Книга Сила Разрушителя, страница 107 – Сергей Степаненко

— Наверное, на то есть причины, — глубокомысленно заметил я, потом приобнял девушку за плечи и подтолкнул к кровати (единственное место в комнате, где можно присесть). — Слушай, красавица. Есть проблема. Я начинаю догадываться, что могло случиться, но не хватает информации. Так что расскажи мне о себе, о своем мире, о Хайвергах, о проклятии.

— Зачем? — В голосе снова слышалось подозрение.

— Затем, что я об этом не знаю!

Я резко сел на кровать, похлопал по матрацу рядом. Амелия осталась стоять, обхватив руками худенькие плечи.

— Понимаешь, я не из этого мира, — продолжил говорить, — и месяц назад вообще не знал ни про Амешт, ни о том, что я — Хайверг. Но сумасшедшая ведьма Моргана выкрала мою мать, и теперь мы с отцом ее ищем. Ищем! Черт! Мы пол-Амешта прошли, чтоб добраться до этой трижды проклятой Призрачной твердыни! Я уже даже смерти перестал бояться — столько раз ей, костлявой, как тебе сейчас, в глаза смотрел! А здесь… отец с Лексой куда-то делись, а я наткнулся на потайной ход и пришел к тебе. Вот, в общем, и вся история. И сейчас я просто хочу понять. Понять, черт бы все побрал!

Амелия присела на краешек кровати и тут же отодвинулась как можно дальше, словно и не на моем плече рыдала несколько минут назад. Нервно хихикнула.

— Знаешь, отец всегда шутил, что отдаст меня замуж за того, кто преодолеет Проклятие Дня. Ты, похоже, подобрался ближе всех к идеалу.

— Вряд ли он имел в виду Хайверга…

— Не знаю, кого он имел в виду, — и снова нервный смешок, — я проклята с рождения. Претенденты на мою руку и без того не строились в очередь. Но отец верил в истинную любовь.

— Хорошая штука. Жаль, редко встречается, — покивал я, — но что там с проклятием?

Она отвела глаза, облизнула губы.

— Это ведьма Кадарга, слышал о ней?

— Нет.

— Да, помню. Ты ничего не знаешь. — Она сжала пальцами виски. — Голова кружится. И твой запах… Я такая голодная, словно сотню циклов ничего не ела.

Похоже, так оно и было. Но я промолчал.

— Тебе надо уйти, — сказала она вдруг. — Мне сложно сдерживаться, а ты… не хочу, чтобы ты пострадал.

Амелия посмотрела на меня, в глубине глаз загорелись звериные огоньки. Я невольно потер шею.

— Ты боишься, что убьешь меня?

— Нет, что ты… — удивилась Амелия, — мне не нужно столько. Но ты потеряешь разум, если я укушу тебя.

— Вторичный ташшар? — уточнил я.

— Мы называем их отверженными, — поправила она, — тех, кто из-за укуса ташшара теряет разум. Но есть другой способ. Безопасный. Если сделать надрез и собрать кровь в кубок… — Она сделала паузу, нерешительно продолжила: — Но я не смею просить.

Мысль о том, чтобы напоить ее собственной кровью, казалась чудовищной. Это напоминало сатанинский ритуал, черную магию. С другой стороны, девчонку жалко. Тут сутки не поешь — живот к спине подводит, а ей каково? Да и потом, наверное, лучше так, чем ждать, когда инстинкты возьмут верх над разумом и она таки набросится на меня. Отец, конечно, говорил, что кровь Мастера защищает, но проверять что-то не хочется. Особенно памятуя его облом с оборотнями.

— Сколько тебе нужно? — спросил я, решившись.

Она развела большой и указательный палец сантиметров на пять.

— Так. Или чуть меньше.

Я скрутил крышку с походной фляги, потом сжал кулак и резанул запястье ножом Дрона. Темная кровь тоненькой струйкой потекла в подставленный сосуд. Девчонка напряженно ждала, тонкие ноздри нервно подрагивали.

Когда крышечка наполнилась, я зажал рану пальцами.

— Пей. Будет мало — повторим…

Повторять пришлось четыре раза, и после этого она не выглядела насытившейся, но все же отказалась от очередной порции.

— Мне хватит. А ты, если отдашь больше, можешь ослабнуть, — пояснила она и коснулась ладошкой моего порезанного запястья. — Давай перевяжу.

— Умеешь? — удивился я.

— Конечно. Это вроде упражнения по самодисциплине. Ну и… нужно заботиться о тех, кого приручили.

— Хочешь сказать, вы питаетесь именно так?!

— Приходится, — вздохнула она, ловко бинтуя рану полосками футболки, которые отрезала при помощи своих длинных когтей, — кровь отщепенцев непригодна в пищу, а есть-то каждый день хочется…

— То есть люди для вас — просто еда? Как скот?! — ужаснулся я.

— Хайверг! — с осуждением произнесла она. — Не суди о том, чего не знаешь. Люди — наши братья. Мы берем кровь, но даем защиту. От эррхаргов, от речных демонов… мы лечим их, заботимся.

— Но они — не ровня ташшарам, так? — уточнил я жестко.

— Люди — другие. Их время — день, наше — ночь. Между нами существует договоренность — Кодекс Соники, и… — Она беспомощно развела руками. — Разве у вас не так?

Я отрицательно качнул головой:

— В нашем мире есть лишь одна раса — люди. Все остальные — лишь легенда.

— Как странно, — проронила она, отходя к окну; отдернула штору. На стремительно темнеющем небе загорались первые звезды.

— Никого нет. Ни стражи, ни охотников. Что здесь произошло, Роман? Куда все делись?

Ее фигурка на фоне лилового неба казалась хрупкой и беззащитной. Я подошел и обнял ее за плечи.

— Это совсем не тот мир, который ты знала, принцесса, — сказал мягко, — ташшары больше не правители.

— Значит, проклятие все же осуществилось, — проронила она. — Хайверги, будь они прокляты!

Амелия поудобнее оперлась об меня спиной и заговорила, рассказывая историю своей жизни, народа, мира. Мира, который был совсем другим до прихода моей алчной родни.

Краем сознания мелькнула мысль об отце. Я здесь уже так долго! Как он мог не заметить моего отсутствия? Или слишком занят, отбиваясь от очередных врагов?

Я знал, что нужно поторопиться, что ему, возможно, именно сейчас нужна моя помощь. Но стоял и слушал рассказ доверчиво прижавшейся ко мне девчонки, отлично понимая, что не посмею ее ни поторопить, ни перебить…

В мире Амелии мирно сосуществовали несколько рас, хотя основных было две: ташшары и люди. И пусть человеческая кровь была необходима кровососам, чтобы выжить, вражды не было. Их отношения регулировались Кодексом Соники, и нарушителей ждала смерть. Из рассказанного Амелией я понял, что свод законов был весьма толковым. Не то что наши земные «конституции». А главное, действовал безотказно: если преступника по каким-то причинам не настигало возмездие, суд вершила кровавая владычица Соника.

Жители Амешта не владели магией в том виде, как отец и ему подобные. Их колдовство было скорее ритуальным, направлено на защиту от непогоды и безумного света полной луны. Но однажды пришли Хайверги.