Онлайн книга «Ахульго»
|
Сурхай рассказывал о своем походе в дальние аулы, где ему пришлось заниматься тем же, чем занимался и Шамиль, утверждая шариат и наказывая нечестивцев. И о том, что отправил несколько человек учиться пушкарному делу, как имам и велел. Эти люди направились в Мекку, чтобы совершить хадж. Но затем должны были разойтись по разным тамошним странам, ища знаний и учась тому, чего горцы еще не умели. Артиллерия была главным врагом горцев, и им нечего было ей противопоставить. Безнаказанные обстрелы аулов наносили большой урон и выводили горцев из себя. Порой им удавалось отбить пушку, но для того, чтобы правильно пользоваться орудием, нужны были и особые снаряды, и знания. Горские умельцы пробовали изготавливать пушки сами. Но дальше опытов дело не шло: самодельные пушки разрушались от первого же выстрела. Подъезжая к лагерю мюридов, Шамиль спросил: – Почему ваши люди здесь, а не в Чиркате? Наибы переглянулись. – Не хотели стеснять людей, – ответил Ахбердилав. – Ты говоришь не все, – сказал Шамиль, почувствовал в его ответе некоторую неуверенность. Проезжая мимо костров, Шамиль заметил, что пустые котлы лежат рядом с кострами, а едой даже не пахнет. – Кое-кто считает, что в Чиркате и так много гостей, – сказал Сурхай. – Они отказали вам в крове?! – не поверил Шамиль. – В каждом стаде находится паршивая овца, – сказал Али-бек. – Не думаю, что это чиркатинцы, но какие-то люди кричали, что разрушат мост, если мы решим войти в аул. – Знаю я этих мунапиков-отступников, – сказал Юнус. – Они давно нам вредят. – Может, боятся, что их мост обрушится под копытами наших коней? – предположил Ташав. – Тут что-то не так, – сказал Шамиль. – Чиркатинцы – люди верные и надежные. Они приютили много людей и чтут законы гостеприимства. Он гневно сжал губы и направился к мосту, велев наибам не отставать. Султанбек и Юнус тоже последовали за имамом. Чиркатинский мост был построен из бревен, так же, как и другие мосты через горные реки. Мосты эти строились просто. Сначала в берега наклонно вбивалось по нескольку бревен, сверху вбивался другой ряд, который выступал уже дальше первого, а на основание наваливались тяжелые камни. Затем на выступавшие части бревен накладывали в ряд другие, привязывая их к первым виноградными лозами или веревками. Потом клали следующие ряды, пока концы бревен не сходились над рекой в виде арки. Концы связывались тем же способом и покрывались настилом, а вдоль моста приделывались перила. Мосты получались достаточно прочными. А при необходимости их можно было быстро разрушить или сжечь. За Чиркатинским мостом стояло несколько человек, наблюдая за тем, что происходит в лагере мюридов. Завидев приближающегося Шамиля, они помчались в аул и укрылись в мечети. Шамиль и его спутники миновали мост и начали подниматься к аулу, когда по нему уже разнеслась весть о прибытии имама. – Шамиль вернулся! – летело от дома к дому. Люди выходили навстречу имаму, поздравляя с благополучным прибытием. Но Шамиль был мрачен и холодно отвечал на приветствия. Среди встречавших Шамиля были и его дети – семилетний Джамалуддин и трехлетний Гази-Магомед. – Это наш отец! – гордо объяснял товарищам Гази-Магомед. – Я тоже буду, как Шамиль, – обещали мальчишки. – Это я буду Шамилем, – спорили другие. – Я сильнее тебя! – Куда тебе, – смеялись третьи. – Ты еще Коран читать не умеешь! – Умею! – А зачем же учитель бил тебя палкой? – Я в одном только месте ошибся, – спорил мальчишка. – А у вас зато кинжала нет! – Есть! – сердились его друзья. – Просто мы еще не наточили как следует. А твоим тупым только собак пугать! Шамиль слегка улыбнулся своим сыновьям, но продолжал двигаться вперед. Затем к нему подбежали его жены – Патимат и Джавгарат. Горянки взяли под уздцы коня своего мужа и повели его домой, как это было принято в горах. Но Шамиль одернул уздечку и сказал женам. – Идите домой. У нас будут гости. Жены забрали детей и поспешили домой. У мечети Шамиль сошел с коня, отдал повод Юнусу и позвал: – Эй, кади! Дверь со скрипом отворилась, и на пороге появился красный от волнения кади. – Салам алейкум, имам Шамиль, – произнес он, опуская глаза. – Ва алейкум салам, – ответил Шамиль. – Я слышал, здесь перестали уважать гостей? – Кто тебе такое сказал? – развел руками кади. – Те, кто находится за мостом, те, кто поклялся положить свои головы, чтобы горцы жили как братья и никто не смел посягать на нашу свободу. Так велит нам Аллах. И разве гость не посланник его? – С этим никто не спорит, – говорил кади. – Просто некоторым тут кажется, что когда гостей слишком много… – Ответь мне, кади, бывает ли слишком много братьев? – Люди, на которых ты гневаешься, ни сделали ничего дурного, Шамиль, – принялся оправдываться кади. – Они всегда делали и теперь готовы делать все, в чем ты нуждаешься. – Я нуждаюсь только в том, для чего меня избрал народ, – ответил Шамиль. – И если человек не может прийти к своему имаму, значит, у него нет имама. – Может, эти люди и не правы, но и мне кажется, что для Имамата нужна своя столица, – продолжал оправдываться кади. – Аул переполнен. В мечети не хватает места. Сады – и те полны приезжих. – Если кто-то из мюридов травил ваши посевы, ломал деревья или обидел хотя бы ребенка, я накажу его так, как велит шариат, – пообещал Шамиль. – А те, кто на них клевещет, пусть выйдут сюда. Я хочу полюбоваться на их храбрость. – Лучше пойдем в мечеть и обсудим это дело сами, – предложил кади. – Ты – судья, – ответил Шамиль. – И ты знаешь, что полагается за нарушение святых законов. А я не сойду с этого места, пока ты не осудишь преступников. И так будет с каждым, кто коснется моста чем либо, кроме ноги или копыта своего коня! Кади покорно кивнул. Он собрался было вернуться в мечеть, но затем обернулся и показал глазами на окружение имама. – Решить дело по шариату нетрудно. Но чтобы привести приговор в исполнение, мне понадобится помощь. Все тут же сошли с коней, но Шамиль остановил наибов и кивнул на своих помощников. – Они сами справятся. Юнус и Султанбек привязали коней к столбу у мечети и вошли в нее вслед за кади. |