Книга Бездна смотрит на тебя, страница 54 – Надежда Лиманская

— Садись! Пей кофе и на занятия! Поняла? — приказала мать.

Повинуясь, согласно кивнув, бухнулась на стул и с жадностью стала поглощать один за другим бутерброды.

— Скажи-ка, мне, красавица моя! — раздался вскоре вкрадчивый голос матери, она некоторое время наблюдала за дочерью.

— Когда в последний раз у тебя были месячные? Вижу, «этот» самый процесс пришёлся тебе по вкусу! Да?!

Дочь с испугом уставилась на неё.

— Шёл как-то один фильм. Итальянский. Так вот там дочь твоего возраста и мать изнасиловали фашисты. И дочь, в конце концов, стала шлюхой. Понравилось! Что смотришь? Неприятное слово? Учти! Пустишься во все тяжкие, отправлю на БАМ! Будешь рельсы укладывать! Поняла?!

Сердце рвалось от боли и жалости к дочери. Тем не менее, взглянула сурово и пристально. Девушка, опустив глаза, сжалась. Что бы там ни было, — уверена: только мама выручит и поможет. Ведь так было всю её жизнь.

Мать устало опёрлась локтями о стол, обхватив тонкими пальцами подбородок.

— Мы приехали в Москву… Подожди… пять месяцев назад! Так? — продолжила мать, подсчитывая.

— Ой! — вскрикнула та.

— «Ой»! — передразнила. — Понятно! Значит, я права! Смотрю и удивляюсь, отчего это мой ребёнок поправляется? Расцветает на глазах? — Иронично, постукивая кончиками пальцев по столешнице. — Что делать будем?

— Ой! Мамочка! Не знаю я! — Побледнев, отодвинула чашку, закрыла лицо руками.

— Аборт делать поздно! Значит, будем рожать! — окончательно добила мать.

— Рожать?! Мне? Да ты что?! Мама! Я ещё слишком молода! — Запричитала. — Не хочу я! — Истерически: — Не хочу я его рожать! Какая гадость! Фу!

— Хватит! — вставая, не сдержалась мать, стукнув кулаком по столу. Немного постояв, и, глядя мимо дочери, присела снова.

Неожиданно улыбнулась, задумчиво проговорила, будто внушала кому-то:

— Ребёнок! А ведь это замечательно! Да и с работой повременю, пожалуй! Нам, троим, хватит на всё! Но… — Огорчённо взглянула на дочь. — Дурочка ты! Глупая совсем! Ну, вся в отца!

Девушка, ожидая чего-то, обиженно, но с надеждой продолжала смотреть в лицо матери. Затаив дыхание, ждала и очень надеялась услышать привычное: «Что-нибудь придумаем, милая! Ни к чему тебе лишние хлопоты!». Но следующая фраза заставила застыть от ужаса.

— Ничего! Ты здоровая, крепкая, даже не тошнит по утра. Если за столько времени даже не почувствовала… Голова не кружится? Что ж, это замечательно! — Внимательно разглядывая ногти, проговорила: — К тому же, скоро живот полезет! Надо что-то шить на заказ, всё равно в магазинах ни черта не купить! Да и ребёнку — преданное! — Снова налила себе кофе. — Этот учебный год как-нибудь дотянешь, а летом — в деревню! — Очень жёстко добавила. — Там и родишь, и отдохнёшь! Никаких абортов! Даже не думай!

Дочь, рыдая, выскочила из-за стола, послышался шум, затем громкий стук. Дверь захлопнулась.

— Глупая! — глядя ей вслед, с усмешкой повторила женщина.

— И старый клич я подымаю: да вечно здравствует Москва! — Валерий смешно развёл руками, затем, опуская их, захватил, дурачась, Леру в объятия.

— Я была в Москве ещё подростком, с мамой! — сообщила она, осматриваясь. — Ты же знаешь, что такое гиды. Экскурсовод — автобус — гостиница. Ну, нисколько не понравилось! А теперь…

— Лерка! Только не вздумай здесь, и сейчас сравнивать Петербург и Москву! Только не это! Умоляю!

В ответ она рассмеялась.

— Как ты узнал? Именно с этого я хотела начать…

— Господи! Да все так делают! На протяжении всей истории! — Насмешливо глянул на женщину. — Новички особенно!

— Валери! Ты хочешь сказать: я не оригинальна? О’кей!

— Послушай, дружок! — серьёзно произнёс Валерий, провёл по жёсткому ёжику волос. — Давай поступим таким образом.

Кратко изложил свой план. Леру он проводит к той самой племяннице её бабушки, а сам — к бывшей тёще, друзьям.

— Не обижайся, стриж! — Грустно: — И ещё. Я должен побывать на кладбище. Давно не был на могиле марины. — Нервно сунул руки в карманы куртки. — Это займёт немало времени. Наверняка могила запущена. Мать Марины очень пожилой человек. В общем, ты понимаешь…

— Понимаю! — посмотрела в глаза. — Значит, до завтра!

— Скорее всего, — ответил упавшим голосом. Затем, хмыкнув, добавил: — Кстати, Лерка! Не забудь сообщить своей родственнице о нашей помолвке! Потом, надеюсь, познакомишь?

Увидел: глаза её засияли вспыхнувшими синими искорками.

Нарочито: — Уже забыла? Невеста?

Затем они долго стояли у подъезда, едва смогли оторваться друг от друга. Валерий не отпустил таксиста. Тот нетерпеливо стал сигналить. Дом этой самой родственницы Леры оказался в центре Москвы, — и к бывшей тёще, и к друзьям Валерий мог попасть также быстро.

— О-о! Валерка! Чёрт! — услышала Саломея радостный возглас мужа. — Моля! Иди быстрее! Ты только посмотри! Кто нас удостоил своим драгоценным вниманием.

Саломея вышла навстречу. — О! Явился? Пропажа! Панегирики [2] не жди! — обняла за плечи. — С приездом, Валька! Странник ты наш!

— Троекратный русский поцелуй! — воскликнул. Расцеловались. — Принимайте подарки! — протянул пакеты. — Вот этот, сразу на кухню! А это вам! — Наследники где? Ромка — а! Кира — а! — Позвал. — И для них у меня кое-что найдётся!

— Зря надрываешься! — иронично вставила Саломея. — У Князева они! За городом! Даже не звонят! Совсем…

— Сим! — начал насмешливо Валерий, как всегда, пристально глядя на подругу бывшей жены, — ты чего это, по-прежнему, такая молодая, красивая? Стволовые клетки, что ли…

— Ой, тьфу-тьфу, — Саломея также насмешливо, — бог миловал! Похудела? Да?

Улыбнулась. — Не поверишь, Валера! — махнула рукой, — работёнку — у нашла!

— Как? А магазины твои! Неужели прогорела?

— Не дождётесь! Правда, — поморщилась, — один пришлось, закрыть, да и то, — совсем по другим причинам!

— Ну, вижу, всё у вас, как всегда, — стабильно! — Осмотрелся, — по-домашнему, уютно и тепло! Что значит женская рука! А я, как ни стараюсь, всё мимо!

— Погоди! — Саломея стрельнула глазами в сторону мужа. — Кто-то совсем недавно мне сообщил, вроде как, барышня у тебя! И зовут…

— Ну, ты посмотри! Не успел приехать и на, тебе, — сплетни, слухи! Значит всё! Чувствую! Теперь точно — дома!

— Даже осуществление долгой вылазки за «железный занавес», — вмешался, смеясь, Вадим, — не помогло тебе! Всё-то мы о тебе знаем, дружок!