Онлайн книга «Любовь для начинающих пользователей»
|
И дело не в том, что я влюбился в неё, — это не имело бы смысла, влюбляться в родственниц бесполезно, не знаю почему, но уверен, что это так. Тем более что она старше, а я для неё — просто мальчик, которого ей сдали на хранение. Лучшее, что она могла бы придумать, — поместить меня в чемодан, закрыть его на ключ и убрать в кладовку до приезда родичей из их треклятой Турции! По крайней мере, тогда бы я не пялился на неё постоянно — пялюсь, хоть и понимаю, что ей это не в кайф, она как–то смущённо вздрагивает под моими взглядами, а сам я краснею, точно полный идиот, недоделанный дистенциальный коблоид, становлюсь такого же цвета, как её волосы, но всё пялюсь и пялюсь… Очередной монстр попался под руку, пришлось его грохнуть, кишки размазаны по всему монитору! А вообще — зачем она так странно покрасилась? Спросить? Не спросить? Спросишь — ещё обидится… Я не влюбился в неё, но она сейчас интересует меня больше всего на свете. Особенно после того как я наткнулся на её сетевой дневник. Мне кажется, она несчастна, хотя как–то во время очередной перепалки матушка обиженно говорила папеньке, что ничего не поделаешь, счастливых людей в этом мире нет, и сама она не может отнести себя к их числу. — Отчего это? — возмутился папенька. — Например, потому, — ответила матушка, — что ради меня никто никогда не совершал подвига. Знаешь, как это обидно? — Вся моя жизнь с тобой — подвиг! — сказал папенька, и тут мне пришлось свалить подальше, потому что матушка разъярилась не на шутку, и по комнате залетали грозовые молнии. Но вообще–то подвиг — это прикольно. Наверное, приятно, если ради тебя делают что–то, чего никто ещё не делал. Симба достойна подвига. Она сидит неподалёку от меня, склонившись над клавиатурой, и лицо у неё довольно–таки злое. А я думаю, какой бы мне подвиг совершить. Можно представить, что я мочу монстров не просто так, а потому, что именно они виноваты во всех Симбиных неприятностях. И чем больше монстров я урою, тем больше шансов, что жизнь Симбы изменится. Нет, это явная глупость. Какая–то полная мистика, как говорит в таких случаях папенька. Вот если бы монстры похитили Симбу, а я бы её освобождал. Замочил этого, замочил того… Ба, а вот меня нежданно–негаданно замочили… Приходится запускать игру заново. Между прочим, один подвиг я уже совершил — замазал–таки трубу под унитазом, Симба взяла у соседей специальную мастику, и я за полчаса управился! В благодарность за бифштексы, которые сам и поджарил. Сам поджарил, сам съел, да ещё и унитаз больше не подтекает. Но всё это не настоящие подвиги, а так — отработка крыши над головой. Если б я умел, сочинил бы какую–нибудь крутую песню. Это, наверное, было бы сродни подвигу. Женщины ведь любят, когда в их честь поют серенады, — тут я могу даже на папеньку с матушкой не ссылаться, без них знаю. Вот только песни я сочинять не умею, хотя гитара у меня есть и я даже пытаюсь на ней наигрывать. Уже второй год. Это всё тоже папенька — как–то он долго объяснял матушке, что весь свой подростковый период (так и сказал — «весь мой подростковый период») мучил гитару, но безрезультатно, так как у него не было слуха… — И теперь нет! — перебила матушка. — А теперь он мне и не нужен, — сказал папенька, — теперь мне и без него нормально, а тогда было плохо. Тогда я хотел клёво играть на гитаре, а теперь уже не хочу… — Зачем ты говоришь при ребёнке «клёво»? — возмутилась матушка. — Хорош ребёнок! — воскликнул папенька. — Скоро он тебя бабушкой сделает… — Сделаешь? — сурово спросила мать и пристально посмотрела на меня. Я ничего не ответил и свалил в свою комнату. А на следующий день отец притащил гитару. Сейчас у нас в классе даже группа есть, в которой я играю на басу, но песню для Симбы мне всё равно пока не сочинить, надо придумывать другой подвиг, полегче. Хотя, конечно, любой подвиг — дело непростое… В этот раз монстры ещё более прыткие, но то ли реакция у меня резко улучшилась, то ли я освоился с непривычной клавиатурой — разделываюсь я с ними запросто. Раз–два — и нету монстра! Ура! Если мыслить логически — а папенька всегда отмечал, что у меня склонность к логическому мышлению, — понятно одно: Симбе на самом деле что–то угрожает. И я даже догадываюсь, что. Точнее — кто. Этот идиот, который по–дурацки подписывается в сети. Нет чтобы просто — Борис Борисович Анциферов, к примеру. А тут — граф Дракула! Может, он действительно извращенец, сексуальный маньяк из тех, про которых часто пишут в газетах и показывают в криминальных новостях по телевизору. Терпеть не могу новости, а папенька смотрит их как одержимый. Посмотрит по одному каналу, переключится на другой, затем на третий, а там пора опять переходить на первый, матушку аж трясёт от этого, наверное, он и в Турции постоянно в ящик пялится. Интересно, в Турции, кроме турецкого, на каких языках телек показывает? Если на английском, папенька ещё что–то поймёт, а вот французский и немецкий ему не по зубам… Впрочем, не похоже, что граф Дракула — обычный извращенец, обычные извращенцы не торчат часами в сети. Они подстерегают своих жертв где–нибудь в лесополосе, рано утром или поздно вечером, и обходятся без компьютера. Верёвка, старый чулок — что там ещё показывают по телевизору? А Дракула не таков, может быть, под этим ником и вовсе скрывается не человек, а свихнувшийся компьютер, который установлен где–нибудь в недоступном месте. Мысль смешная, но мне она нравится. Даже хочется её с кем–нибудь обсудить. Но рядом лишь Симба, а с Симбой эту мысль обсуждать бесполезно — она, чего доброго, поднимет меня на смех. Мне нравится смотреть, как она склоняется над клавиатурой. Жаль, что она сменила халат на очередную майку. Такое ощущение, что у неё весь шкаф забит майками, и она никогда не надевает под них лифчик! Пока она была в халатике, тот временами распахивался, и я видел её груди. Они на мгновение как бы выпрыгивали наружу, а потом прятались обратно. Кстати, Симба это быстро засекла, потому и переоделась. И вот уже два часа со мной не разговаривает. А про свихнувшийся компьютер — это круто! Компьютер–извращенец, который бежал от цивилизации. Цивилизация его достала, и он сделал ноги, хотя интересно, как он сумел? Можно, конечно, представить, что кто–то когда–то построил в отдалённом месте бетонный бункер, какие описываются в романах и которые — оторвавшись от телека — любит почитать перед сном папенька. Бункер на случай очередной войны, командный пункт или другую какую фигню. |