комнаты, где она бы никому не мешала, там не было. «Кстати, — вдруг подумала она, — почему Тони так настаивает на продаже?» И не только этого дома, но и «Тимперлиз», и даже ее доли в компании «О’Брайен продакшнз».

Потому что он женился на тебе ради твоих денег, вот почему.

Ну вот, она наконец призналась себе в том, что давно подозревала. Хотя эти мысли преследовали ее уже давно, Лиза упорно гнала их прочь.

Она устало опустилась в кресло. Ей вдруг нестерпимо захотелось закурить. Лиза отказалась от этой привычки двенадцать лет назад, после того как мама умерла от рака легких, но временами на нее находило неудержимое желание вновь взять в руки сигарету. Поначалу Тони ограничивался лишь туманными намеками: дескать, крыша в Феррис-Холле протекает — шифер трескается, и дождь заливает чердак — и нуждается в ремонте. Лиза предложила заплатить, была составлена смета, и она выписала чек на пять тысяч фунтов, но в трещины по-прежнему текла дождевая вода, а Тони всячески увиливал от ответа на вопрос, когда же появятся рабочие.

То же самое произошло и с центральным отоплением.

— Как славно здесь будет, — повторял он, и его глаза загорелись восторгом, когда Лиза пошутила:

— Я подарю тебе центральное отопление на Рождество!

Но хотя она вручила мужу чек, завернутый в подарочную бумагу и подвешенный на елку, особняк по-прежнему оставался холодным и нетопленым.

— Я все еще не решил, какая система лучше, — туманно заявил Тони, когда Лиза в очередной раз напомнила ему об этом.

А когда речь зашла о смене проводки — Тони утверждал, что старая пришла в полную негодность, — Лиза сама пригласила электриков. И пусть он отнесся к этому в своей добродушной манере, ее не покидало ощущение, что в глубине души ее муж испытывает раздражение. Она старалась не думать о том, что он вытягивает у нее, своей жены, деньги под разными надуманными предлогами.

Несколько месяцев назад Тони обратился к ней с просьбой:

— Дорогая, ты не могла бы сделать мне огромное одолжение и оплатить несколько чеков?

Он был так очарователен, неуверенно глядя на нее, на его губах играла мальчишеская улыбка.

— Конечно, — ответила Лиза не раздумывая и взяла у него пачку счетов.

В конце концов, она ведь тоже жила в Феррис-Холле, так что не будет ничего плохого в том, если она возьмет на себя часть расходов по его содержанию. В стопке лежали счета за электричество, налог на автомобиль, местные налоги за полгода и чеки за прочие хозяйственные расходы. И хотя Лиза с готовностью оплатила их, она ощутила легкую досаду, когда через месяц обнаружила у себя на туалетном столике очередную пачку рядом с чудесным букетом алых роз. «Он мог бы и попросить», — сказала она себе. Цветы очень походили на взятку.

Судя по той информации, которую ей с превеликим трудом удалось выудить у миссис Мэйсон, сэр Камерон Молино, отец Тони, оставил сыну в наследство кругленькую сумму вместе с большим количеством облигаций от первоклассных заемщиков и акций, приносящих большие дивиденды. И куда же подевались эти деньги, если всего через пять лет Тони пришлось просить жену оплатить расходы на содержание дома?

Кровать Нелли снова скрипнула, и Лиза понадеялась, что сестра все-таки сумеет заснуть после такого количества выпитого. Внезапно ее охватило непреодолимое желание подняться наверх и сказать: «Нелл, я обманула тебя. Я совсем не счастлива, во всяком случае в том, что касается некоторых сторон моей жизни, — проще говоря, в браке».

Но Лиза подавила этот порыв. Завтра, когда наступит новый день, все встанет на свои места.

Ее разбудил телефонный звонок. Лиза сняла трубку и охрипшим со сна голосом пробормотала:

— Алло.

— Лиза, ты смотрела телевизор вчера вечером? — Звонил Ральф, и он явно был взволнован.

— Нет, у меня гостит Нелли, и мы…

— Господи милосердный, Лиза, случилось нечто ужасное… — Он всхлипнул.

Она быстро села на постели, и сон слетел с нее в одно мгновение.

— Дорогой, что случилось?

— Вчера вечером я видел передачу об этой новой болезни, она называется СПИД. Ты слышала о ней?

— Да, я читала о ней в газетах. — Господи, неужели Ральф заболел?

— Гэри наверняка умер из-за нее, потому что симптомы те же самые.

— Я тоже думала об этом, — сказала она, удивляясь тому, что Ральф вдруг разволновался из-за этого спустя столько времени.

— Разве ты не понимаешь, Лиза? — в отчаянии вскричал он. — Он заразился ею от меня!

— Ох, Ральф, как ты можешь быть в этом уверен?

— Я просто знаю, и все. Ее еще называют «голубой чумой». Я был единственным любовником Гэри — я был единственным, от кого он мог подцепить эту болезнь. Я убил его, Лиза. Если бы не я, он сейчас был бы жив. Что же мне делать? — запричитал Ральф.

Лиза глубоко вздохнула и заявила со всей твердостью, на которую была способна:

— Ты не можешь сделать ровным счетом ничего, чтобы помочь Гэри. В глубине души ты знаешь, что не стал бы намеренно причинять ему зло.

Ральф простонал:

— Но я мог бы по крайней мере хранить ему верность!

— Гэри не возражал против твоих измен. Он сам говорил мне об этом.

— Правда? А что именно он сказал?

— Не помню в точности, это было очень давно. Ральф, милый, все кончилось, это случилось давным-давно, но я скажу тебе, что ты можешь сделать.

— Что? — с готовностью спросил он.

— Помочь другим людям, которые заболели СПИДом. У меня по-прежнему есть деньги, которые оставил мне Гэри. Я намерена сделать крупный взнос в фонд исследований СПИДа. Думаю, ему бы это понравилось. Что ты на это скажешь?