Онлайн книга «Сторожевой полк. Княжий суд»
Потом собрали на улице бывших пленниц. Жалкое было зрелище. Лица в синяках, рубахи порваны. Но, слава богу, хоть живые все. Разобравшись с состоянием дружины, подбежал с докладом Федор: – Мои все целы, князь, один только в руку ранен. Потом подошел Макар, хмуро глянул: – У меня потери велики, князь, прости. Семеро полегли. В двух избах татары не спали, играли в кости да девок сильничали. И было их там, как тараканов. Вот и влипли хлопцы. Федоровские помогли, за то – спасибо им. – Убитых татар-то хоть подсчитали? – Чего их считать? Скинем поутру с откоса в овраг, да и все дела. – Нет уж, утром поздно будет, идите и считайте. Федор с Макаром ушли. Я подозвал одного из ратников. – Беги, друг, в конюшню, лошадей татарских сочти. Вскоре вернулись все трое. – У меня двенадцать мертвяков, – сообщил Федор. – У меня десять, – добавил Макар. – Счел лошадей я, князь. Ровно двадцать пять, – доложил ратник. – Ты это к чему лошадей считал? – удивился Федор. А вот Макар понял мои намерения мгновенно. – Где-то еще трое прячутся. – Один, – поправил я его. – Двое у ворот лежат, караульные застрелили. Так, быстро всех ратников – в цепь, прочешите все: подполы, избы, курятники, сараи. Найти надо последнего татарина во что бы то ни стало. Никто не должен уйти! Федор, быстро двух караульных ко вторым воротам, а одного – на смотровую вышку. – Так ночь, не видно ни зги. – Исполнять! – рявкнул я. Ратники стали обшаривать территорию и постройки острога. Скорее бы уже рассвело, виднее будет. Прочесали всю территорию: избы, курятники, сараи, конюшни, подполы – нигде никого. Ко мне подошли обескураженные Федор и Макар. – Прости, князь, нет нигде басурманина. Может, он того – через тын перелез и убег? – Федор, тын в два с лишним человеческих роста высотой. Как его перелезешь, если лестницы нет? – Верно! – поскреб в затылке Федор. – В бане смотрели? – Везде, князь! – А может, их главный приехал одвуконь? – предположил Макар. – Ладно, утром еще раз обшарите. Караул смени да накажи, чтобы не спали. Не дай бог, снова татары нагрянут – всех вырежут. – Как можно, князь! А девок куда девать? – Выдели им избу. Пусть переночуют, а утром идут по своим деревням, или где там их дома. Федор с Макаром стали договариваться, кому из воинов караул нести. – Эй, Макар! Совсем запамятовал! Бери людей, пусть лошадей из леса пригонят. Там же Михаил с ними, поди, заждался нас. Макар хлопнул себя по лбу: – Упустил из виду. Прости, княже! Я отправился спать. Полдня в седле да полночи колготной сказались – устал. А с утра новых дел полно. В первую очередь – погибших воинов своих похоронить надо, лето! Но выспаться в эту ночь мне так и не дали. Вот, казалось бы, только уснул, как Федор уже трясет за плечо. – А, что? – спросонья я ничего не понял. – Пожар! – Где? – Сон сразу отлетел. Беглый взгляд в окно – темень во дворе, никаких отсветов. – Караульный с вышки сигнал дал. Пожар большой. – Да где пожар? – Не знаю пока. – Не у нас – и ладно. Я уже снова хотел было улечься, да что-то неспокойно на душе. Если пожар, так не иначе – татары избы подожгли. Тьфу на них, выспаться не дадут. Я обул сапоги – спал одетым, и вышел. Покрутил головой – вроде как везде темно, тихо. Лишь птицы какие-то поют в кустах, пересвистываются на деревьях, радуясь первым признакам рассвета на горизонте. Подошел к сосне, на вершине которой была устроена площадка. – Эй, караульный! Где горит? – Далече, но пожар сильный. Делать нечего, я сам полез наверх. Хорошо хоть лесенка удобная сбита. Немного запыхавшись, я взобрался на площадку. – Ну, показывай. Караульный вытянул руку: – Эвон! Я обернулся. Горело там, откуда мы приехали. Обожгла догадка – так ведь это же Коломна горит, в которой мы еще утром были. Как же так? Вроде война закончилась? Ратники из разбитой рати к Москве ушли, поместные дружины тоже разошлись по деревням. В городе только стража городская оставалась. Не иначе как казанцы трофеями решили разжиться в Коломне. А долго ли город зажечь, коли он весь деревянный – даже стены крепостные. Это уж после Василий Иоаннович распорядится в Коломне каменный кремль поставить, где стены толщиной метров по пять-шесть будут. А как же? Любил государь Коломну, частенько здесь бывал. Я раздумывал. К Коломне скакать, на помощь? Так там уж, поди, головешки одни, к шапочному разбору только и поспеем. Но вывод для себя сделал – нельзя расслабляться, татары недалеко. И наши мародеры голову поднять могут, пограбить под шумок. Спустился и улегся снова. А пожар в Коломне из головы не идет. Черт с ним со стенами, леса вокруг много, отстроят. Людей вот жалко! Утром позавтракали скудно – сухарями, запивая их водой. И за лопаты. Караульный на вышке за местностью следил, да еще двое в сторожках у ворот службу несли. Остальные же без отдыха в поте лица трудились, копая большую могилу на кладбище. Похоронили всех в братской могиле. У воинов так принято: павших после битвы не хоронить отдельно. Вместе воевали, вместе погибли – вместе и лежать будут. Расстрига Михаил погребальную молитву счел. Ведь как в воду глядел, когда говорил, что пригодится с церковными умениями своими. Лучше бы он ошибся. От братской могилы все шли молча. – Так, хлопцы. Лето, жарко, татарские трупы смердеть скоро начнут. Всех перетаскать и с кручи сбросить. Пусть волки их тела растерзают. Нехотя воины взялись за поручение. А меня девки окружили. – Из неволи вызволил – за то спасибо тебе и поклон. А теперь-то пошто гонишь, барин? – А куда мне вас девать? Война идет, в любой момент татары напасть могут; дружине моей к сече быть готовой надобно, а вы только обузой будете. – Некуда нам идти, князь! – выступила вперед женщина лет тридцати. – Селения наши пожгли, мужей поубивали. С голоду ведь помрем! А здесь нахлебниками не будем – кашеварить станем, ратников обстирывать, если дозволишь остаться. – Ну, воля ваша, я никого не принуждаю. И коль такое дело, поперва избы от крови отмойте. Женщины ушли, зато тут же заявились Федор и Макар. |