Онлайн книга «Падший»
На сердце было неспокойно. Когда поезд прогрохотал по мосту и вкатился в тоннель, я закрыл окно, чтобы не напустить в вагон дыма, и подступил к Лилиане. Она попятилась и сразу уперлась спиной в стенку. — Лео! — одернула она меня. — Будь паинькой! Но я приставать с поцелуями не стал и вместо этого напомнил о своем предложении. — Едем в Новый Свет! — Лео! — помрачнела Лили, шмыгнула носом и попросила: — Давай больше не будем об этом! — Но… Договорить мне не дали. Поцелуй заставил замолчать на полуслове, а потом и вовсе стало не до разговоров. В итоге на вокзал мы прибыли несколько более растрепанными, нежели дозволяли правила приличия, поэтому вместо выяснения отношения принялись поспешно приводить себя в порядок. Послышался протяжный гудок, вагон качнуло, поезд замедлил бег и вскоре остановился у перрона. Лили поправила мой шейный платок и позвала: — Идем, багаж нам вынесут. Я вздохнул и поплелся вслед за нею на выход. Кондуктор уже распахнул дверь, и Лили беспечно шагнула на перрон, а я замер на месте. Порты западного побережья, путешествие в Новый Свет, жизнь без забот и хлопот… — все это вихрем промелькнуло в моей голове и удержало в вагоне. Сходить с поезда в курортном городке было неразумно и слишком опасно. Правильно было остаться в вагоне и продолжить путь на запад. Так бы и поступил, если б не эта чертова ответственность. Всю жизнь я заботился исключительно о собственной персоне, и было дьявольски непривычно осознавать, сколь сильно успел привязаться к своей новой знакомой. Я стиснул зубы и с кривой улыбкой шагнул из вагона на платформу. Не сбежал — ну что ж, придется становиться охотником и бить первым. Благо к этому мне не привыкать… Лилиана уже отыскала дожидавшегося ее на перроне отца и со смехом поведала ему, что успела обойти все магазины, а жара в столице просто невыносима. Маркиз недоверчиво хмыкал, но, когда носильщики принялись выгружать из вагона картонные коробки и бумажные пакеты с многочисленными покупками дочери, отмяк и успокоился. Я подошел поздороваться, заодно достал бумажник. — Благодарю, что ссудили деньгами, Джордж, — отсчитал я разницу между билетами первого и второго класса. Маркиз строго глянул в ответ, но при Лилиане ничего говорить не стал и принял банкноты. — Обновили гардероб? — окинул он меня внимательным взглядом после этого. — Как видите, — улыбнулся я. — А теперь извините, у меня дела… Лили изогнула бровь. — И какие могут быть дела в столь раннее время? — Неотложные. — Лев, надеюсь, вы не откажетесь позавтракать с нами? — поддержал маркиз дочь. — Вас отвезут обратно в город, можете не сомневаться. Я обдумал это предложение и кивнул. — Как скажете, Джордж. Носильщики погрузили багаж на тележку, и мы отправились к дожидавшейся нас на привокзальной площади коляске. По пути я забежал в газетный киоск, купил свежий номер «Атлантического телеграфа», блокнот, карандаш и брошюру с расписанием поездов. — Как вам поездка, Лев? — вежливо поинтересовался маркиз, когда кучер закрепил коробки и чемоданы, уселся на козлы и взмахом вожжей заставил тронуться лошадей с места. — Поездка выдалась насыщенная, — ответил я, ничуть не покривив при этом душой. — Очень, очень много встреч. — Погода и в самом деле была столь ужасна? — Папа! — укорила отца Лилиана. — Доченька, — улыбнулся маркиз, — разговоры о погоде — непременная часть любой светской беседы. Я противоречить Лили в любом случае не собирался и со спокойным сердцем подтвердил ее слова. — Погода была просто ужасная. Сначала изнывали от жары, а когда поехали на вокзал, нас чуть не смыл ливень. Сильнейшая гроза, давно таких не было. — Поразительно! Здесь вторую неделю ни капли… Коляске в город заезжать не потребовалось, почти сразу она вывернула на узкую дорогу, петлявшую меж лесистых склонов крутых холмов, и уже минут через десять подъехала к имению семейства Монтегю. Сторож распахнул ворота, и мы покатили по тенистой аллее через не слишком ухоженный, но от этого ничуть не менее живописный парк. Когда экипаж остановился у парадного крыльца особняка, слуги начали носить чемоданы, коробки и пакеты в дом, а Лилиана убежала переодеваться и приводить себя в порядок после дороги. Маркиз предложил выпить кофе, я отказываться не стал. Небольшой стол накрыли на уже знакомой террасе. Отец Лили дымил сигарой и время от времени прикладывался к миниатюрной чашечке крепчайшего кофе. Я не мудрствуя лукаво попросил принести молоко и сахар. — Так, значит, всему виной жара? — некоторое время спустя спросил маркиз. — Чему виной, Джордж? — уточнил я, сделав глубокий вдох свежего горного воздуха. — Столь быстрому возвращению моей дочери, Лев. Чему же еще? — Не возьмусь судить о ее мотивах. Мы толком не общались, дел у меня было просто невпроворот, — сообщил я и протянул собеседнику купленную на вокзале газету. — Просто взгляните на третий лист. В свете того, что вы рассказали о событиях в Калькутте, это многое объясняет. Вчерашнюю сенсацию на газетных страницах потеснило известие о внезапной госпитализации ее императорского величества, но уничтожение столичной банды душителей оказалось все же слишком горячей темой, чтобы репортеры вот так сразу о ней позабыли. Пусть заметка о тугах и не удостоилась размещения на первом листе свежего номера «Атлантического теле графа», в разделе криминальной хроники конкурентов у нее не было. Джорджу хватило одного только взгляда на заголовок статьи, чтобы сообразить, каким образом это происшествие связано с внезапным возвращением его дочери из столицы. — О! — протянул он и посмотрел на меня. — И что Лили? — Она не пожелала со мной это обсуждать. Маркиз кивнул и досадливо поморщился. — Чертовы индусы! Куда ни плюнь, попадешь в фансигара! Я был с собеседником всецело согласен, но промолчал и в пару глотков допил начавший остывать кофе, изрядно сдобренный молоком. Из гостиной вышел слуга и пригласил нас к столу. Джордж затушил сигару, вдавив ее в дно стеклянной пепельницы, и указал на открытую дверь: — Прошу… Дамы ждали нас, заняв места друг напротив друга по разные стороны стола. Маркиза в темно-синем платье с высоким стоячим воротничком сидела с идеально прямой спиной и вкупе с забранными на затылке волосами напоминала строгую учительницу. Мне она совершенно точно рада не была. А вот Лилиана радушно улыбалась и даже ухитрилась подмигнуть, как только отвернулся отец. |