Книга Всем парням, которых я любила, страница 69 – Дженни Хан

Санта, он же папа, приносит глупые подарки, такие, как мешки угля, водные пистолеты с исчезающими чернилами внутри, а также практичные, как, например, спортивные носки, чернила для принтера и мой любимый вид ручек. Полагаю, Санта тоже отоваривается в «Костко».

Когда мы заканчиваем открывать подарки, я вижу, что Китти разочарована тем, что нет щенка, но она не говорит ни слова. Я обнимаю ее и шепчу:

– Есть еще твой день рождения в следующем месяце, – и она кивает.

Папа идет проверить, нагрелась ли вафельница, и тут раздается звонок в дверь.

– Китти, не могла бы ты проверить? – кричит он из кухни.

Китти идет к двери, и, спустя несколько секунд, раздается ее пронзительный крик. Мы с Марго вскакиваем и бежим к двери, и прямо там, на коврике, стоит корзина со щенком кремового цвета и ленточкой на шее. Мы все начинаем прыгать и кричать.

Китти сгребает щенка в руки и бежит с ним в гостиную, где стоит папа, улыбаясь.

– Папочка, папочка, папочка! – визжит она. – Спасибо, спасибо, спасибо!

По словам папы, он взял щенка из приюта для животных две ночи назад, и наша соседка мисс Ротшильд прятала его в своем доме. Кстати, он мальчик – мы поняли это очень быстро, после того как он описал пол на всей кухне. Но порода – помесь пшеничного терьера, на что Китти заявляет, она гораздо лучше, чем акита или немецкая овчарка.

– Я всегда хотела собаку с челкой, – говорю я, прижимая его к щеке.

– Как мы назовем его? – спрашивает Марго. Мы все глядим на Китти, которая в задумчивости пожевывает нижнюю губу.

– Я не знаю, – отвечает она.

– Как насчет Сэнди? – предлагаю я.

Китти ухмыляется:

– Неоригинально.

Так что я добавляю:

– А что насчет Франсуа? Мы можем сокращенно звать его Фрэнки.

– Нет, спасибо, – произносит Китти. Склонив голову, она говорит: – Что насчет Джейми?

– Джейми, – повторяет папа. – Мне нравится.

Марго кивает.

– Приятно звучит.

– А его полное имя? – интересуюсь я, ставя его на пол.

Китти быстро отвечает:

– Джейми Фокс-Пикл, но так мы будем звать его, только когда он вляпается в неприятности. – Она хлопает в ладоши и произносит воркующим голосом: – Сюда, Джейми! – и он быстро несется к ней, виляя хвостом как сумасшедший.

Я никогда не видела ее такой счастливой и терпеливой. Она проводит все Рождество, пытаясь обучить его трюкам и выводя на улицу пописать. Ее глаза не прекращают светиться. Из-за этого мне хочется вновь стать маленькой, чтобы все проблемы могли быть решены рождественским щенком.

Я проверяю телефон только один раз, чтобы посмотреть, звонил ли Питер. Но он не звонил.

Утром, в день вечеринки я спускаюсь вниз после десяти, а они уже вкалывают в течение нескольких часов. Марго – шеф-повар, а папа – ее со-шеф. Он крошит репчатый лук, сельдерей и моет кастрюли. Нам же она говорит:

– Лара Джин, мне нужно, чтобы ты привела в порядок ванную комнату внизу, помыла и убрала там все. Китти, за тобой оформление.

– А мы можем, по крайней мере, сначала съесть кашу? – спрашиваю я.

– Да, но поторапливайтесь, – она возвращается к замешиванию теста для печенья.

Я шепчу Китти:

– Я даже не хотела этой вечеринки, а теперь она заставляет меня чистить туалет. Почему тебе достается хорошая работа?

– Потому что я самая маленькая, – отвечает Китти, взбираясь на табурет у барной стойки.

Марго разворачивается и говорит:

– Алло, туалет в любом случае нуждается в чистке! И это стоит того. Мы так давно не устраивали концерта, – она засовывает лист с печеньем в духовку. – Папочка, мне понадобится, чтобы ты в ближайшее время сбегал в магазин. У нас заканчивается сметана, и нам нужен большой мешок льда.

– Есть, Капитан, – отвечает папа.

Единственного, кого Марго не заставила работать, – Джейми Фокс-Пикла, который дремлет под елкой.

На мне бабочка в красно-зеленую клетку с белой рубашкой и клетчатая юбка. В одном из модных блогов я вычитала, что вся фишка заключается в смешивании клеток. Я иду в комнату Китти умоляю ее заплести мне косу в корону. Она кривит губы и говорит:

– Это не очень сексуально.

Я хмурюсь.

– Извини? Я не пытаюсь выглядеть сексуальной! Я стараюсь выглядеть празднично.

– Ну… ты похожа на шотландскую официантку или, может, на бармена из Бруклина.

– Что ты знаешь о бруклинских барменах, Кэтрин? – спрашиваю я.

Она бросает на меня испепеляющий взгляд.

– Знаю! Я смотрю Эйч-би-оу [39] .

Хмм. Возможно нам придется поставить родительский контроль на телевизоре.

Китти идет к моему шкафу и достает красное вязаное платье без плечиков с шуршащей юбкой.

– Надень это. Оно празднично-рождественское, но менее похоже на костюм эльфа.

– Хорошо, но я приколю к нему брошку в форме конфетной трости.

– Хорошо, ты можешь нацепить брошку. Но оставь волосы распущенными. Никакой косы, – я состраиваю самую лучшую свою грустную физиономию – с надутыми губками, но Китти качает головой. – Я завью концы волос, чтобы придать им немного формы, но никаких косичек.

Я включаю плойку в розетку и сажусь на пол с Джейми на коленях. Китти усаживается на кровать и разделяет пряди моих волос. Она закручивает их как настоящий профи.

– Джош ответил «да» на приглашение? – спрашивает меня она.

– Не уверена, – отвечаю я.

– А что насчет Питера?

– Он не придет, – произношу я.

– Почему нет?

– Он просто не может, – говорю я ей.

* * *

Марго за пианино играет «Голубое Рождество», и наш старый учитель по музыке, мистер Чой, сидит рядом с ней, подпевая. В другом конце комнаты папа демонстрирует новый кактус Шаховым с соседней улицы, а Китти с Джошем и несколькими другими детьми пытаются научить Джейми сидеть. Я потягиваю клюквенно-имбирный пунш и разговариваю с тетушкой Д. о ее разводе, когда входит Питер Кавински в зеленом свитере и рубашке на пуговицах, неся рождественскую жестяную коробку. Я едва не давлюсь пуншем.

Китти замечает его тогда же, когда и я.

– Ты пришел! – кричит она. Китти несется прямо в его объятия. Он ставит на пол коробку печенья и поднимает сестренку, подбрасывая, а когда отпускает вниз, она берет его за руку и подводит к столу, где я переставляю тарелки с печеньем.