Книга Кровь как лимонад, страница 67 – Денис Воронин

— Куда нашему Жеке до нее, Ильич, — похлопал дед Вадик по руке друга. — Я же ругал его тогда, говорил: «У тебя голова соображает. Книжки читаешь. Иди в институт».

«Институт», — подумал Жека и вспомнил, как его и Флюгера в шестом классе Культура, их классная руководительница, за какое-то хулиганство заперла в кабинете и нещадно, куда попало, избила мешком из-под сменки. Тяжело, со всхлипами дышала и приговаривала при этом: «Мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь…» А в мешке (дело было перед зимними каникулами) у Флюгера лежали хоккейные коньки, на всю жизнь отбившие у Жеки охоту к учёбе.

— Так нет, Жека же у нас дворовый пацан, — продолжал дед Вадик. — Звезда гетто, мать твою… Как, кстати, мать?

Жека бросил на него косой взгляд и коротко покачал головой.

— Понятно, — вздохнул дед Вадик. — Паскудная девка она все-таки.

— Кто? — не понял дед Стас. — Жекина невеста? Так ты не торопись жениться-то, приглядись.

— Вот и я о том же, — подмигнул дед Вадик вставшему Жеке. — Иди лучше эту за сиськи помацай. Не откажет, небось, работодателю? — и опять не то засмеялся, не то закаркал.

На кухне уютно витали запахи жарящегося мяса и заварного кофе, который на ночь глядя попивали устроившиеся у кухонного стола соседка «тетя Оля» и Света, третьекурсница Первого Медицинского — сиделка, которую дед Вадик назвал «сисястой». Не соврал, тесная блузка обтягивала груди четвертого размера. При этом фигура спортивная, светлые (ну, Света ведь) волосы заплетены в косу, лицо симпатичное, с редкими веснушками, голубыми глазами и пухлыми губами, которые, Жека как сейчас помнил, однажды пахли зеленым чаем с мелиссой.

— Я же говорила, что Жека пришел, — кивнула, когда он зашел, Ольга. — Привет, бродяга.

— Привет, тёть-Оль. Привет, Света, — улыбнулся он женщинам.

— Кофе хочешь?

— Нет, спасибо, тёть-Оль.

— Как делишки?

— Хорошишки. У вас как?

— Нормально, все по-старому.

— Где Евдокия Дементьевна? Опять в театре?

— Да, в Молодежке на «Касатке». Видел?.. Ну да, конечно. Где уж тебе время найти?.. Ладно, мальчишки — девчонки, пойду я пока позвоню.

«Тетя Оля» допила кофе, убавила огонь под сковородкой с мясом и вышла с кухни. Жека присел на ее место напротив Светы. Та смотрела на него.

— Я гляжу, деду вроде как получше?

— Да, но, знаешь, это временно, — ответила Света.

— Знаю, — кивнул Жека. — Неизвестно, что будет завтра. Как у него боли?

— Помогает… лекарство, — виновато, будто она по собственному желанию колола деду Стасу героин в вену, сказала Света. — Только опять кончается.

— Я привез, — произнес Жека. — И деньги за твои смены.

— Спасибо.

— Тебе спасибо.

— Вадим Дмитриевич еще не ушел?

— Нет, пускай пообщаются. Давно он тут?

— Ну, с час, где-то… Оля говорит, что надо отвезти Станислава Ильича на консультацию в онкологию…

— Нет, не надо, — помотал головой Жека. — Там сказали же в апреле, что дед полтора месяца протянет, не больше. Какая разница, что они сейчас пообещают? Еще полтора месяца?

— Извини.

— Ничего.

Жека подумал о том, как ему хорошо и уютно — торчать здесь, на коммунальной кухне. Слушать, как шипит мясо на старой газовой плите. Знать, что дед не чувствует боли, которую в панике телеграфируют в мозг погибающие клетки поджелудочной. Забыть, что его могут искать люди, вооруженные «береттами».

Немного неловко только встречаться глазами со Светой, кидающей на него взгляды поверх кружки с кофе. Жека вспомнил, как в однажды июле (он был в тот раз слегка навеселе, а Света дежурила третью или четвертую смену) он зажал ее в ванной комнате, сразу притянул к себе и полез с поцелуями. Сначала Света молча пыталась вырваться, а потом приоткрыла мягкие губы и стала целоваться так, что у Жеки задымилось в штанах. Он прямо через ткань блузки расстегнул ее лифчик, запустил под блузку руки, стал мять бархатные на ощупь груди девушки («мацать», как сказал дед Вадик), добрался до затвердевших сосков, попытался справиться с «болтами» на ее джинсах. Непонятно, чем бы все закончилось, но в ванную постучали, и они отпрянули друг от друга. Привели себя в порядок и разбежались. Первой вышла Света и укрылась в комнате деда Стаса, а за ней Жека, не глядя на тех, кто там был или не был на кухне, сразу оделся и, не прощаясь с сиделкой, ушел на улицу. Вспомнив об этом утром, чуть не полыхнул со стыда. Рассказал об этом заехавшему к нему на чаёк Фью, тот ответил:

— Да чего ты паришься? Красивая? Так плати ей побольше за дополнительные услуги…

Больше он не пытался приставать ни к Свете, ни к другим сиделкам (впрочем, те были не в Жекином вкусе). Разговора о случившемся не начинал, так и закончилось все. Только иногда он чувствовал смущение в ее обществе и ловил вопросительный взгляд Светы.

Жека подумал о встрече с Настей, посмотрел время на своем почти айфоне.

— Надо идти, — сказал он. — Давай я тебе все отдам.

Они встали, Жека зашел в комнату за курткой. Дед Вадик тоже собирался домой. Жека проводил его до двери. В темном коридоре отдал Свете героин и деньги.

— Чуть не забыл, — произнес он, протягивая Свете найденные дома диски с альбомами Трики. «Angel with Dirty Faces» и самый первый, самый сильный — «Maxinquaye», названный в честь покончившей с собой матери.

— Что это? — спросила Света, пытаясь разглядеть обложки компакт-дисков в полутьме.

— Музыка. Захочет дед что-нибудь послушать, ставь вот это. А не Обоймы там всякие.

— Какие обоймы?.. А, я поняла. Лена сказала, что Станиславу Ильичу рэп нравится, так я ему ставлю Ассаи. Кажэ Обойма — я его не слушаю, читает ни о чем.

— А Ассаи? — усмехнулся Жека.

— А он обо всем.

— В общем, я понял. Хорошо, что вы «Дискотеку Авария» не слушаете… Захочет дед послушать музыку — ставьте Трики. Считайте, что это ему врач прописал. А в следующий раз привезу Высоцкого.

* * *

В окно его «опеля» постучали, и Жека вздрогнул от неожиданности. Увидел темный силуэт, незаметно возникший рядом с машиной. За ручку двери подергали, постучали снова. Приглядевшись, Жека потянулся, открыл дверь, и в салон ворвался влажный прохладный воздух, а затем на сиденье рядом с водительским плюхнулась Настя. На ней была все та же куртка из коричневой кожи, а на голове — натянутая глубоко, по самые брови, спортивная черная шапка, из тех, что с одинаковым успехом носят гопники и гламурные кисы. На Насте она смотрелась так, что Жека не смог удержать улыбку.

— Привет, — сказала девушка, тоже улыбнулась и ответила на поцелуй. Жека почувствовал дождевые капли на коже ее лица. — Ну и погодка. Хороший хозяин собаку из дома не выпустит… Что у тебя случилось?