Книга Девочка-беда. или Как стать хорошей женщиной, страница 3. Автор книги Диана Чемберлен

Цепь, преграждавшая въезд на покрытую гравием дорогу, свободно болталась на столбе, и Лейси была благодарна Клею за то, что он оставил ворота незапертыми.

– Ты повесишь цепь на место, когда довезешь меня и поедешь обратно? – спросила она Тома.

– Без проблем.

Он проехал между столбами и по узкой лесной дороге и слишком быстро повел машину по рытвинам и ухабам.

Лейси уперлась ладонью в приборный щит, чтобы не упасть. Несмотря на сумерки, на затененной деревьями узкой дороге, покрытой гравием и ведущей к Киссриверскому маяку, было совсем темно.

– Ты бы лучше ехал помедленнее, – сказала она. – Я чуть не задавила опоссума на этой дороге вчера вечером.

Том послушно перестал жать на газ.

– Я рад, что ты живешь здесь с Клеем, – сказал он тем отеческим тоном, к которому иногда прибегал, с тех пор как десять лет назад узнал о том, что является ее биологическим отцом. – Если бы ты жила здесь одна, я бы все время беспокоился о тебе.

– Ну, – сказала Лейси со вздохом. – Недолго мне еще осталось жить здесь.

Береговая служба наконец решила превратить почти отреставрированный дом смотрителя маяка в музей, хотя она надеялась, что к такому решению никогда не придут.

– Ты расстроена этим, а?

– Да, немного.

Она была откровенно напугана, но отчего, и сама не могла бы сказать. Изолированность дома более чем устраивала ее, она была ей необходима, особенно в этот, такой тяжелый последний год.

– Когда они хотят, чтобы ты съехала? – спросил Том. Они приближались к концу дороги. Сквозь деревья стал пробиваться сумеречный свет, и можно было ясно разглядеть седину в его вьющихся светлых волосах, собранных в конский хвост, и блеск небольшого золотого кольца в ухе.

– Где-то в первых числах нового года, – сказала она.

– Где ты… о, черт.

Том выехал с дороги на парковку, и дом смотрителя предстал перед ними в закатном свете. Отделанные витражным стеклом верхние части окон пылали и переливались.

Она проследила за его изумленным взглядом.

– За полтора года, что я здесь живу, ты не любовался на дом после заката? – спросила она.

Том поставил машину на парковке и, выйдя на улицу, уставился на дом с пораженной улыбкой. Качая головой в изумлении, он притянул Лейси к себе и поцеловал в макушку, обдав ее запахом табака. Она заставила его бросить пить, но ей не удалось заставить его бросить курить.

– Ты прямо как мать, Лейси, – сказал он. – Это именно то, что сделала бы Анни. Она превратила бы дом во что-то… не знаю. Что-то волшебное.

Лейси была разочарована. Ей хотелось сказать ему, что она не так уж похожа на мать, что она весь год очень старалась изжить в себе черты матери. Очевидно, ей это не удалось. В этом трудно было преуспеть, когда у нее не было своего собственного «Я», которое могло бы занять место той, от которой она пыталась избавиться.

Она удивилась, заметив фургон отца на парковке рядом с джипом Клея.

– Папа здесь, – сказала она. – Странно.

– Он нечасто навещает тебя? – спросил Том, и ей послышались нотки ревности в его голосе. В Томе частенько проявлялась тихая зависть к Алеку О’Нилу из-за того, что тому досталась честь растить его биологическую дочь.

– Он без ума от Рани, – сказала она, не совсем отвечая на его вопрос. – Ему нравится иметь внучку.

Том рассмеялся.

– У тебя адски сложная семейка, ты знаешь об этом?

– Конечно, знаю.

Лейси отстегнула ремни безопасности. К типичной семье, в которой она выросла, за последнее время прибавилось столько людей, что было трудно к этому привыкнуть. Еще больше ее жизнь осложняло то, что она работала с обоими своими отцами, проводя утро в ветеринарной лечебнице Алека, который растил ее, а вторую половину дня в художественной студии Тома, того, кто был повинен в ее зачатии.

– Это собачий загон? – Том указал на большую обнесенную забором площадку у края леса. – Клей снова занимается собаками?

– Угу, – ответила она. – Он уже несколько месяцев как вернулся к работе.

С появлением Джины и Рани в жизни брата произошли чудесные изменения. Он стал преданным мужем и обнаружил в себе удивительные родительские навыки, которые Лейси никогда не ожидала в нем увидеть. Но только в тот день, когда она увидела, как брат катит куски бревен и бетона в лес – препятствия для собак, которых он тренировал для поисково-спасательных работ, – она поняла, что он снова обрел душевный покой в своей жизни.

Она заметила, что Том не трогается с места стоянки.

– Припаркуй свою машину и зайди ненадолго, – пригласила она.

Он отрицательно покачал головой:

– Нет, пожалуй, поеду домой.

– Ты знаешь, тебе будут рады, – сказала она.

– Я знаю, дорогая моя. Но… я всегда чувствую себя неловко рядом с Алеком. Твоим папой.

Лейси улыбнулась.

– Мне почти двадцать шесть лет, Том, – сказала она. – То, что происходило между тобой и моей матерью, – это старая история, и, как тебе известно, папа давным-давно перестрадал ее.

– Как-нибудь в другой раз, – сказал Том.

– Ладно. – Она открыла дверцу машины и вышла. – Увидимся завтра.

Она помахала ему, когда он, развернув машину, выехал на покрытую гравием дорогу. Скинув босоножки, она подцепила их кончиками пальцев и направилась по песку к дому. Воздух был густым от соляных испарений, а ритмичный шум океанских волн на берегу почти утопал в стрекоте цикад.

Иногда она задавалась вопросом: а не сказать ли Тому всю правду о матери? Было ясно, что он считал себя ее единственным увлечением – как если бы только он один был настолько неотразим, что смог заставить такую женщину, как Анни О’Нил, завести роман на стороне. Насколько Лейси знала, он ни с кем не встречался, будто призрак Анни все еще преследовал его и он не мог представить, чтобы какая-то женщина смогла занять ее место. Как бы там ни было, Лейси не могла заставить себя причинить ему боль, сказав правду.

Когда она зашла в дом, Саша, черный лабрадор Клея, прибежал на кухню поприветствовать ее, и она, бросив босоножки на пол, почесала собаку за ухом. В кухне пахло стряпней Джины – кардамоном, куркумой, кокосом и имбирем. Из гостиной доносились голоса.

– Кто у нас, Саша? – спросила она, как будто и так не знала. – Пойдем-ка посмотрим.

Виляя хвостом, Саша повел ее через кухню в гостиную, и Лейси остановилась в дверях, чтобы не нарушать представшую перед ней сцену. Джина лежала на диване, подложив руки под голову, и улыбалась во весь рот, наблюдая, как Клей и Алек играют на полу с Рани и ее куклами. Клей держал индийскую Барби, обмотанную в розовое сари, и вел ее по коврику в пластмассовый кукольный домик.