Онлайн книга «Большая книга ужасов – 65»
|
Что делать дальше, она не знала. Накинуться на Светку с криком: «Ты – убийца! Сдавайся»? Тихо подойти и постучать по плечу? Цыганова вытащила из-под рубашки тетрадь таким жестом, каким, наверное, революционеры доставали из-за пояса «наган». Светка с удивлением смотрела на куст. Томка медленно подходила к ней, пытаясь придумать, как лучше поступить. Но за нее все решил Мишка. Выбравшись на ровный участок, он отдышался и недовольно проворчал: – И чего мы сюда карабкались? Могли бы и в обход пройти. Там дорога удобней. Харитонова повернулась. Томка махнула дневником перед ее носом. – Не это ли ты ищешь? – выпалила она. – Положи обратно! – прыгнула вперед Светка. Тамарка ловко увернулась и снова подразнила Хохрякову-Хомякову своей находкой. – Что ты сделала с Маринкой? – Отдай! Он не твой! – Харитонова пыталась подойти к Тамарке. – И не твой тоже! – Цыганова неудачно ступила. Из-под ноги посыпались камешки – она стояла на самом краю. – Девочки, хватит, – тянул Богдасаров. – Нам на тренировку пора. – За что ты ее убила? – выложила свой главный козырь Тамарка. – Ты что, с ума сошла? У Светки были все шансы убежать. Но Харитонова не уходила. Она двигалась вдоль кромки обрыва, не спуская глаз с тетрадки. – А кто же еще? – Ух, как Тамарка сейчас ненавидела Светку. – Ты ее никогда не любила. Ты стащила ее дневник и все из него вычеркнула, чтобы никто не узнал, что Маринка написала! – На солнце перегрелась? – Светка снова попыталась выхватить дневник, но в этот раз Томка была ловчее. Она поднырнула под Светкиными руками и отбежала подальше от края. Харитонова качнулась на самом обрыве и замерла. – Девочки, хватит ругаться, – нудел Богдасаров. – Пойдемте на тренировку. – Дельфины! Светка стояла лицом к морю, прикрывая глаза от яркого солнца ладошкой. – Ой, правда, дельфины, – радостно подпрыгнула Томка. На границе бухты мелькали черные плавники. Один, два, три, четыре! Вот один дельфин показал спину, а потом и целиком вынырнул на поверхность. За ним вынырнуло еще двое. – Как красиво! – с восторгом произнесла Тамарка. – Ничего красивого, – отрезала Харитонова. Лицо у нее было перекошено злобой. – Ты чего? – опешила Цыганова. – Это же дельфины. Они добрые. – Доброго в них никогда ничего не было, – Хохрякова-Хомякова отошла от края. – Дельфины на зов идут. Она все-таки их вызвала. Скоро здесь будет весело. И, словно забыв о том, что только что с остервенением пыталась отнять у Томки тетрадку, Светка спрыгнула с обрыва в колючие заросли и захрустела кустарником. – И на фига было сюда забираться? – проворчал Мишка, изучая широкую колею, оставленную Светкой. – Уже давно бы на тренировке были. – Дурак ты, Богдасаров, – не выдержала Томка. – Тебя зачем позвали? А ты что делал? – Я тоже должен был топтаться на самом краю и размахивать руками? Что с таким человеком разговаривать? Тамарка вслед за Светкой спрыгнула в кустарник. Бежала и думала: «Что мы имеем? Дневник остался в целости и сохранности. От Светки ничего не узнали. Есть какая-то Чумочка, черные пятна перед глазами и дельфины, которых кто-то вызывает. Очень интересно, но пока совершенно непонятно. А вот Маринки до сих пор нет. И это грустно». Цыганова прорвалась сквозь последний колючий заслон и выбралась на тропинку чуть выше того места, где Мишка так неудачно уронил флягу. – Что ты хотела узнать у Харитоновой? – спросил Богдасаров, когда фляга снова оказалась на дорожке. – Какую такую она знает тайну, которую не знают остальные? И какие тут вообще могут быть тайны? Здесь же нет никого. – Она знает, куда делась Маринка, – произнесла Томка. – Известно куда, – пожал плечами Богдасаров, примериваясь, с какой стороны лучше подойти к злосчастной фляге. – Домой рванула. Это еще вчера все поняли. Одна ты из этого тайну делаешь. – Как домой? – переспросила Цыганова. – На чем же она уехала, если из местных ее никто не видел? – Да они если что и видят, то не говорят, – Мишка взгромоздил на себя флягу. – Им вообще нельзя верить. Болтают всякую чушь. – Откуда же взяли, что Маринка уехала? – Ты что за завтраком делала? Об этом всем сказали. Повариха на станции была, все выяснила. Гусеву вчера там видели. Наталья Ивановна по телефону с ее мамой разговаривала. Маринка домой звонила из города. Как билет купила, так и кинулась к телефону. Так что завтра она уже будет дома чай пить и плюшками заедать. Гусеву из секции исключают. За де-зер-тир-ство. Сбежала и никому не сказала? Стало обидно. Так обидно, что и не сказать. В сердцах Цыганова забросила ненужный уже дневник в кусты. А она-то Светку чуть с обрыва не сбросила. Заступаться начала. Тьфу, дура! Никакой Чумочки не было. Это все выдумка. И вычеркнула все Маринка сама. Небось жаловалась там на тяжелую жизнь, на бесконечные тренировки, на плохую кормежку. А перед побегом стыдно стало, и чтобы никто не узнал, решила уничтожить свои записи. – Чего встала? Пойдем, – позвал замершую Томку Богдасаров. – Может, еще на тренировку успеем. – Слушай, раз ты все знаешь, – Цыганова догнала Мишку и пошла рядом, – расскажи про дельфинов. А то дед что-то такое говорил, а я не поняла. Что они, мол, всех местных ученых в воду утащили. – Это какой дед? На красной машине? – Мишка поправил сползающую со спины флягу и пошел быстрее. – Он чокнутый. Этот дед нам первый раз такой бредятины нарассказывал, что Наталья Ивановна запретила слушать. – Какой бредятины? Тамарке на секунду показалось, что земля с небом меняются местами. Вот уже неделю она живет в этой бухте. Вокруг происходят странные вещи. Все их видят и знают, одна она, как с необитаемого острова – а что? а кто? а куда? – Мы же об этом еще в первый день договорились никому не рассказывать. – Они уже были около столовой, и Мишка с облегчением сгружал флягу со своей многострадальной спины. – На общем костре. А где она была в первый вечер? Вместе со всеми. И ничего не слышала? У нее затычки в ушах стояли? Нет. Тамарка почесала макушку и вдруг вспомнила. Все сидели у костра, а ее понесло на ночное море посмотреть. Посмотрела. А ребята в это время самое интересное обсуждали. И никто ей потом об этом не рассказал. А еще подружки называются… Обидеться окончательно она не успела. Из кухни с чашкой чая в руках вышла Наталья Ивановна. |