Книга Каждый последний вздох, страница 68 – Дженнифер Ли Арментроут

– Малыш, который общается… ну, я точно не знаю, с кем он там общается, но он не служит ни Аду, ни небесам. – Я сделала паузу и слабо усмехнулась. – Зато любит играть в Assassin Creed.

– И еще любит цыплят, – добавил Рот.

Я фыркнула.

– Мы можем заглянуть к нему завтра. – Прошло мгновение, и я нахмурилась. – Он, вероятно, уже знает, что мы придем.

Рот ухмыльнулся.

Мой взгляд метнулся к Зейну. Тени залегли под его усталыми глазами, и он выглядел… потерянным.

– Лейла, ты знаешь, что можешь остаться здесь. – Его плечи напряглись. – Вы оба можете оставаться здесь столько, сколько потребуется. Договорились? И если уйдете… просто будьте осторожны. Я… мне нужно идти.

Спрыгнув с кровати, я подошла к нему. Прежде чем Зейн отвернулся, я обвила его руками. Он напрягся, но потом его как будто отпустило, и он обнял меня. Прижавшись к моей щеке, он прошептал хриплым голосом:

– Спасибо тебе.

Зейн убрал от меня руки и вышел из комнаты, закрывая за собой дверь.

Я крепко зажмурилась. Не знаю, сколько я так простояла, прежде чем вернулась на кровать. Я снова устроилась рядом с Ротом, прижимаясь к нему плечом.

– Не думаю, что он знает, – сказала я.

– Знает что? – тихо спросил Рот.

Я посмотрела на него.

– Как умер его отец. Что Эббот защищал меня. Он уже так…

– Стоп. – Рот взял меня за подбородок, удерживая мой взгляд. – Тот парень, что был здесь? Как мне ни противно признавать это, но он хороший парень. И не испытывает к тебе никакой ненависти. И никогда не испытывал. Он может сердиться на тебя сейчас, но это никак не связано с его отцом. Я не знаю, известно ли ему, как погиб Эббот, но если или когда он об этом узнает, тебя он уж точно не будет винить. Потому что ты ни в чем не виновата. И он это понимает.

На мгновение я потеряла дар речи.

– Ненавижу, когда ты прав.

Рот хмыкнул и, осторожно обняв меня одной рукой, крепко прижал к себе. Я устроилась на его плече. После всего, что случилось в эти дни, голова у меня гудела. Но сейчас успокоилась, и на душе стало легче.

– Я бы не изменил ничего.

Я моргнула.

– Ты о чем?

– О предложении ведьмам, которое заставил сделать Каймана. – Он провел большим пальцем под моей нижней губой. – Даже если бы знал, что взамен они попросят Бэмби, я все равно бы согласился, если бы это спасло тебя. Я могу только догадываться, но Зейн почувствовал бы то же самое, узнав о том, как умер Эббот.

– О, Рот…

– Просто хочу, чтоб ты знала. Хорошо? – Он наклонился, целуя меня в лоб. – Я скучаю по змее. И всегда буду скучать по ней, но, если бы мне пришлось пережить все это сначала, я бы снова поступил так же. Не задумываясь. Ради тебя.

Даже и не вспомню, как так вышло, что на следующее утро Зейн и Стейси оказались на заднем сиденье «Мустанга». Стейси явилась ни свет ни заря – я только что вышла из душа, – и колотила в ворота, требуя, чтоб ее впустили.

Жаль, что я не смогла хоть одним глазком увидеть выражение лица Джеффа, дежурного на командном пульте, когда такое творилось у ворот дома. За все время нашей дружбы Стейси никогда не позволяли заходить на территорию владений Эббота.

Насколько я поняла, Стражи отказались впускать ее, пока не появился Зейн. Как выяснилось, именно от него она узнала о моем теперь уже не опасном ранении, потому что ночью ни Рот, ни я не отвечали на ее эсэмэски.

Меня огорошила новость о том, что они с Зейном переписываются. Я не припоминала, чтобы они когда-либо обменивались телефонами. И не то чтобы Стейси не хотела заполучить номер телефона Зейна. Но, черт возьми, когда же они успели стать приятелями по переписке?

Наверное, пока я гуляла в Аду.

Разве это было не вчера? Или позавчера? Я уже потеряла счет времени.

Я только знала, что сейчас она должна находиться на уроке, но не могла же я призвать ее к порядку, если сама столько времени не переступала порог школы.

Поскольку разговор о провидце зашел вчера при Зейне, он же и напомнил о наших планах, пока Стейси навещала меня в моей бывшей комнате. Она тут же потребовала, чтобы мы взяли ее с собой, и после долгих споров я оставила попытки переубедить ее. Я не хотела даже близко подпускать ее ко всей этой истории, включая и посещение провидца, но, как резонно заметила Стейси, она и так уже увязла в этом по уши.

Признаюсь, мне было приятно видеть ее возбужденной и активной, а не безликой тенью любимой подруги.

Меня удивило и то, что Зейн присоединился к нам. Он выглядел спокойным и сдержанным. Не знаю, как он пережил горе потери отца всего лишь несколько часов назад, но сейчас я видела в нем воплощение стойкости, и его внутренняя сила вызывала восхищение.

Когда на моих глазах умирал Илья, я испытала горе, но совсем иного рода. Я потеряла ту жизнь, которая могла бы сложиться иначе. Нет, я никогда не обманывала себя, надеясь, что однажды утром он проснется и примет меня как свою дочь, но я оплакивала потерю… потерю того, чего никогда не было. Смерть Эббота лишила меня того, кто заменил мне отца, но при всей безграничности моего горя его нельзя было сравнить с тем, что, должно быть, чувствовал Зейн.

И моя скорбь по Сэму не могла сравниться с тем, что переживала Стейси. Казалось, что через все эти испытания я лишь пробовала на вкус последствия происходящего, но не пила горе полными глотками.

Однако во мне крепло ощущение, что очень скоро все изменится.

Поездку к провидцу я бы назвала апофеозом неловкости, потому что началась она с визита в местный продуктовый магазин.

Цыпленок от «Пердью» [14] разместился на сиденье между Зейном и Стейси. Всякий раз, оглядываясь на Зейна, я видела, что он мысленно вонзает кинжалы в затылок Рота. Мой демон уже по третьему разу напевал «Райский город», словно и не замечая устремленного на него убийственного взгляда. Я пыталась делать вид, что все идет как надо, а Стейси явно недоставало ведра попкорна.

Когда мы, наконец, подъехали к старому дому с деревянным забором и каменными стенами вблизи Манассас-Батлфилд, я уже была готова пулей вылететь из «Мустанга».

– Думаю, будет лучше, если вы двое останетесь в машине. – Рот выключил зажигание и обернулся, оглядывая наших попутчиков. – Тони – своеобразный малый. Не нужно его злить.

Зейн покосился на цыпленка.