Книга Начало звёздного пути, страница 71 – Александр Санфиров

– Коля, – испуганно сказала Катя, – а этот твой камень, он нас в чудовища не превратит, ну как в сказках, в лягушек каких-нибудь?

Шеховской улыбнулся.

– Катенька, не смеши, лучше скажи, что Евдокия Ивановна говорит о твоих достижениях в науках?

Девушка гордо подняла голову и сказала:

– Евдокия Ивановна потрясена моими успехами, – и тут же ехидно добавила: – Спасибо, Коленька, что прочитал мне лекцию о небесных телах и сообщил важную новость, что Земля вращается вокруг Солнца. Может, ты еще обоснуешь все свои слова математическими расчетами?

Николка привычно полез чесать затылок.

– Ну, Катенька, милая, я хоть и не в пределах гимназического курса знаком с математикой, но таких расчетов сделать не смогу. Я больше налегал на другие дисциплины, мне, как ты знаешь, было не до них.

Катя победно взглянула на него.

– Ты знаешь, мой друг, на той неделе княгиня ознакомила меня с давним трудом профессора Николая Ивановича Лобачевского «Теория эллиптического движения небесных тел». Так вот, Коленька, я без труда разобралась в этой работе. И как могла, пыталась объяснить ее Голицыной. Но та все равно ничего не понимала. А когда я начала знакомиться с теорией неевклидовой геометрии, то была совершенно очарована выводами этой работы. Как жаль, что профессор преподает в Казани, я так бы хотела учиться у него. Почему-то у меня есть внутренняя убежденность, что это было бы совершенно правильно и нужно.

– Коля! – На какое-то мгновение девушка замолчала. – Скажи, пожалуйста, мои неожиданные способности к вычислениям, в них тоже виноват твой камешек?

Шеховской пожал плечами.

– Катенька, если бы я знал. Но если рассуждать логически, то наверно, дело обстоит именно так. Вот только смысла в этом я пока не вижу, но думаю, что постепенно мы поймем, для чего все это с нами происходит.

Катя отвлеклась из-за того, что к ней подошел богато одетый мальчик лет пяти, за которым уже бежала бонна, только заметившая, что ее воспитанник отправился на поиски приключений. Мальчишка некоторое время смотрел на девушку, потом громко заявил:

– А ты красивая!

Катя звонко рассмеялась.

– Спасибо за комплимент, малыш, – сказал она.

Мальчишка не менее важно продолжил:

– Когда я вырасту, я обязательно стану военным и возьму тебя в жены.

Тут уже засмеялся Шеховской.

– К сожалению, мальчик, место жениха уже занято, но ты не переживай, когда вырастешь, найдешь себе другую красивую невесту, – сказал он наставительно.

В это время подбежала бонна и, взяв парнишку за руку, стала извиняться, громко тараторя на французском языке.

Шеховской вместе с Катей уверили запыхавшуюся няньку, что ее воспитанник ничем их не обеспокоил, и с улыбками провожали взглядами удаляющуюся парочку.

– Коля, тебе понравился мальчик? – спросила девушка немного погодя. – Правда, интересный?

– Да, – сказал тот.

– К тому же нахальный, только возраст не позволил мне его вызвать на дуэль, – добавил он, улыбнувшись.

Катя звонко засмеялась, и с соседних скамеек на них укоризненно уставилась пара старичков-инвалидов.

В дальнейшем, если бы кто глянул на молодого ротмистра и его спутницу, то в их поведении не нашли ничего предосудительного. Они сидели на скамейке и просто глядели на прохожих и даже не разговаривали между собой.

Но мысленно они продолжали общаться и быстро поняли, что этот способ обмена мыслями гораздо более продуктивен, чем просто слова. Николка закончил свои объяснения, и оба пришли к выводу, что черный камушек, который в свое время исчез в неизвестном направлении, продолжает изменять их обоих, и в этих изменениях есть определенная цель, которая им пока не ясна.

Когда они обсудили все не на один раз, Шеховской сказала вслух:

– Катенька, ну, что теперь говорить, назад ничего не вернешь, как говорится, чему быть, того не миновать. Думаю, мы когда-нибудь поймем, для чего все это нужно. У меня иногда бывает чувство, что кто-то или что-то хочет со мной поговорить. Но пока это все очень тихо, как будто голос из-за крепостной стены. Мне кажется, что когда я его услышу, многие загадки станут ясными. А сейчас пойдем домой, Андрей Григорьевич нас уже заждался.

Они поднялись и под взглядами направились к выходу из сада, где их ожидал заждавшийся хмурый кучер.

Прошло два дня, и ранним летним утром высокий молодой ротмистр бодро выскочил из экипажа у здания Третьего отделения ЕИВ собственной канцелярии. В руках у него был бювар с фамильной монограммой, в котором лежала докладная записка для Александра Христофоровича Бенкендорфа.

Он прошел мимо вытянувшегося жандарма у входа и, глянув по сторонам, не видит ли кто, бегом поднялся вверх по лестнице.

Через несколько минут он уже стоял в кабинете начальника Третьего отделения, который сидел за столом и внимательно рассматривал своего нового подчиненного.

– Что же вы стоите, ротмистр, – сказал Александр Христофорович немного погодя, – пожалуйста, присаживайтесь. Давайте сюда вашу записку, сейчас ознакомлюсь с ней, а потом поговорим. Думаю, что разговор у нас сегодня затянется. У меня появляется новый отдел, а у вас, Николай Андреевич, начинается новая жизнь.