Книга Варкрафт, страница 25 – Кристи Голден

На рисунке была изображена волна тварей, разительно похожих на тех бестий, с которыми ему сегодня пришлось сражаться. Они сбились в одну толпу – тесную, сплоченную массу тел – и потрясали всевозможным оружием. И эта масса воинов валила из огромного каменного сооружения, словно вода из перевернутого кувшина.

– Великие Врата, – прошептал Кадгар, ощущая, как по коже бегут мурашки.

Он перевел взгляд с ревущих, обезумевших орков на рунический текст над иллюстрацией. Там было обведено два иероглифа, а на полях кто-то написал: «Из света приходит тьма, и из тьмы – свет. Спросить у Алоди».

Кадгар, повторяя про себя эти слова, вытащил свои письменные принадлежности и окунул перо в чернила. Глубоко вздохнув, он положил на страницу книги тонкий листок пергамента, и принялся обводить потрясшее его изображение.

* * *

Они сказали Гароне, что это личная темница короля, а не камера пыток. Там даже были окна, открывавшиеся наружу и наверх. Сверху лились лучи луны, серебря комнату, и сердце Гароны разрывалось при взгляде на них. Это все еще была клетка, а она оставалась узницей.

Камера была тесной и огороженной решеткой с трех сторон. Там стояло что-то, называвшееся «койкой» и предназначавшееся для сна. Ее покрывали странные тряпки – и никаких спальных шкур. В углу стоял небольшой горшок – для чего он, Гарона не знала. Еще имелся столик и кувшин воды со слишком маленьким и потому бесполезным тазиком. Ей оставили и еду – тоже незнакомую – но Гарона съела все до крошки, чтобы оставаться сильной. Затем она подняла кувшин и выпила холодной воды.

Когда полукровка опустила сосуд на место и вытерла рот, она заметила какую-то тень.

– Я тебя вижу.

Тот, кого они называли «Стражем», стоял в полумраке, сложив руки на груди. Его глаза, светлые и любопытные, словно птичьи, пристально следили за ней. Услышав Гарону, он шагнул вперед, в свет немногочисленных факелов, и прошелся вдоль стен ее узилища.

– Эти Врата, – произнес Страж. – Кто показал их Гул’дану? Кто привел его в Азерот?

Он перешел прямо к делу, и это понравилось Гароне. Поколебавшись, она ответила:

– Гул’дан называл его «демоном».

Страж – в какой-то момент один из человеков называл его «Медивом» – никак не отреагировал на ее слова.

– Ты его видела?

Гарона предпочитала об этом не вспоминать. Она быстро усваивала языки, но орочье наречье было богаче, когда дело касалось определенных вещей, и она с трудом могла подобрать слова на человечьем.

– Не лицо. Только голос. Это было похоже… – ее взгляд упал на помаргивающий факел, – …на пламя и пепел.

Это не было описанием самого звука, а скорей говорило о том, что ты ощущал, услышав голос демона. Очень по-орочьи.

Страж перестал расхаживать и развернулся к ней. Его взгляд пронзил Гарону, казалось, до самого сердца.

– Сколько тебе лет?..

Лязг металлической, зарешеченной двери, ведущей в комнату, оборвал его. Гарона на миг обернулась. Сзади раздался шелест, похожий на шорох птичьих крыльев. Гарона вновь оглянулась на Медива, но тот исчез. Легкая щекотка, словно от чьего-то взгляда, заставила полукровку поднять голову. На забранном прутьями окне, четко выделяясь на фоне луны, расположился крупный ворон. Затем птица улетела прочь.

«Шаман», – подумала Гарона.

Женщина перевела дыхание и обернулась, чтобы посмотреть, кто еще решил навестить ее. Это был человек по имени Лотар – тот, кто убил Северного Волка, чтобы защитить ее, но потом угрожал ей. С ним пришла и единственная женщина, участвовавшая в допросе. Она была такой тощей и хрупкой, словно ее сплели из тонких ветвей. Глаза женщины, огромные и карие, смотрели мягко, как у талбука. За ней следовала девушка-служанка, ростом еще ниже своей госпожи. Женщина несла тонкую деревянную доску, на которой стоял небольшой сосуд, и еще один, назначения которого Гарона понять не могла. Из сосудов валил пар. Служанка тащила большую груду мехов.

Лотар положил руку на узкое плечо женщины.

– Я буду рядом, на случай, если понадоблюсь, – сказал он ей и предостерегающе взглянул на Гарону.

Женщина кивнула, отступила в сторону, позволяя стражнику войти в камеру, а затем и сама быстро шагнула внутрь.

– Не подходи к ней, – приказал охранник полукровке.

Та выдержала надлежащую паузу, а затем повиновалась, гордо подняв подбородок. Стражник запер зарешеченную железную дверь и снова отступил в тень, наблюдая за ними.

– Твой мужчина, – произнесла Гарона. – Я могла бы убить тебя прежде, чем он до меня доберется.

Лицо женщины выразило замешательство. Затем, поняв, куда смотрит Гарона, она рассмеялась.

– Лотар? Он мой брат! А мой мужчина… это король.

Король. Вожак. Ллейн.

– Значит, ты жена вождя?

Темные, тонкие брови гостьи поползли вверх – похоже, ее смутил выбор слов.

– Можно сказать и так.

Гарона подошла ближе, нависнув над женщиной.

– Тогда твое убийство принесет мне еще больше чести.

Она наблюдала за реакцией посетительницы. Та выглядела настолько хрупкой, что угроза, скорее всего, должна была ее напугать. К тому же это было правдой.

Однако женщина лишь покачала головой:

– Не среди моих сородичей.

Она кивнула служанке. Девушка проскользнула мимо Гароны и положила меха на кровать.

– Ночь сегодня холодная. Я подумала, что они тебе пригодятся.

От девчонки несло страхом, но не от жены вождя. Шагнув вперед под шелест длинного одеяния, она поставила то, что принесла, на стол, и наполнила чашку горячей жидкостью. Затем протянула ее Гароне, которая так и впилась взглядом в маленький сосуд.

– Это тебя согреет, – сказала женщина. Запах напитка был травяным и свежим. Когда Гарона сжала керамическую чашку в ладони, по пальцам побежало приятное тепло.

– Это мой любимый. Мироцвет.

Гарона осторожно отхлебнула. Обнаружив, что напиток восхитителен на вкус, она жадно выпила все до дна, хотя жидкость обжигала рот.

– Сегодня ночью сгорело еще больше наших деревень, – заговорила женщина, пока Гарона пила. – Одна из них – та, в которой я родилась. – Она прикусила нижнюю губу, но затем продолжила: – Я вижу твои раны. Старые раны. Шрамы. Не могу представить, через какие ужасы тебе пришлось пройти, Гарона, но сейчас это ни к чему. В этих землях долгие годы царил мир. Мир между всеми расами, населяющими Азерот.

«Мироцвет», – подумала Гарона.

Интересно, специально ли жена короля выбрала этот напиток, или все дело в простом совпадении? Полукровка обернулась и взяла плащ, лежавший поверх мехов. Цепи, сковывавшие ее, при этом зазвенели, а ошейник больно сдавил кожу.